состав первого правительства Бегина входили Моше Даян - министр иностранных дел, Эзер Вейцман - министр обороны, Игаэль Ядин - заместитель премьер-министра. По отдельности и в совокупности эти люди оказывали сдерживающее и умеренное влияние на политику правительства в отношении арабского мира. Во втором правительстве Бегина от этого сдерживающего влияния не осталось и следа. Ицхак Шамир остался на посту министра иностранных дел, а Ариэль Шарон, неумолимый "ястреб", убедил Бегина передать ему оборонный портфель. Под руководством этой троицы внешняя политика Израиля должна была стать более активной, более агрессивной и более бескомпромиссно националистической.

В начале августа Бегин представил Кнессету свое новое правительство. Внешнеполитические установки этого правительства были прямыми и откровенными. В них подтверждался статус Иерусалима как "вечной столицы Израиля, неделимой и полностью находящейся под израильским суверенитетом", а также "право еврейского народа на Землю Израиля, вечное и неоспоримое право, которое переплетается с правом на безопасность и мир". Эти принципы противоречили договору, подписанному самим Бегиным в Кэмп-Дэвиде. В нем он признал законные права палестинского народа и согласился предоставить полную автономию жителям Западного берега реки Иордан и сектора Газа. В директивах 1981 года говорилось, что Израиль заявит о своих претензиях на суверенитет над всей территорией к западу от реки Иордан по окончании переходного периода, предусмотренного "Рамочной программой мира на Ближнем Востоке", подписанной в Кэмп-Дэвиде. Таким образом, официальной политикой стало установление постоянной и принудительной юрисдикции над 1,3 млн. арабских жителей Западного берега реки Иордан и сектора Газа. Лишение концепции автономии всякого политического содержания, строительство новых еврейских поселений в наиболее густонаселенных районах Западного берега, экспроприация арабских земель и вытеснение их владельцев, а также политика силовых репрессий, проводимая ЦАХАЛом на оккупированных территориях, в совокупности перечеркнули всякую возможность продолжения мирного процесса. "Западная Эрец-Исраэль полностью под нашим контролем", - провозгласил Бегин на могиле Зеэва Жаботинского. "Она никогда больше не будет разделена. Ни одна часть ее территории не будет отдана под чужое правление, под иностранный суверенитет".

Садат предпринял последнюю попытку спасти застопорившийся мирный процесс на встрече с Бегином на высшем уровне в Александрии 26 августа. Садат стремился сгладить ситуацию с уходом Израиля с оставшейся части Синайского полуострова, запланированным на апрель 1982 года. На саммите лидеры двух стран договорились возобновить зашедшие в тупик переговоры о палестинской автономии и расширить торговые, культурные и туристические обмены между своими странами. Это была доблестная попытка Садата, но переизбрание Бегина исключило любую перспективу подлинного палестинского самоуправления. Хотя Садат не хотел признавать этого публично, его мирная инициатива не принесла тех результатов, на которые он рассчитывал. 6 октября 1981 г., в годовщину Октябрьской войны, Садат был убит офицером-исламским фундаменталистом на военном параде. Десять дней спустя от рака умер Моше Даян. Два главных архитектора мира между Египтом и Израилем были убраны со сцены в один и тот же месяц. Бегин присутствовал на похоронах Садата и встретился с его преемником Хосни Мубараком. Мубарак заверил Бегина, что не отступит от курса своего предшественника. Бегин, в свою очередь, заверил Мубарака, что Израиль намерен выполнять свои обязательства по завершению вывода войск с Синайского полуострова. Однако в Израиле, по крайней мере в некоторых кругах, возникло тревожное ощущение, что видение Садатом всеобъемлющего мира на Ближнем Востоке ушло вместе с ним.

 

Аннексия Голанских высот

Во время второго президентского срока Бегина Израиль пошел на сближение с США, несмотря на кризис, вызванный уничтожением иракского ядерного реактора. Республиканская администрация Рональда Рейгана, пришедшая к власти в январе 1981 г., сменила регионалистский подход Джимми Картера к Ближнему Востоку на глобалистский, главной целью которого была борьба с советским влиянием. Новый госсекретарь Александр Хейг попытался создать на Ближнем Востоке "стратегический консенсус" для противодействия советскому экспансионизму. Бегин и Шарон охотно, гораздо охотнее, чем кто-либо из арабских лидеров, восприняли идею создания единого фронта с США против Советского Союза. Одной из основных целей Бегина после прихода к власти была демонстрация того, что Израиль является стратегическим активом США на Ближнем Востоке. У него не было ни идеологических, ни политических запретов на открытое противостояние одной стороны с другой в холодной войне. Напротив, он пытался использовать глобальное соперничество между Востоком и Западом для того, чтобы добиться официального признания Вашингтоном Израиля в качестве союзника и геополитического актива. Его усилия увенчались успехом 30 ноября 1981 года, когда две страны подписали в Вашингтоне меморандум о взаимопонимании по вопросам стратегического сотрудничества.

Значение меморандума заключалось как в его форме, так и в содержании. Впервые формализуя концепцию американо-израильского стратегического сотрудничества, он гласил: "Стратегическое сотрудничество между США и Израилем... направлено против угрозы миру и безопасности в регионе, исходящей от Советского Союза или контролируемых им сил, введенных в регион извне". 9 Меморандум нес в себе ряд преимуществ для Израиля. Во-первых, он устанавливал каналы для более тесной координации военных и разведывательных действий. Во-вторых, он предусматривал предварительное размещение в Израиле американской военной техники, что укрепляло уверенность израильтян в том, что они не останутся в одиночестве в случае чрезвычайной ситуации. В-третьих, предусматривалось сотрудничество в области оборонных исследований и разработок. Израиль, в свою очередь, обязывался сотрудничать с США в чрезвычайных ситуациях и предоставлять свои возможности для скорейшего развертывания американской мощи. Впервые в официальном израильском документе Советский Союз был назван конфронтационным государством, и была затронута возможность использования ЦАХАЛа для выполнения задач, не связанных с обороной Израиля.

Когда стали известны условия меморандума о стратегическом сотрудничестве, лидеры лейбористского блока обрушились на правительство за принятие столь далеко идущих обязательств без обсуждения и одобрения в парламенте. Они указывали на то, что США не брали на себя никаких обязательств по оказанию помощи Израилю в случае нападения арабских стран, помимо своей роли гаранта Кэмп-Дэвидских соглашений и египетско-израильского мирного договора. Напротив, именно Израиль был обязан поддержать США в любой чрезвычайной ситуации на Ближнем Востоке и в Персидском заливе, связанной с советскими войсками или советскими ставленниками. Например, в случае советского переворота в Саудовской Аравии Израиль был обязан оказать помощь США, даже если его собственная безопасность не подвергалась прямой угрозе.

Если Бегин был идеологическим отцом этого противоречивого меморандума о взаимопонимании, то он же был и человеком, который вплотную подошел к его уничтожению. В конце ноября Бегин поскользнулся в ванной и сломал тазобедренную кость. Боль была мучительной, и его пришлось госпитализировать. В последующие дни боль и обезболивающие препараты могли повлиять на его рассудок. Во всяком случае, его поведение стало более неустойчивым и импульсивным, чем обычно. Находясь на излечении в больнице, он принял решение об