Пациенты кивнули. Кто же посмеет перечить врачу в очках без оправы?

– И еще, – обернулся человек в белом халате уже с порога. – Ваши шведские коллеги принесли нам ваши мобильные телефоны и ключи от машины. И пригнали ваш служебный автомобиль на больничную парковку.

Наконец-то он произнес фразу, после которой захотелось жить.

* * *

Проснуться на следующее утро было делом не из легких – настолько противилось пробуждению тело. Карл посмотрел на Ассада, дрыхнувшего на больничной койке на спине. Тот размотал бинт и засунул большой палец в рот, как утешающее себя дитя.

Сириец продолжал держать палец во рту и три четверти часа спустя, когда они направлялись на служебном автомобиле в Копенгаген. Несмотря на активные поиски, шведской полиции не удалось обнаружить никаких новостей о перемещениях Ату.

– Ассад, ты что, действительно считаешь, что таким образом спасешь палец? – наконец спросил Карл, когда они проехали километров сорок-пятьдесят.

Тот осторожно вытащил палец изо рта, опустил стекло и сплюнул. Затем вынул из кармана маленький коричневый пузырек из «Бодишоп» с этикеткой «Масло чайного дерева».

– У меня это средство всегда при себе, Роза научила. Прекрасный антисептик, главное – не глотать, – заявил он, после чего капнул несколько капель в рот и снова засунул туда палец.

– Ассад, похоже на ожог третьей степени, а значит, нервы уже мертвы. Вряд ли тут что-то поможет.

Помощник повторил всю последовательность действий и повернулся к Карлу.

– Я чувствую, он еще живой, Карл. Ну да, он весь черный, но обгорела только кожа. Если и есть серьезное повреждение, оно затрагивает только верхнюю фалангу. – Он снова капнул на язык чудодейственное средство, и палец прочно занял место во рту.

– Мы получили сведения из полиции Истада, – сообщил коллега из управления полиции по беспроводной связи. – Человек, объявленный в розыск, был замечен вчера вечером на паромной переправе из Истада в Рённе.

Что он такое болтает?

– А почему мы узнаём об этом только сейчас?

– Они пытались связаться с вами вчера, но ваши телефоны были отключены.

– У нас их просто не было. Эти остолопы сами сдали их персоналу больницы. Почему они не позвонили в больницу?

– Вы спали.

– Ну, могли бы перезвонить хотя бы сегодня утром!

– Мёрк, взгляни на часы – только семь тридцать. Думаешь, у них уже начался рабочий день?

Карл поблагодарил коллегу и прервал соединение. Ату на Борнхольме – какого лешего он там делает? Был бы он на его месте, отправился бы туда в последнюю очередь.

Ассад в очередной раз сплюнул в окно.

– Я думаю, он поехал туда заметать следы, которые мы проглядели. Он понимает, что мы не сможем арестовать его, не обладая неоспоримыми доказательствами его вины.

Хм-м-м… Но остановить этого человека надо во что бы то ни стало.

Карл посмотрел в боковое стекло. Ему предстояло сейчас принять непростое решение. При взгляде на товарища, боровшегося за сохранение большого пальца, ему стало стыдно. На какую жертву решился этот человек в минувшие сутки! Так неужели сам Карл не сможет себя в чем-то ущемить?

– Я еду в аэропорт, – не дрогнув, сказал он наконец.

Ассад выпучил глаза.

– Да-да, я справлюсь. Возможно, гипноз все-таки подействовал, кто знает… – Карл посмотрел на карту навигатора. – Аэропорт Роннебю не очень далеко отсюда, будем там через полчаса. Сейчас узнаем, сможет ли нам помочь воздушное такси Копенгагена.

Спустя десять минут чрезвычайно вежливый молодой человек сообщил, что, к большому сожалению, они не могут организовать рейс настолько срочно.

– Но попробуйте спросить у одного из наших бывших пилотов, Сикстена Бергстрёма, – предложил он. – В аэропорту Роннебю стоит его частный самолет, «Эклипс пятьсот Джет». Он шестиместный, летает со скоростью до семисот километров в час – возможно, это именно то, что вам надо? Между двумя аэропортами всего сто двадцать километров, полет на Борнхольм займет считаные минуты.

* * *

Никогда в жизни Карл не думал, что сделает нечто подобное по собственному желанию. С дрожью в ногах он сел в комфортабельное кресло у окна, обтянутое бежевой кожей, и вперил застывший взгляд в пожилого мужчину, готовящегося ко взлету.

– Может, тебя подержать за руку? – услужливо поинтересовался сосед, обмотавший палец бинтом невероятного размера. Мёрк вздохнул. – Я уже помолился за тебя. Все будет в порядке.

Карл вжался в спинку кресла, на лбу выступила испарина, руки сами собой вытягивались в стороны по мере набирания высоты.

– Ну, это вовсе необязательно, – заметил пилот, обернувшись. – Нам хватит крыльев самолета. Не переживайте.

Кажется, Ассад подавил в себе смешок? Значит, он сидит рядом, с изувеченным пальцем, еще не вполне оправившись от пытки, да еще и смеется?

Карл повернулся к товарищу и, к своему изумлению, обнаружил, что и сам готов рассмеяться. Если хорошенько подумать, зрелище было и впрямь уморительное.

Он опустил руки и расслабил плечи. Вообще-то, не так уж и страшно ему было, он просто сам заранее настроил себя на страх.

Мёрк вскрикнул от охватившей его радости так резко и неожиданно, что у пилота сердце замерло. Сколько было бы иронии, если б самолет сейчас взял и рухнул на землю!

Не успели они подняться, как пора уже было снижаться. Карл мысленно поблагодарил Казамбру и устремился навстречу комиссару полиции Биркедалю, который уже поджидал их.

– Нам пока не удалось его найти. Он не зарегистрировался ни в одной гостинице; на стоянках для кемпинга также не было обнаружено ни одного человека, подходящего под описание.

– То есть он либо переночевал в машине, либо у кого-то из знакомых. Вы можете предоставить нам автомобиль?

Биркедаль показал на небольшой «Пежо двести шесть» красного цвета.

– Возьмите машину жены. Она все-таки сбежала от меня.

Он выглядел слегка расстроенным. Что ж, не надо было соглашаться на экстравагантное предложение Розы.

Они договорились поддерживать связь. Человек, которого они искали, теперь никуда не мог подеваться с острова. Поэтому на паромных переправах и в аэропорту ввели жесткий режим контроля.

– Ассад, ты выдержишь? – спросил Карл, когда они захлопнули за собой дверцы автомобиля.

Тот ответил, вытянув вверх забинтованный палец.

Славный малый, этот Ассад.

– Итак, замкнулось кольцо для Ату-Франка, – заметил он. – Парень вернулся на Борнхольм. И куда же он отправился, ты как думаешь?

– По крайней мере, нет никаких оснований полагать, что он вернется на место преступления. В этом нет никакого смысла. Если даже он туда приедет, то едва ли обнаружит что-то новое, что пропустили следователи. Я больше склоняюсь к тому, что он решил посетить кого-то из жителей острова, которому известно больше, чем надо.