Когда часы пробили полночь, все уже разбрелись спать, и даже Мистер Киска задремал в ногах у Рика. За столом на кухне осталась только Илона, кутающаяся в теплое одеяло. Она выключила свет, оставив только настольную лампу в зеленом абажуре и, сидя в кресле, неподвижно смотрела в одну точку.

Сокол, завершающий ежевечерний обход, удивленно остановился в дверях.

— Вы почему еще не спите?

— Не могу, — с горечью призналась Илона. — Я твоего чая третью кружку только что допила, не берет он меня. Только веки прикрою — и эта мерзкая змеиная рожа с бородой прямо перед глазами стоит. Где Алиса?

— Спит у меня в комнате, там безопаснее. Я все стены залил настойкой, которую змеи боятся.

— Хорошо, — кивнула Илона и, помолчав, спросила. — Индра, ты тоже считаешь меня идиоткой?

— Не считаю, и никто не считает. — помотал тот головой. — На самом деле вы оказались смелее всех нас, не побоявшись ради спасения детей пойти к чудищу на поклон. Просто не повезло, гад оказался хитрее. Надо было всем вместе идти.

— Тогда бы он и носа не показал, — вздохнула женщина. — Индра, за что он ваш род ненавидит?

— За то же, что и мы ненавидим змей, — ответил сокол, садясь рядом. — Если верить легендам, наш предок, Огненный Волх, рожден от богини, которая в нашем мире является олицетворением земли-матушки, и змея Горына, обманом взявшего ее в жены. С тех пор и борются в каждом из нас две сущности, одна добрая, а другая злая. Огненный Волх мог бы вырасти злодеем, каких белый свет не видал, но он пошел по стезе добра, став великим воином и защитником Иномирья. Теперь и мы берем с него пример.

— Но не все ведь идут по этому пути? — Илона попыталась улыбнуться, беседа хоть немного ее отвлекала. — Тиран ваш, про которого ты рассказывал, он ведь выбрал другую дорогу?

— И тем самым едва не уничтожил оба мира, — печально кивнул Индра. — Со злыми силами договариваться очень опасно, плата за могущество будет неподъемной.

— Да уж, — шмыгнула носом Илона. — И как жаль, что я сегодня поняла это задним числом.

Включился и тихонько загудел холодильник в углу. Мерцали красным светом цифры на экране кухонных часов. Торопиться было некуда, и Илона, поддавшись душевному смятению, снова заговорила.

— Я до сих пор помню день, когда узнала, что у меня будет ребенок. Вот мы с Риком тогда струхнули! — она тихонько рассмеялась. — Планировали же пожениться попозже, когда учебу в институте закончим, и хотя бы немного денег заработаем. А тут внезапно бабах — и сюрприз, в стиле «отдай то, чего дома не знаешь». Спасибо, тогда нам не встретился на пути гад с подобной просьбой. Но все равно было страшно. Мне только стукнуло девятнадцать, а Рику — двадцать, хороши родители, сами только со школьной скамьи слезли. Помню, как рыдала, что платье на свадьбу у подружки пришлось взять, ведь деньги на детскую коляску оказались нужнее. Дурой я была, да?

Индра ничего не ответил, но во взгляде его была такая сочувственная нежность, что Илону прорвало. И она, взрослая тетка, вдруг выложила несовершеннолетнему юнцу все.

И как сначала казалось, что все хорошо, а затем все резко стало плохо. И как еще вчера гуляла по парку, поглаживая живот, а сегодня уже ехала в операционную на холодной каталке, у которой дребезжали колеса, и как проваливалась в тяжелый наркоз, полный кошмаров и чудовищ похлеще Полоза. И как страшная правда расколола ее жизнь на две половины. Как кричала врач, сообщившая новость: «Дура! Нашла, о чем реветь, скажи спасибо, что и ты, и дочь выжили!» И как она же потом советовала: «Мужу ничего не говори, бросит. Для чего ты ему такая нужна? Найдет себе другую, которая сможет выносить и родить». И как страшно было рассказывать все Рику, но молчать было еще мучительнее.

— А он сказал тогда: «Лично мне и одного младенца по горло хватит, главное, что ты осталась жива», и отправился менять дочке подгузник, — Илона всхлипнула. — И с тех пор казалось, что беда отступила, подумаешь, своих детей больше не будет. У меня чужих, но родных при этом — целый этаж в Доме призрения. И так было до сегодняшнего дня, пока змеиный царь не предложил стать его женой. Наверное, думал, что оказывает мне великую честь. Увы, я оказалась непригодна даже для гадюки-переростка.

— Я знаю одно, — глаза Индры гневно сверкнули в темноте. — Однажды, когда я полноценно окрепну и наберусь сил после лихорадки, то поймаю этого урода за бороду и выпущу наружу все кишки. А вам все же надо поспать, госпожа Илона, хоть немного.

— Не могу, — она опустила голову. — Внутри все будто колом встало, расслабиться не получается. Видишь, даже травки твои не действуют.

— У меня есть еще одно средство, — сказал Индра спустя минуту. — Усыпит быстро и с гарантией. Только не пугайтесь ничего.

И он вытащил из кармана джинсов бумажный сверток, из которого извлек наружу серебристый гребень сказочной красоты, усыпанный драгоценными камнями.

— Что это, неужто артефакт, которым старые ведьмы в сказках погружают в сон невинных девочек? — не удержавшись, хихикнула Илона.

— Почти, — улыбнулся сокол. — Вообще, это дворфовское изобретение, способное вырастить на пути врага непролазную стену. Но оно почти разряжено, так что препятствия создать не выйдет. А вот погрузить в дрему, когда настолько плохо на душе, что самому не получается заснуть — вполне.

Парень встал у Илоны за спиной, и рука с гребнем заскользила по ее волосам. Прикосновения были плавными и бережными, острые зубцы даже не доходили до кожи головы. Илона с первого же движения почувствовала, как слипаются глаза.

— А ты тут… сам справишься? — заплетающимся языком спросила она.

— Справлюсь, — шепнул Индра, продолжая расчесывать ей волосы. — Я со всем справлюсь. Главное, чтобы вы заснули покрепче.

Что-то в его словах царапнуло Илону, но сопротивляться воздействию чужеродной магии не было сил. Через минуту уставшая и замотанная женщина уронила голову на руки и провалилась в сон.

* * *

— Алиса, очнись! — кто-то хлопал девочку по щекам крохотными ладошками. — Очнись, ну пожалуйста!

Алиса с трудом разлепила тяжелые веки и увидела Марысю, сидящую у нее на груди.

— Вставай, Алиса! — умоляла она. — Бежим отсюда! Времени совсем мало!

— Куда бежим, зачем? — не поняла девочка. — Полоз же караулит снаружи, со змеями.

— К лешему его, пойдем моими тропами, по краю мира. Скорее вставай, пока соколеныш не вернулся! — кикимора проворно соскочила на пол.

Алиса приподнялась и села. Кто-то уложил ее в кровать прямо в одежде и