У А.П. Паршева после сеанса разоблачения советских мифов (о неисчерпаемых природных кладовых, о более высокой производительности социалистического труда, о повышении уровня жизни и пр.) следует геостратегический анализ нулевой изотермы января (в качестве цифр и фактов) и затем вывод:

Побаловались демократией — и будет. Пришло наконец время возврата к твердой руке, затягиванию поясов и мобилизации. В наших широтах иначе нельзя! Мудрый Сталин это прекрасно понимал, поэтому при нем все было замечательно. Трудящиеся трудились, управленцы управляли, величественные планы претворялись в жизнь, пограничники чувствовали себя орлами, Госплан работал как часы, филигранно балансируя спрос и предложение:

Его бы устами да мед пить. Если все было так распрекрасно, зачем Главлиту секретить данные о розничных ценах, «перебоях в снабжении» и рационе питания народа-победителя?

У В. Суворова аналогичный случай. Наскоро разделавшись со сказками про миролюбие и гуманизм Страны Советов, он под новым соусом сервирует ту же байку про несокрушимую мощь Красной армии и блистательную организацию сталинской экономики. Она-то, избыточная мощь, оказывается, и послужила источником конфуза в 1941 г.! Вождь собирался напасть первым, уже вывел армию к границе, но маленько просчитался, пропустил встречный удар и получил немцев под Москвой. Но в целом все было правильно, мудро и стратегически выверено: «…можете меня называть любыми словами, но я восхищен и очарован Сталиным. Это был зверь, кровавое дикое чудовище. А еще — гений всех времен и народов»[226]. Предсказуемым итогом интеллектуальных усилий автора служит призыв к доблестным советским десантникам взять наконец ответственность за державу на свои крутые плечи и восстановить овеянную славой милитаристскую вертикаль.

Сочинения Паршева и Суворова публикуются и широко расходятся в России как раз на переломе между «лихими 90-ми» и «победными нулевыми» годами. То есть накануне восхода нового политического светила. Оба автора (и рядом с ними множество вольнонаемной публики примерно того же калибра из общегосударственного КВО) при моделировании обновленного образа Сталина легко приносят в жертву марксизм-ленинизм вместе с коммунистами. Вождь представляется читателю то в несколько неожиданной роли главного ревнителя рынка и капитала (только правильного, патриотичного, за железным занавесом — в случае А.П. Паршева), то в еще более неожиданной роли победоносного разжигателя Второй мировой войны и отказника от коммунизма (в случае В. Суворова). Второй кейс тем замысловатей, что коммунизм, по мнению В. Суворова, на самом-то деле войну проиграл. А гениальный Сталин, наоборот, выиграл… А.А. Проханов, как положено поэту («розу белую с черною жабой я хотел на земле повенчать…»), пытается, наоборот, скрестить Сталина и его маршалов с ангелами небесными, тоже как бы между прочим оставив за рамкой медальные профили Маркса — Энгельса — Ленина. Ну, как писал тот же поэт, «каждый труд благослови, удача». Бог в помощь: Господь милостив к блаженным.

Модернизация — противоречивый и мучительный процесс. Приходится расставаться со старым, часто еще добротным оборудованием, старательными, но слегка замшелыми сотрудниками. Вот и сейчас залпом с борта «Ледокола» вместе с коммунистическим флотом на дно пущены прикованные к перископу галерные гребцы старой формации. Они протестуют — на холодном дне морском не миновать встречи с Когнитивным диссонансом. А не хочется! Не слишком разобравшись в современных технологиях форматирования коммуникативной памяти, они с партийной прямотой предают Суворова анафеме за разрушение основ, кощунство и предательство.

Им можно посочувствовать: людям, приученным воспринимать ГРУ и СВР через оптику «Семнадцати мгновений весны» или «Подвига разведчика», мучительно больно смотреть шоу типа «зк Боширов и Петров зк» или вместо «Дяди Степы» читать о том, как трое полицейских начальников изнасиловали не подследственного (это дело нормальное, в органах не ошибаются!), а коллегу. Ведь при Сталине никогда у нас такого не было!! И вот опять.

С непривычки товарищей старшего возраста слегка укачивает и тошнит. Чтобы родной тов. Сталин в белом кителе, с трубкой и кудрявой девочкой на руках — и вдруг «кровавое дикое чудовище»?! Но приходится терпеть. Такова непростая диалектика замены ментальной оптики в новых условиях классовой борьбы. Хотите, чтобы остался гением всех времен и народов — берите в нагрузку «кровавое чудовище». Не хотите — оставайтесь на завалинке лузгать семечки с Г.А. Зюгановым. Жизнь, товарищи, не стоит на месте. Культура стала нишевой, люди сегодня знают больше и, главное, по-разному… Прежние механизмы обеспечения духовного единства с помощью серпа и парового молота навсегда утратили эффективность. Приходится создавать новые, гибкие, с индивидуальным подходцем. Так что сдерживайте эмоции. Тов. Сталин терпел и нам велел!

Вот Виктор Суворов и создает. Таково требование времени и вышестоящих инстанций. Если бы его читатели умели наблюдать действительность какой она есть, а не через выданные в школе казенные очки, они задали бы себе элементарный вопрос. По легенде, бывший советский разведчик, предатель и перебежчик Владимир Резун был заочно приговорен в СССР к смертной казни. С тех пор проживает в Великобритании, по его словам, «между приговором и исполнением». Уже 40 лет. Не зная горя, путешествует по свету, катается на лыжах в Норвегии, выступает на исторических семинарах, подписывает воззвания и дает интервью. Где ни попадя распивает чаи — не опасаясь встречи с изотопами полония или сложными фосфорорганическими соединениями. Отличается завидной творческой плодовитостью. Его изменнические труды миллионным тиражом издаются и расходятся на просторах Отечества…

Странный какой-то предатель. Много ли у нас издают других беглых спецслужбистов или оборонных экспертов — Гордиевского, Калугина, Кузнецова, Литвиненко? А главное, удивительно вовремя — как яичко ко Христову дню. Если бы коммунистические критики Суворова были способны без посторонней помощи поднимать веки, они бы легко разглядели за его последними трудами («Ледокол» стоит в этом списке несколько особняком) вполне патриотичного — на новый вертикальный лад — и жизнерадостного Хому Брута. Что-то вроде православного Александра Хинштейна, честного Олега Лурье или державного Анатолия Вассермана. Но коммунист с открытыми глазами, готовыми без ограничений принимать божью росу, — это уже не коммунист, а нечто более современное и удачно встроившееся во властную вертикаль. Скорее уже член «Единой России»…