Вдруг Эмма услышала завывание сирен спешившей к церкви пожарной бригады. Джулиан отстранился, но тут же схватил ее за руку. Они успели отбежать от церкви, когда к ней подъехала первая пожарная машина.

Марк сам толком не знал, как они все набились в библиотеку. Он смутно помнил, что сходил проверить, как там Тавви – тот вместе с Рафом и Максом строил причудливую башню из кубиков, – а затем постучать в дверь Дрю. Та сидела у себя в комнате и не желала выходить наружу. Это было даже к лучшему. Незачем пугать ее раньше времени.

И все же Марк хотел бы ее увидеть. Теперь, когда Джулиан и Хелен уехали, и Ливви с Таем были где-то в Лондоне, в опасности, он чувствовал себя как дом, из-под которого выбили фундамент. Он был отчаянно благодарен тому, что Дрю и Тавви оба были в безопасности, и тому, что в настоящий момент они в нем не нуждались. Он не знал, как Джулиан все эти годы с этим справлялся: каково это, когда для других ты должен быть сильным, но не знаешь, как быть сильным для себя самого. Он понимал, что это должно быть для него, для взрослого, слегка из ряда вон – хотеть общества тринадцатилетней сестренки, чтобы укрепить свою решимость, но именно так и обстояло дело. И Марку было за это стыдно.

Он сознавал присутствие Кристины, с невероятной скоростью говорившей по-испански с Магнусом. Кьерана, который облокотился на один из столов, повесив голову: его волосы были фиолетово-черного цвета, как самая темная вода. Алека, который вернулся из коридора со стопкой одежды в руках.

– Это Тая, Ливви и Кита, – сказал он, вручая ее Магнусу. – Набрал в их комнатах.

Магнус посмотрел на Марка.

– По телефону пока ничего?

Марк постарался дышать глубже. Он уже звонил Эмме и Джулиану, равно как посылал смс, но ответа не было. Кристина сказала, что, пока была в библиотеке, получила весточку от Эммы, и с ними обоими все вроде бы было в порядке. Марк знал, что Эмма и Джулиан были умны и осторожны, и что лучше воина, чем Эмма, не было. Но тоска все равно щипала его за сердце.

Но он должен был сосредоточиться на Ливви, Тае и Ките. Кит был почти не обучен, а Ливви и Тай так молоды… Когда его забрала Охота, ему было столько же лет, сколько им, но для него они все равно оставались детьми.

– От Эммы и Джулса ничего, – сказал он. – Таю я уже дюжину раз набирал, даже две дюжины. Нет ответа.

Он сглотнул комок в горле. Он был в панике, хотя Тай мог не брать трубку по миллиону причин, не имевших отношения ко Всадникам.

Всадники Маннана. Хоть он и знал, что сидит в библиотеке Института Лондона и смотрит, как Магнус Бейн начинает водить руками над одеждой, запуская отслеживающее заклятье, часть его оставалась в стране фэйри, внимая рассказам о Всадниках – смертоносных убийцах Неблагого Двора. Они спали под холмом, пока их не пробуждали, обычно – во время войн. Он слышал, как их называют Королевскими Гончими: стоит им учуять дичь, и они настигнут ее на суше, море и небесах, и лишат жизни.

Если Король призвал своих Всадников, должно быть, Черная книга и впрямь ему нужна. В прежние времена Всадники охотились на чудовищ и великанов. Теперь они охотились на Блэкторнов. Холод пробрал Марка до самых костей.

До него доносилась негромкая речь Магнуса, также рассказывавшего о Семерых: о том, кто они такие и чем занимаются. Алек дал Кристине серую рубашку, которая, вероятно, принадлежала Таю; та держала ее – с отслеживающей руной на тыльной стороне руки, – но, даже стиснув ткань еще крепче, покачала головой.

– Не работает, – сказала она. – Может, если Марк попробует – дайте ему что-нибудь из вещей Ливви…

Ему в руки сунули черное платье с оборками. Марк не мог представить себе сестру в чем-то вроде этого, но он не думал, что дело в этом. Он крепко сжал ткань, набросав неуклюжую руну Отслеживания на тыльной стороне правой руки и пытаясь вспомнить, как Сумеречные охотники это делали – ты очищаешь разум, тянешься в пустоту, пытаясь отыскать искорку человека, которого ищешь на другом конце своего настороженного воображения.

Но там было пусто. Платье на ощупь было совершенно мертво. Ливви в нем не было. Ливви не было нигде.

Он открыл глаза.

– Не думаю, что это сработает.

Магнус казался сбитым с толку.

– Но…

– Это не их платье, – вскинул голову Кьеран. – Вы разве забыли? Когда они сюда прибыли, одежду им одолжили. Я слышал, как они на это жаловались.

Марк никогда бы не подумал, что Кьеран обращает внимание на слова Блэкторнов и замечает такие детали. Выходит, обращает.

Но ведь таковы Охотники, разве нет? Притворяйся, будто не обращаешь внимания, но впитывай каждую деталь, – часто говорил Гвин. – Жизнь Охотника зависит от того, что он знает.

– Неужели нет совсем ничего, что принадлежало бы им? – спросил Магнус с ноткой паники в голосе. – Одежда, которая была на них, когда они прибыли…

– Бриджет ее выбросила, – сказала Кристина.

– Их стила…

– Они взяли бы их с собой, – сказал Марк. – Остальное оружие им одолжили. – Его сердце отчаянно колотилось. – Вы что, ничего не можете сделать?

– Как насчет Портирования в Институт Лос-Анджелеса? – спросил Алек. – Захватить оттуда что-нибудь из их вещей…

Магнус принялся прохаживаться по комнате.

– Прямо сейчас он огражден от Портирования. Вопросы безопасности. Я мог бы поискать другое заклятье, мы могли бы послать кого-нибудь снять блокировку с Института Калифорнии, но все это требует времени…

– Времени нет, – сказал Кьеран и выпрямился. – Позвольте мне последовать за детьми, – произнес он. – Я клянусь своей жизнью, что сделаю все, что в моих силах, чтобы их отыскать.

– Нет! – выпалил Марк и заметил, как лицу Кьерана исказилось, словно от боли. Впрочем, объяснять или растолковывать времени не было. – Диана…

– В Идрисе, и помочь не может, – сказал Кьеран.

Марк сунул руку в карман. Его пальцы нащупали что-то маленькое, холодное и гладкое.

– Возможно, настало время призвать Безмолвных Братьев, – сказал Магнус. – Каковы бы ни были последствия.

Кристина нахмурилась. Марк знал, что она думает об Эмме и Джулиане, о встрече Конклава в Идрисе, о крушении и опасности, грозивших Блэкторнам. О катастрофе, которая случилась бы в дежурство Марка. Джулиан никогда бы такого не допустил. В его дежурство не случалось катастроф. Ничего, чо он не смог бы исправить.

Но Марк не мог об этом думать. Все его мысли и сердце были наполнены образами брата и сестры, оказавшихся в опасности. И в этот миг они были больше, чем просто его брат и сестра: он понял, что чувствовал Джулиан, глядя на них. Это были его дети, его ответственность, он умер бы ради того, чтобы их спасти.

Марк вынул руку из кармана. Золотой желудь сверкнул в воздухе, когда он его бросил, ударился о противоположную стену и раскололся.