Они думают, что я на самом деле Джедрик в облике Макки!

На самом деле Парандо раскрыл нечто еще большее. Его подручные намеревались найти тело Джедрик и убить его, оставив Макки навсегда весьма сомнительной личностью. Он мог сколько хотел заявлять о подлинности личности Макки. Они должны будут потребовать доказательств. В отсутствие другой личности… Что им сказал их калебан Стены Бога?

Он вполне мог сказать:

«Он – Макки, она – Макки; он – Джедрик, она – Джедрик».

Макки пришел в смятение. Что делать? Рискнуть и немедленно вступить в контакт с Джедрик? Вместе они уже давно предвидели такую опасность. Джедрик была спрятана на плавучем острове в туталсийском море. Она находилась там вместе с тапризиотом, блокировавшим нежелательные вызовы, которые могли выдать ее местонахождение.

Судьи, правда, отвлеклись пока на допрос Дарака. Макки заставил себя вспомнить, что он должен исполнять обязанности легума.

Карьера чиновника была уничтожена, на поставленные вопросы он отвечал, как автомат. В конце концов Макки удалось восстановить список своих свидетелей. Осталось только два исключения: Гриник (эта ниточка могла привести к мррегу) и Стигги. Макки не совсем понимал, почему они исключили из списка досадийского оружейного гения, который сделал из содержимого футляра с упрощенным набором инструментов оружие победы. Может быть, Стигги удалось расколоть считавшийся неприступным код? Это имело бы смысл только в том случае, если обвинение намеревалось принизить присущее досадийцам умственное превосходство. Все еще неуверенный Макки готовил пути отступления, ища возможности отразить удар Парандо, но в это время к судьям обратилась Цейланг:

– Вопрос о свидетелях был поднят защитой, – сказала она. – Обвинение считает своим долгом исследовать его более подробно. Мы видим, что большинство свидетелей, заявленных защитой, является досадийцами. Но есть тот, чье имя не было озвучено до сих пор. Я сейчас говорю о человеке по имени Кейла Джедрик. Обвинение настаивает на вызов в суд означенной Кейлы Джедрик в качестве…

– Одну минуту!

Макки лихорадочно искал зацепку для приемлемого возражения. Он понимал, что обычный протест откроет больше, чем ему хотелось. На самом деле обвинение не желало вызова Джедрик в суд – во всяком случае, в говачинский суд, где участники суда играли в конечном счете не те роли, которых ожидали представители других видов. Это было сообщение для Макки: «Мы хотим найти и убить ее».

Билдун и Парандо вызвали в суд люк перескока, и Цейланг выложила свои козыри.

– Защите известно местоположение Кейлы Джедрик.

Они форсировали вопрос, зная об эмоциональной связи между Макки и Джедрик. У него был выбор: возразить на том основании, что личные связи адвоката с каким-то человеком исключают его привлечение в качестве свидетеля. Однако с обвинением согласились и судьи, и Макки скрепя сердце начал выдавать инструкции персоналу люка перескока.

На арену ступила Джедрик и взглянула в лица судей. В момент переноса она как раз находилась в гардеробе и явилась на суд в желтом саронге, который подчеркивал ее высокий рост и стройную фигуру. На ногах были открытые коричневые сандалии. За левое ухо был заткнут экзотический красный цветок. Выглядела она необычно, и в ее облике скозила женственная хрупкость.

От лица судей к ней обратился Брой:

– Известна ли вам суть рассматриваемого здесь дела?

– В чем же заключается эта суть?

Она задала этот контрвопрос с невинным видом, который не ввел в заблуждение никого, даже Билдуна. Однако они были обязаны дать ей необходимые разъяснения – из-за других судей, для которых жизненно важен каждый нюанс. Джедрик слушала судей в полной тишине.

– На планете Досади, населенной запертыми на ней сознающими существами, был якобы проведен эксперимент… Обвинение в отсутствие информированного согласия со стороны испытуемых… Обвинение в заговоре против некоторых говачинов и других, пока не названных лиц…

Прижав два пальца к глазам, притворяясь, что внимательно слушает, Макки вошел в ментальный контакт с Джедрик. Он предлагал варианты, которые они обсуждали. Надо было найти способ выбраться из этой ловушки! Макки поднял голову и увидел подозрительный взгляд Парандо. Кто в чьем теле? Где Макки? Где Джедрик?

В конце Цейланг затронула личную тему, спросив, не состоит ли Джедрик в интимных отношениях с легумом защиты.

Джедрик решительно, абсолютно не в досадийской манере, ответила:

– Ну… да. Мы любовники.

Само по себе это признание не исключало Джедрик из числа возможных свидетелей, если не было возражений у обвинения и у каждого из судей. Цейланг предложила отстранение. Билдун и Парандо, конечно, были согласны. Макки ждал, что скажет Брой.

– Согласен.

Значит, и Брой тесно связан с теневыми силами. Джедрик и Макки ожидали чего-то подобного, но не думали, что подтверждение предстанет перед ними именно в такой форме.

Макки попросил о перерыве до следующего утра.

Разрешение было даровано с самыми приветливыми лицами. Брой объявил о перерыве в судебном заседании и улыбнулся Джедрик. Макки настолько пропитался досадийским духом, что не смог обвинить Броя в попытке реванша за проигрыш на Досади.

В квартире Макки Джедрик положила руку на его грудь и сказала, опустив глаза:

– Не вини себя, Макки. Это было неизбежно. Ни один из этих судей не примет твоего протеста, пока не увидит меня лежащей на арене.

– Я знаю.

Она подняла голову и улыбнулась.

– Да, конечно. Это так же верно, как и то, что мы – одно целое.

Некоторое время они оценивали помощников, выбранных для Броя. Общая память высвечивала все детали. Можно ли что-то исправить? Никого из адъютантов не заменили – ни людей, ни говачинов. Все советники были уроженцами Досади. Они могли зависеть от верности своему происхождению, от воспитания, от собственной индивидуальности. Они наилучшим образом подходили для задания, которое получили.

Макки положил конец этой умственной жвачке:

– Я не могу покинуть эту планету до окончания суда.

Она это знала, но это надо было произнести вслух.

К кабинету примыкала маленькая комната с собако-кроватью, средствами связи и ванной комнатой. Они медлили, не спеша перейти в спальню, поспорив о целесообразности обмена телами. Это была пустая трата времени, так как исход спора был ясен с самого начала. Своя плоть – это знакомая плоть, она не отвлекает и не мешает думать. Она дает преимущества, жертвовать которыми они оба не желали: Макки мог играть Джедрик, а Джедрик могла играть Макки, но сейчас это была бы очень опасная игра.

Они отдались любви, и это было самое нежное, самое незабываемое действо. Никакого подчинения – только самоотдача, дарение. Это было чувство, переполнявшее грудь Макки радостью, сжимавшее горло страхом и заставившее Джедрик совсем не по-досадийски разрыдаться.