Наука уничтожила репутацию большинства этих реликвий. Самый знаменитый пример этого — плащаница из города Каду-эн на юге провинции Перигор. Думали, что в нее было завернуто тело Христа вечером Страстной пятницы, но оказалось, что это мусульманское знамя конца XI в. из государства Фатимидов, а надпись на нем сделана куфическим письмом и прославляет эмира Эль-Мустали! Однако после впечатляющих исследовательских работ стало ясно, что некоторые реликвии — их мало, — вполне вероятно, являются подлинными. Это относится к трем великим реликвиям Страстей Христовых — плащанице из итальянского города Турин, судариуму из испанского города Овьедо и хитону из французского города Аржантей.

Туринская плащаница, которую иногда неверно называют святым саваном, — самая значительная реликвия христианства. Это кусок дорогого льняного полотна саржевого зигзагообразного плетения. В последние годы установление ее подлинности вызвало горячие споры. Была ли эта плащаница, которую почитают со Средних веков, «немой свидетельницей» погребения и Воскресения Христа? Сегодня многие уже не сомневаются, что это так. «Немой, но одновременно удивительно красноречивый свидетель», — сказал о ней Иоанн Павел II.

Прежде всего, трудно поверить, что погребальную пелену удалось сохранить. Однако в том, что кусок ткани из I в. смог уцелеть до наших дней без сильных разрушений, нет ничего исключительного. Куски ткани похожей фактуры были обнаружены в пепле Помпей. Существуют более древние погребальные покрывала, которые избежали разрушающего действия времени. В Лувре хранятся найденные в гробницах египетские ткани, возраст которых — тридцать или тридцать пять веков.

Согласно Евангелию от евреев, эта почитаемая ткань вначале была передана охранникам святого Петра. Вероятно, она входила в число «священных вещей, предметов и изображений», которые иудеохристиане унесли с собой, уходя из Иерусалима в пещеры Пеллы в 66 г. Первые хранители не решались выставлять напоказ ни ее, ни другие реликвии Страстей, поскольку Закон Моисея считал нечистым то, что прикасалось к трупу. Позже, примерно в 340 г., святой Кирилл Иерусалимский упоминал о существовании «плащаницы, свидетельницы Воскресения». Есть немало текстов, где сказано, что ее раньше 57 г. принес в Эдессу (иначе Урфу) ученик Иисуса, Аддай или Фаддей. Плащаница долгое время была спрятана в нише над Западными воротами и снова обнаружена в 544 г. Тогда ей стали поклоняться в соборе

Святой Софии как иконе Христа, не зная, что она — погребальная пелена, покрытая кровью, и считая, что Иисус при жизни чудесным образом отпечатал свой облик на полотне. В это время ее называли Мандилион. Еще через 400 лет Мандилион после жестких переговоров с султаном был перевезен в Константинополь. Священное полотно переплыло Босфор и 15 августа 944 г. было торжественно помещено в императорскую часовню Святой Марии на Маяке. Там ей устроили незабываемую встречу, на которой присутствовал император Константин VII Багрянородный. Тогда заметили, что реликвия не только несет на себе таинственное и славное, как бы немного затененное изображение лица Христа, но и то, что она четыре раза была сложена пополам в своей раке (следы этого сохранились до сих пор и видны при освещении под углом). Святыню развернули — и обнаружили отпечаток всего обнаженного тела казненного. Это была погребальная пелена, которую сложили, чтобы не возмутить верующих! В проповеди по случаю ее приема Григорий, епископ-референдарий Святой Софии, говорил об образе, который не создан «никакими естественными красками», и упомянул о двух отпечатках, а также о том, что заметил на ткани «кровавый пот» и «капли, вытекшие из бока». Нет сомнения, что именно эту плащаницу видели в 1147 г. король Франции Людовик VII, в 1171 г. король Иерусалима Амори де Лузиньян («пелена, которую называют synne и в которую был завернут Иисус») и в августе 1203 г. пикардийский рыцарь Робер де Клари. К сожалению, в следующем году французские крестоносцы, участники 4-го Крестового похода, подло разграбили Константинополь. Они не пощадили и византийскую церковь Богородицы во Влахернах, в которой тогда находилась драгоценная реликвия. Что стало с плащаницей? Ее вместе с остальной добычей увез в Афины предводитель крестоносцев, Отон де Ла Рош из провинции Франш-Конте. Затем она исчезла на полтора столетия и снова появилась в 1357 г. в Лире (это в Шампани), у правнучки грабителя Отона, Жанны де Вержи, супруги Жоффруа де Шарни. С этого времени история плащаницы известна лучше. Реликвию регулярно выставляли сначала в Лире, потом в Сен-Ипполите на реке Ду и еще в нескольких местах. Затем она была уступлена Савойскому семейству и с 1453 по 1578 г. находилась в Шамбери, после чего была перевезена в Турин, где и находится сейчас. С 1983 г. она принадлежит Святому престолу. Этой загадочной реликвии приписывают способность творить чудеса. В течение столетий ей поклонялись несчетные толпы верующих, папы, святые, Шарль Борроме, Франсуа де Саль, Жанна де Шанталь и Тереза из Лизье (которая под влиянием Дюпона, «святого человека из Тура», взяла себе имя «Тереза от Младенца Иисуса и от Святого Лика). И сегодня сотни тысяч паломников толпятся, чтобы увидеть ее, кажды раз, когда ее выставляют.

История плащаницы началась заново 28 мая 1898 г., когда итальянский адвокат, кавалер Секондо Пиа, впервые сфотографировал ее. Это стало началом научного периода исследований. До этого на ткани не видели почти ничего, кроме нескольких пятен соломенного цвета, со слабым контрастом, и нескольких карминно-розовых пятен крови. Если смотреть на ткань с близкого расстояния, видны только тени с расплывчатыми контурами. На расстоянии 2 м это обманчивое впечатление исчезает, и перед зрителем возникает изображение человека, избитого бичом и распятого на кресте.

Вынимая в полумраке своей лаборатории из ванночки с проявителем первый снимок, Секондо Пиа был так потрясен, что едва не выронил эту стеклянную ванночку из рук. Адвокат-фотограф увидел то, что никто до него не видел больше девятнадцати столетий, — переворачивающий душу, невероятно правдивый образ страдающего от боли человека, прекрасного таинственной и притягательной красотой, достойно, безмятежно и величаво застывшего в смерти! Изображение были изумительно четким. Только инверсия светлых и темных участков позволила совершиться этому чуду. «Я застыл на месте», — признался кавалер Пиа. Он понял, что плащаница имеет свойство, о котором до этого никто не догадывался: она — оптический негатив, а негатив на негатив дает позитив. В 1931 г. профессиональный фотограф, Джузеппе Энрие, подтвердил это открытие и сделал снимки с гораздо более высоким разрешением. На них стали видны повреждения тела, в точности такие, как им следовало быть с точки зрения анатомии и кровообращения.

С этого времени начался расцвет судебно-медицинских исследований плащаницы. Их было множество, и одно из них было выдающимся; его провел Пьер Барбе, хирург из парижской больницы Сен-Жозеф. Биолог Поль Виньон обнаружил двадцать точек сходства между лицом человека с плащаницы и иконами или портретами Христа в христианском искусстве. Одно из самых поразительных сходств — большая капля крови в форме буквы эпсилон (или перевернутой цифры 3), стекавшая по морщинам лба, которые можно объяснить сокращением лицевых мышц от боли. Начиная с VI в., художники принимали ее за прядь волос! Другое сходство — поперечная черта под подбородком, возникшая из-за того, что ткань неудачно сложили, и сохранившаяся в художественной традиции. Для Поля Виньона и многих других людей невозможны никакие сомнения: каноническое изображение Христа, принятое со времени повторного обнаружения плащаницы в Эдессе, могло возникнуть только на основе загадочного отпечатка, который сегодня хранится в Турине.