прикусил нижнюю губу. В таком ключе я об этом не думал. Внезапно собственное поведение представилось мне ребячеством.

– А, – сказал я. – Гм… Может, следует извиниться?

Он страдальчески склонил голову и взялся пальцами за переносицу:

– О боже, нет. Все и без того плохо.

Я нахмурился:

– Это действительно так важно для тебя? Церемония?

– Это важно для Джорджии.

Я поморщился:

– Уф… ясно.

– Слушай, у нас есть еще несколько часов. Я останусь здесь и попробую уладить все с Евой, – сказал Билли. – Сделаешь мне одолжение?

– А зачем еще нужен шафер? Кроме как скрутить запаниковавшего жениха при попытке к бегству?

Он слабо улыбнулся:

– Для начала попробуй связаться с Джорджией. Может, у нее сломалась машина, или она проспала, или еще что. А может, забыла выключить телефон на ночь, и у него села батарейка.

– Конечно, – ответил я. – Предоставь это мне.

Я позвонил в квартиру Билли и Джорджии, но трубку никто не снял. Зная Джорджию, я подумал, что она в больнице, навещает Кирби. Возможно, Билли и являлся боевым лидером бесшабашной ватаги парней из колледжа, научившихся оборачиваться в настоящих волков, однако во всем, что не касалось драк, Джорджия была их менеджером, суррогатной матерью и мозгами.

Кирби накачали обезболивающим, и он плохо соображал, однако, по его словам, Джорджия в больнице не появлялась. Я побеседовал с дежурной медсестрой, которая подтвердила, что, хотя семья Кирби вылетела из Техаса, у него не было других посетителей после нашего с Билли ухода.

Странно.

Я подумал, не сообщить ли об этом Билли, но потом решил, что сообщать-то, собственно, пока нечего, а у него и так проблем хватает.

«Не психуй, Гарри, – сказал я себе. – Может, у нее тоже похмелье. Или она сбежала со стриптизером. – Я подождал, чтобы понять, верю ли в это сам, затем покачал головой. – А может, с Элвис и Кеннеди сожительствуют в каком-нибудь доме престарелых».

Я отправился в квартиру Билли и Джорджии.

Они жили рядом с кампусом Чикагского университета, в районе, которому до высокого звания злачного места не хватало буквально сотни ярдов. Здесь не стоило гулять по улицам в темноте. Ключа, чтобы попасть в дом, у меня не имелось, поэтому я звонил во все квартиры подряд, пока некая сердобольная душа не открыла дверь, после чего поднялся по лестнице.

Еще в коридоре я понял: что-то неладно. Я не заметил ничего подозрительного, магического или обычного, однако, когда остановился перед квартирой, в моей душе зашевелилась смутная, но неотвязная убежденность: случилось нечто плохое.

Я постучал. Дверь дрогнула и слетела с нижней петли, приоткрывшись на пару дюймов и пьяно, скрипуче покачиваясь. На дереве проступили прежде незаметные трещины и царапины, а поврежденный засов глухо застучал в недрах замка.

Я замер, выжидая и прислушиваясь. Помимо жужжания вентилятора в дальнем конце коридора и легкой музыки, долетавшей с верхнего этажа, – ничего. На секунду я закрыл глаза и воспользовался своими способностями, прощупывая воздух в поисках следов магии.

Снова ничего – только незначительный энергетический фон, какой окружает любое жилище, разновидность естественной защитной магии, которую называют порогом. Квартира Билли и Джорджии являлась номинальным штабом оборотней, приходивших и уходивших в любое время дня и ночи. Они не собирались жить здесь вечно, однако небольшое жилище активно использовалось, и его порог был сильнее обычного. Правой рукой я медленно толкнул дверь.

Квартиру разнесли в клочья.

Футон лежал на боку, металлическая рама была перекручена, словно крендель. Домашний кинотеатр сорван со стены, техника разбита, а компакт-диски с музыкой и фильмами, как и коллекционные фигурки персонажей «Звездных войн», рассыпаны по всей комнате. Деревянный стол разломан точно по центру. Из полудюжины стульев уцелел только один. Другие годились разве что на растопку. Микроволновка торчала из стены. Дверца холодильника снесла книжный шкаф, стоявший на противоположном конце комнаты. Все кухонные принадлежности были разбросаны и разбиты.

Я старался двигаться как можно тише – максимально беззвучно. Мне часто приходилось шпионить. Ванная выглядела так, словно кто-то сначала поработал бензопилой, а затем использовал взрывчатку. Комната, в которой стояли компьютеры и прочая электроника, напоминала место крушения самолета.

Спальне Билли и Джорджии пришлось хуже всего.

Пол и одна из стен были забрызганы кровью.

Что бы здесь ни произошло, я это упустил. Проклятие! Мне хотелось убить кого-нибудь, хотелось заорать от отчаяния, а еще меня тошнило от страха за Джорджию.

Но я знал, что все это бесполезно.

Я вернулся в гостиную. Телефон возле двери каким-то чудом уцелел. Я набрал номер.

– Лейтенант Мёрфи, отдел специальных расследований, – сообщил профессиональный вежливый голос.

– Это я, Мёрф, – ответил я.

Мёрфи меня знает. Ее голос мгновенно изменился:

– Боже мой, Гарри, что стряслось?

– Я в квартире Билли и Джорджии, – сказал я. – Ее разнесли к чертям. Здесь кровь.

– С тобой все в порядке?

– Да, – сказал я. – Джорджия пропала. – Помолчал и добавил: – Сегодня она должна была выйти замуж, Мёрф.

– Пять минут, – тут же ответила Мёрфи.

– Мне нужно, чтобы по пути ты кое-что захватила.

Восемь минут спустя Мёрфи вошла в квартиру. Она возглавляла отдел специальных расследований полиции Чикаго. Копы под ее руководством занимались нападениями вампиров и загадочными случаями, а также более ординарными событиями вроде разграбления могил и действительно неприглядными вещами, с которыми не хотели связываться другие службы. ОСР отвечает за аккуратное изложение всего этого в официальных отчетах и объяснение странностей логическими, рациональными причинами.

На последнее уходит куча времени. Мёрфи за время своей службы сочинила больше фантастики, чем многие писатели.

Мёрфи совсем не похожа на копа, тем более – на копа-монстра. Росточку в ней чуть больше пяти футов. У нее светлые волосы, голубые глаза и симпатичный носик, а также около миллиона наград за стрельбу и трофеев, полученных на состязаниях по боевым искусствам. Однажды я видел, как она бензопилой прикончила гигантского растительного монстра-хищника. Сегодня на ней были джинсы, белая футболка, бейсболка и кроссовки, волосы собраны в хвост. Пистолет размещался в наплечной кобуре, на шее висел жетон, а на одном плече Мёрфи несла рюкзак.

Она вошла в квартиру и остановилась как вкопанная. Минуту осматривала комнату, затем спросила:

– Что это было?

Я кивнул на перекрученную раму футона:

– Что-то сильное.

– Жаль, что я не прославленный частный сыщик, как ты, могла бы и сама догадаться.

– Принесла? – поинтересовался я.

Она кинула мне рюкзак:

– Остальное в машине. Зачем тебе это?

Я открыл рюкзак, достал выбеленный временем человеческий череп и поместил его на кухонный стол:

– Боб, просыпайся.

Оранжевые огоньки зажглись и медленно разгорелись в темных глазницах. Челюсть шевельнулась и отпала в подобии широкого зевка. Раздался