Эгги наблюдал. Там, внизу, вполне мог оказаться он сам…

– Почему? – прохрипел он. – Зачем вы это делаете?

– Ну, они ведь должны обучиться охоте, разве не так? Они должны ощутить этот незабываемый вкус…

Эгги увидел маленькую рыжеволосую девочку, которая отделилась от кучи, крепко держа окровавленную отрезанную руку. Она убегала, хихикая и грызя большой палец Алекса, словно карамель.

– Они же… едят его! – в ужасе проговорил Эгги, едва удержавшись от крика.

Внизу, в траншее, окровавленное тело раздиралось на части. Кто-то швырнул вверх окровавленные кишки, которые, описав дугу, упали на голову мальчика-волка, покрытого голубой шерстью и одетого в толстовку «Хана Монтана». Дно траншеи заполнилось кровью, которая, смешавшись с песком и камнями, превращалась в красную грязь. Хихикающие дети отрезали от тела новые куски и играли с ними в кровавой каше, словно в песочнице.

Хиллари вздохнула.

– Вечно они пачкаются…

К траншеям рвануло множество людей в масках. Их были сотни. В руках у некоторых были пилы-ножовки. Они бросились к толпе перепачканных в крови детей, взяли их на руки, а те начали биться в истерике и плакать, как будто у них отбирали любимую игрушку. В облаке пыли мелькнуло тело растерзанного подростка – вся одежда пропиталась кровью, правая рука была почти отрезана, в животе зияла огромная рана, левой ноги не было, и повсюду валялись растоптанные кишки…

Люди в масках взялись за ножовки.

Эгги почувствовал на себе чей-то взгляд. Он повернул голову направо, стараясь, чтобы это выглядело как можно незаметнее, и посмотрел краешком глаза – его пристально рассматривал человек со змеиными волосами…

Хлопнув Эгги по плечу, к самому его уху нагнулась Хиллари:

– Следуй за мной. Они, кажется, что-то в тебе учуяли. Опусти голову и ни звука – иначе станешь следующим женихом.

Эгги почувствовал, как его руки сами натянули повыше одеяло, накрывая голову и лицо. Он вспомнил, как в детстве мать заботливо одевала его перед прогулкой в холодную погоду.

Эгги встал. Он опустил глаза, как велела Хиллари и направился за ней следом. С каждым шагом он ждал, что вот-вот сильные руки схватят его и потащат назад, швырнут вниз, в одну из тех жутких траншей. А дети бросятся на него с вилками и ножами, и начнется очередное кровавое пиршество…

Едва дыша, он считал секунды, пока вновь не оказался в спасительном туннеле, через который они добрались сюда.

– Хиллари, что же теперь будет?

– Ничего особенного. Жениха разрежут и приготовят тушеное мясо. За исключением мозгов – Клешня Боб скормит их Мамочке. Или, может быть, это сделает Ванильная Горилла… Как бы то ни было, сегодня вечером у нас будет много тушенки…

Тушеное мясо! Эти пластиковые коробочки с едой! Значит, Эгги тоже ел людей? Он был потрясен своим открытием, но, с другой стороны, он уже столько всего увидел и узнал, что быстро переварить это было просто невозможно. Ничто уже не имело никакого значения до тех пор, пока он не выберется отсюда.

– Нет, Хиллари, я хотел сказать… Что мне нужно сделать, чтобы не превратиться в такое тушеное мясо?

Они вышли из узкого туннеля в проход, ведущий к белой темнице. Старуха улыбнулась своей беззубой улыбкой; ее веки, щеки и нос сморщились так, что глаз совсем не стало видно.

– Ах, вот ты о чем, – проговорила она. – Тебе нужно будет всего лишь кое-что мне доставить. И все, потом ты свободен.

Свободен. Одна только мысль об этом казалась сказкой. Он принесет ей все, что она захочет, лишь бы выйти наконец на свободу…

Они достигли белой комнаты. Эгги с содроганием подумал о том, что придется снова сидеть на цепи. Сейчас он был здесь один. Но очень скоро должны были появиться новые пленники…

Эгги мог лишь надеяться, что, когда люди в масках приведут сюда очередного бомжа или нелегала, его уже здесь не будет.

Как же их много…

На выступе, внизу, в траншеях, на палубе старого корабля: везде его люди, его сородичи. Как же получилось так, что он до сих пор не испытывал такого чувства? Сердце билось так сильно, что готово было выпрыгнуть из груди. Сколько же в нем любви…

– Слай, я даже не знаю, что делать.

Ему на плечо легла большая, сильная рука.

– Мы поможем тебе, мой король. Все собрались здесь. Пришло твое время. Ты действительно готов?

Рекс посмотрел направо, окинул взглядом капитанскую рубку на судне и выступ над ней, где на золотом троне восседал Первенец. Если Рекс собирался предъявить свои права на лидерство, то ему предстояла схватка с этим внушающим ужас созданием в меховой накидке.

Рекс глубоко вздохнул, затем кивнул:

– Я готов. Да. Давайте начнем.

– Ты сможешь спрыгнуть?

Рекс заглянул через край. До траншей было футов тридцать, не меньше.

– Нет, не смогу. Наверное, разобьюсь.

Большая рука погладила его по спине.

– Ничего. Позже я покажу тебе, как это делается. Пьер?

Сильные руки обхватили Рекса по бокам, приподняли и посадили на спину чудовищу с огромной головой и перекошенными челюстями. Затем Пьер присел и прыгнул.

Потолок нависал так низко, что Рексу пришлось пригнуть голову и прижаться к покрытой шерстью спине Пьера. Они воспарили над камнями, кирпичами, бревнами и кусками искореженного металла, а потом начали стремительно падать.

Они приземлились на палубе корабля, который слегка содрогнулся от тяжелого удара. Слай оказался справа от них, а Сэр Вог и Форт – слева. Рекс соскользнул со спины Пьера. Они стояли в самой середине палубы, рядом с большой мачтой. Рекс увидел, что мачта вырублена из толстого и прочного дерева, теперь уже местами прогнившего, и сплошь усеяна человеческими черепами – от основания до пересечения с поперечной балкой. Слай бросился к капитанской каюте и исчез внутри.

Рекс поднял голову и увидел, что к нему обращены взоры всех зрителей, собравшихся на выступе. Все они теперь встали и смотрели вниз – ясно, что перед ними сейчас разыгрывалось нечто необычное.

Из каюты появился Слай. Он нес на руках человека в белой мантии. На голове человека была маска куклы Билли из кинофильма «Пила», а в руках он держал трубу.

Слай поставил трубача перед Рексом и сказал:

– Труби.

Человек в маске исполнил то, что ему велели, издав длинный монотонный звук.

Слай замахал руками, повернувшись к толпе зрителей.

– Внимание! Долгожданный момент настал! Это, – он указал на Рекса, – наш король!

По пещере прокатился гул. Мальчик почувствовал волнение, став центром всеобщего внимания. Он понимал, что наконец оказался в долгожданном для себя месте, и был горд тем, что может помочь этим людям, может повести их за собой.