трассы и несколько раз перевернулся, нападавшие скрылись. Через несколько километров полиция нашла брошенный автофургон. Его сожгли, чтобы скрыть следы. Одни гильзы остались от автомата.

– Да сколько же это будет продолжаться? – задаю, по сути, риторический вопрос, поскольку сам не знаю на него ответ. – Получается, завтрашняя операция прахом пошла.

– Если вы разрешите…

– Что? Думаете, всё провернуть без Максим? Ничего не получится, – говорю расстроенный до глубины души.

– Я думаю, Максим-сан, если бы смогла теперь ответить, наверняка сказала продолжить начатое без неё, – сказал Горо. – Мы с Сэдэо в этом уверены.

– А где он, кстати?

– Охраняет операционную, – ответил Горо. – Мы теперь, да простите нашу навязчивость, с вас обоих глаз не спустим.

– То есть Сэдэо завтра с нами не поедет?

– Поедет.

– А как же Максим?

– Мы позвонили вашему… её отцу, Кириллу Андреевичу, чтобы сообщить о происшествии, – доложил японец. – И он сказал, что направит сюда подмогу.

В этот момент в дверь постучали. В ответ на моё «войдите» зашел крупный мужчина под два метра ростом, с короткой стрижкой, суровым лицом и видом бойца смешанных единоборств. Только выражение было умное, а не изуродованное и страшное, как это бывает обычно у тех, кто ничего не умеет, кроме как кулаками махать, и часто пропускает удары.

– Здравствуйте, Александр Кириллович, – сказал вошедший. – Меня зовут Игорь Владимирович Исаев, служба безопасности холдинга «Лайна». Ваш отец приказал нам обеспечить безопасность Максимилианы Альбертовны.

– Очень приятно, – сказал я.

Глава 99

Исаев как-то пристально посмотрел на меня. То ли изучал, то ли пытался запомнить лицо. Я решил, что это у него профессиональное. Вероятно, раньше работал в какой-нибудь спецслужбе, где развиваются такие навыки. И, кстати, на вид ему, высокому симпатичному мужчине с проседью на висках, было примерно около пятидесяти лет. Теперь понятно, отчего он покинул государеву службу и перешел в частную структуру. Наверное, пенсионер. Возможно, даже военный.

Что ж, теперь для меня главное одно – чтобы Максим выжила. Если она умрёт, то я… не знаю, что стану делать. Но лучше отогнать от себя подальше эти мысли. Пока этим занимался, Исаев, коротко кивнув, вышел, едва не задев притолоку головой – настолько он был высок, а снизу, с уровня больничной койки, откуда я взирал на него, и вовсе казался огромным. «Максим бы оценила такого мужчину. Как офицер офицера и вообще…», – подумал я, но тут мои размышления были прерваны Альбертом Романовичем.

– А… что… где я? Что случилось? – он очнулся и теперь обводил ошарашенным взглядом палату.

– Вы в больнице, на нас было совершено покушение, – буднично ответил я.

– Покушение? Меня что, ранили? – он принялся поднимать и осматривать руки и ноги, ощупывать тело. Увидел капельницу, присмотрелся к названию препарата, напечатанному на наклейке пластиковой ёмкости. Удовлетворённо кивнул. Там, как и мне удалось раньше понять, был всего лишь физраствор. Так, для поднятия жизненного тонуса. «Вот ведь гад какой, – презрительно подумал я. – За рулем была девушка, которую он много лет называл своей дочерью, а теперь только о себе и думает. Редкостный опарыш!»

– Фух! – выдохнул удовлетворенно отчим Максим. – Я не ранен. Голова только болит, – он постарался приподняться повыше, опершись на спинку койки. Посмотрел по сторонам, оценивая интерьер.

– Спешу вас обрадовать, Альберт Романович, – жестко сказал я. – Запланированная на завтра операция не отменяется.

– Какая операция? Кому? Ты ранен? А где Максим? – ну надо же, вспомнил!

– Та самая, в загородном поместье «Пьяная малина», – пояснил я всё тем же сухим тоном. – Максим ранена, её оперируют.

– Господи, ужас-то какой, бедная девочка, – испуганно пробормотал отчим. Но я давно уже не верил ни единому его слову. – Саша, вот какой же вы все-таки бесчувственный! – Неожиданно перешел он в наступление. – Моя дочь ранена, а вы хотите её оставить тут одну! Нет, я вам не позволю! – он даже помахал в воздухе указательным пальцем.

– Не вы тут принимаете решения, – категорично отрезал я. – План разработала Максим. Она бы сама его воплотила в реальность. Теперь я займусь этим вместо нее. Начатое ей дело должно и будет закончено. И вы завтра станете выполнять всё, что вам прикажут.

– Я не могу! Я ранен! Видите? – он приподнял руку с торчащей в ней иглой.

– Ничего, переживёте. А если нет, одним упырём на свете меньше станет, – зло проговорил я, лег и отвернулся к стене. Слишком много сил, которых у меня и так было немного, потратил на разговор с этим извращенцем. Я замолчал, Альберт Романович, пробормотав что-то себе под нос, тоже улегся поудобнее. Болтать дальше ему не позволил взгляд Горо. Японец весьма выразительно посмотрел на члена секс-клуба «М.И.Р.» – единственное слабое звено в их преступной цепи.

* * *

Когда я проснулся, был уже поздний вечер – за окном почти стемнело, зажглись первые уличные фонари, а неба по-прежнему не было видно – его закрыли тяжелые тучи, предвещавшие ливень. Альберт Романович всё ещё спал, посапывая. Горо дремал на стуле. Вот ведь какой упёртый! Мог бы оставить меня и вернуться в гостиницу, что с него тут проку? Но нет, по велению долга продолжает охранять. Причем стоило мне пошевелиться, как мгновенно раскрыл свои узкие глаза и уставился проницательным взглядом:

– С вами всё в порядке, Саша-сан?

– Да, всё хорошо. Как Максим?

– Ей сделали операцию. Пулю достали, она теперь в реанимации.

– Что доктора говорят?

– Она в тяжелом, но стабильном состоянии. Велика вероятность, что всё будет хорошо, – ответил японец.

– «Велика вероятность», – эхом повторил я. – То есть и умереть может?

– Умереть может в любую минуту каждый из нас, – философски ответил Горо. – В этом и заключается смысл – смириться с этой мыслью и перестать беспокоиться о будущем.

– Стоит попробовать, – сказал я. – Скажите, Горо, мы можем уехать отсюда? Мне тут неуютно.

– Думаю, если предупредить медперсонал, то…

– Пожалуйста, сделайте это. Не хочу зря место в больнице занимать. Оно может понадобиться людям, которым действительно нужна помощь. И этот хряк, – я кивнул в сторону мирно спящего Альберта Романовича, – здесь тоже лишний.

– Хорошо, скоро вернусь, – кивнул японец