людей и его дело стало явным. Люди говорили: “Прибыл муж из Хашимитов”. И сходились к нему со всех сторон. Он выступил открыто в день разговения[232] в селении Халида б. Ибрахима. Молитву с людьми в день разговения совершал ал-Касим б. Муджаши’ ал-Мара’и. Затем он отбыл и расположился в Балине, другие же говорят — в селении ал-Лин, племени хуза’а. К нему сошлись в один день жители шестидесяти селений, и он оставался [там] сорок два дня. Началом побед Абу Муслима была победа Мусы б. Ка’ба в Биверде, и он отвлекся ради убийства ‘Асима б. Кайса, затем пришла победа в Мерверруде.

Говорит Абу Джа’фар: что же касается Абу-л-Хаттаба, то |1953| он говорит: Абу Муслим прибыл в область Мерва, возвращаясь из Кумиса. Он послал из Кумиса Кахтабу б. Шабиба с деньгами, которые были с ним, и с товарами к имаму Ибрахиму б. Мухаммаду и вернулся в Мерв. Он прибыл в него во вторник, когда прошло девять [ночей] ша’бана 129 года[233], и поселился в селении под названием Фанин у накиба Абу-л-Хакама ‘Исы б. А’йана, а это селение накиба Абу Да’уда. Он послал из него Абу Да’уда и с ним ‘Амра б. А’йана в Тохаристан и области ближе Балха с тем, чтобы начать открытую пропаганду в месяце рамадане этого года. Он отправил также ан-Надра б. Субайха ат-Тамими и с ним Шарика б. Гади[234] ат-Тамими в Мерверруд с тем, чтобы они начали открытую пропаганду в месяце рамадане. Абу ‘Асима ‘Абдаррахмана б. Сулайма он послал в Талекан, а Абу-л-Джахма б. ‘Атиййу к ал-’Ала б. Хурайсу в Хорезм с тем, чтобы начать открытую пропаганду 25-го рамадана. И если враг вынудит их к преждевременному выступлению и причинит им оскорбления и неприятности, то им дозволяется, защищая себя, обнажить свои мечи, извлечь их из ножен и сражаться с врагами Аллаха. На тех же, кому их враг помешает выступить своевременно, не будет греха, если они выступят после срока.

Затем Абу Муслим перебрался из жилища Абу-л-Хакама ‘Исы б. А’йана и поселился у Сулаймана б. Касира ал-Хуза’и в его |1951| селении, под Сефизенджем в четверти Харкана, когда прошло две ночи месяца рамадана 129 года. Когда же наступила ночь четверга 25-го рамадана 129 года[235], привязали малое знамя, присланное им имамом, которое называлось “Тень”, к копью длиною в 14 локтей, а большое знамя (райа), присланное имамом и называвшееся “Облако”, привязали к копью длиной в 13 локтей, в то время как Абу Муслим рецитировал:[236] “Дозволено тем, с которыми сражаются за то, что они обижены... Поистине Аллах может помочь им”[237].

И оделись в черное он сам, Сулайман б. Касир, братья Сулаймана и его клиенты и те из жителей Асфизенджа, которые откликнулись на пропаганду. Среди них был Гайлан б. ‘Абдаллах ал-Хуза’и, — а он был зятем Сулаймана, женатым на его сестре Умм ‘Амр бинт Касир; среди них были также Хумайд б. Разин и его брат Юсман б. Разин. Абу Муслим жег всю ночь костры для партии из жителей четверти Харкана, а это было знаком между приверженцами ши’и. И они поспешно собрались к нему, когда рассвело.

Объяснение значения этих двух названий — “Тень” и “Облако” в том, что облако покрывает землю, так и пропаганда Аббасидов. Значение же [названия] “Тень” в том, что земля никогда не бывает лишена тени, и так она не будет лишена аббасидского халифа до скончания века.

К Абу Муслиму пришли пропагандисты из жителей Мерва с теми, кто откликнулся на пропаганду. Первыми, кто прибыли к |1955| нему, были люди ас-Сакадима с Абу-л-Ваддахом ал-Хурмузфарри, ‘Иса б. Шубайл с девятьюстами человек пеших и четырьмя конными. Из жителей Хурмузфарры [пришли] Сулайман б. Хассан и его брат Йаздан б. Хассан, ал-Хайсам, Ибн Йазид б. Кайсан, Бувай’, клиент Насра б. Му’авийи, Абу Халид ал-Хасан, Джарди и Мухаммад б. ‘Алван. [Другие] жители ас-Сакадима прибыли также с Абу-л-Касимом Мухризом б. Ибрахимом ал-Джубани, [бывшим] во главе 1300 человек пеших и 16 всадников; среди них из пропагандистов были Абу-л-’Аббас ал-Марвази, Хизам б. ‘Аммар и Хамза б. Зунайм. И люди из ас-Сакадима начали восклицать из своего места расположения: “Аллах велик!” А люди из ас-Сакадима, бывшие с Мухризом б. Ибрахимом, отвечали им возгласами: “Аллах велик!” И так они не переставали [восклицать], пока не вошли в лагерь Абу Муслима в Сефизендже. И это было в субботу, через два дня после открытого выступления Абу Муслима в Сефизендже.

Абу Муслим приказал восстановить крепость Сефизенджа, окружить ее стеной и снабдить воротами. Когда в Сефизендже наступил праздник в день разговения, Абу Муслим приказал Сулайману б. Касиру, чтобы он совершил [в качестве предстоятеля] молитву и с ним, и с ши’ей. Он воздвиг для него минбар внутри лагеря и приказал ему начать с молитвы, прежде проповеди, без азана и икамы[238], — а Омейяды обычно начинали с проповеди и азана, затем [следовала] икама к пятничной молитве; хутбу они читали с минбаров, сидя как в пятницу, так и в праздники. Абу Муслим приказал также Сулайману б. Касиру, чтобы он про-возглашал величание Аллаха шесть раз подрял, затем читал бы Коран и при седьмом величании совершал рак’ат; чтобы он провозглашал при втором рак’ате пять величаний подряд, затем читал Коран и при шестом величании делал бы рак’ат, и чтобы хутбу он открывал величанием Аллаха[239], а заключал ее Кораном. |1956| Омейяды же обычно возглашали величание в день Праздника [жертвоприношения] во время первого рак’ата четыре раза, а во время второго — три раза.

Когда Сулайман б. Касир окончил молитву и хутбу, Абу Муслим и ши’а удалились к трапезе, которую приготовил им Абу Муслим ал-Хорасани, и они ели радуясь.

Когда Абу Муслим во время своего нахождения в лагере писал Насру б. Саййару, он обычно писал: “Эмиру Насру”. Когда Абу Муслим укрепился, благодаря тем приверженцам ши’и, которые стеклись к нему в его лагерь, он стал начинать с себя[240]. И он написал Насру: “... а затем, поистине Аллах, благословенны его имена и превыше всех его хвала! — посрамляет некоторые народы в Коране и говорит: И клялись они Аллахом — величайшей их клятвой: если придет к ним напоминающий, то они станут прямее, чем какая-либо община. Когда же пришел к ним увещеватель, то добавил им только отвращения, их превознесением на земле и ухищрением зла. Но злое ухищрение окружает только обладателей его. Разве