– Думаю, надо признать, что ко времени знакомства ни один из нас не сохранил невинности, – пробормотал Райан. – Я не спрашивал тебя о твоих бывших, потому что не смог бы спокойно слушать о них. И ты не спрашивала. Я и решил, что с тобой то же самое. Какая разница, кто с кем спал прежде? У нас обоих есть прошлое.

Я согласно кивнула, сознавая, что он прав.

Райан глубоко вздохнул.

– В первую же неделю, как приехал сюда, я подцепил одну пиарщицу, – признался он. – Пару раз…

– Остановись, Райан, – перебила я, отгоняя мысль о везучей восприемнице недостающего презерватива.

Он озадаченно взглянул на меня.

– Не лги мне, – прошептала я.

– Я не лгу, – заверил он.

– Кайлу ты сказал: одна девушка, один раз. Сейчас у тебя с языка сорвалось «пара». Где правда? – устало вздохнула я.

– Разве ты не видишь, что он хочет нас поссорить? – взмолился Райан.

– Он и еще миллион человек.

– Тар, я не обязан отчитываться перед Кайлом, но с тобой я честен. У меня был секс с одной девушкой – дважды – до знакомства с тобой, – подчеркнул он. – Это ничего не значило. Ничего. И я с этим покончил. Клянусь, с нашей первой встречи я не прикасался, не бывал с другими, даже не смотрел на них. Сюзанна не в счет. – Он рассмеялся и тотчас вновь посерьезнел. – Я был тебе верен.

Я разглядывала носки туфель, силясь сдержать чувства.

– Тогда, на озере, ты сказал, что у тебя много месяцев никого не было… Я думала, ты о сексе, – призналась я.

– Тарин, на озере я был уже без ума от тебя, – шумно вздохнул Райан. – И я не солгал. У меня много месяцев не было девушки. – Он взял мою руку. – В вашем городе мне было… одиноко. Я воспользовался шансом, – покаялся он.

Я размышляла, почему любящие лгут друг другу. Чувства и самолюбие – такие хрупкие материи.

– У тебя есть еще тайны или эта последняя?

Подумав, Райан признался:

– Я потерял невинность в шестнадцать лет с Келси Боумен. – (Усмехнувшись, я лягнула его в колено.) – Хочешь знать, как это случилось?

– Нет, – принужденно хихикнула я.

– А ты? Что от меня скрываешь ты? – осторожно спросил Райан.

Я взглянула ему в глаза:

– Ничего.

Он повертел гранатовый перстенек у меня на пальце.

– Помнишь, что я сказал рождественским утром, когда надевал тебе кольцо? Нет никого, кроме тебя. И не было. Я люблю тебя, Тар.

Следя, как истекают последние минуты года, я решила, что пусть наше прошлое там и останется… в прошлом.

Райан подцепил меня за пояс джинсов и увлек в пустую темную кухню. Он обхватил меня за талию, и мы вместе шагнули в новый год, в новую главу жизни.

– Десять, девять, восемь… – одними губами отсчитывал он.

От его близости у меня закружилась голова, руки крепче обхватили за шею, и я прижалась к нему всем телом.

– Счастливого нового года, милая.

Теплые губы, страстный поцелуй.

В баре собралась толпа, но в ту минуту мы были одни на всей планете.

* * *

От дней остались часы, а потом минуты. Райан улетал во Флориду на съемки нового фильма.

– Позвони, как только приземлишься, – велела я, стараясь сдержать грусть, и выключила двигатель.

Райан нежно погладил меня по щеке:

– Позвоню. Не грусти. Через три недели увидимся, обещаю. – Он нервно оглядывался через плечо: не спешат ли к машине фотографы.

– Через три недели, – кивнула я. – Наверно, вытерплю.

– Ты всегда можешь бросить работу и приехать ко мне, – поддразнил он.

– Я подумаю.

– Понимаю. Увидимся двадцать второго. Следи за календарем, – напомнил Райан.

Майк уже стоял у машины с его багажом и терпеливо ждал.

– Иди уж. Только поцелуй меня.

– Я тебя люблю, – шепнул он.

– А я еще больше.

– Сомневаюсь. – Райан склонился и еще раз поцеловал меня.

– Да, забыл сказать! – Он уже выставил ногу из машины. – Завтра с утра придет бригада – сносить стену в кухне.

– Что? – вырвалось у меня чуть громче, чем хотелось. – Погоди, мы только оценку провели!

– Знаю. Я их нанял. – Райан, не дав мне времени заспорить, выскочил из машины. – Так что, если собираешься на меня наорать, придется потом, по телефону.

– Райан, – заканючила я.

– Извини, не слышу! – Он захлопнул дверь и подмигнул мне через пассажирское окно.

По его губам я прочла беззвучное: «Я тебя люблю». На прощание он прижал ладонь к стеклу.

Я ухмылялась, наблюдая, как его сексуальная задница скрывается в терминале.

– Ого, да они основательно продвинулись, – заметил Пит, оценив результат четвертого дня работ на кухне. – Красиво получится!

Я кивнула, следя, как рабочие устанавливают новую плиту из нержавейки.

– Насколько я понимаю, ты его простила? – произнес Пит, вполглаза присматривая, как трудяги сражаются с новой техникой.

Надо полагать, мои реакции и поступки были вполне предсказуемы.

– Я на него и не злилась, Пит. А теперь, когда кухня почти готова, испытываю облегчение. Наверно, понемногу привыкаю к его щедрости.

– А вот это разумно! – Пит шутливо подтолкнул меня. – Ты же знаешь, большинство порядочных мужчин не могут не заботиться о семье. Он просто хочет быть добытчиком, и все тут.

Я тяжело вздохнула, принимая его слова.

– Он, знаешь ли, захочет на тебе жениться. Тем более вы уже стали счастливыми родителями кухонных моек-двойняшек, – подмигнул Пит.

– Ну да, – пихнула я его в плечо, чтобы не дразнился. – Ты пари принимаешь?

– Угу. Как насчет штуки? – предложил он и сделал вид, будто тянется за бумажником.

– Принято. Деньги оставь при себе. Мне они еще понадобятся, чтобы за все это расплатиться.

– О, маловерная! – возопил Пит и погладил меня по голове.

– Ну, если ты закончил с поучениями, схожу за почтой.

Я еще посмеивалась, собирая груду писем, скопившихся под дверью. Поток не иссякал, он даже возрос с тех пор, как фанатки заполучили адрес предмета своей страсти. К счастью, сипортское почтовое отделение доставляло эти кипы всего два раза в неделю. Я смеялась, перебирая письма, хотя некоторые меня все еще доставали.

Вскрыв грозное рукописное послание на простом белом листке, я ахнула.

Райан мой