* * *

Через десять минут, промчавшись сквозь плотно застроенные населенные пункты мимо скоплений глазеющих жителей, Карл с Ассадом на миниатюрной красной комете с развевающейся зеленой рубашкой подлетели к дому на Сандфлугтсвай.

Ожидая увидеть перед домом автомобиль, они оказались разочарованы, так как поблизости не обнаруживалось ничего такого, что могло бы оправдать их безумную скорость.

– Ассад, позвони в полицейский участок и все-таки вызови на место машину со спецсигналом. А я зайду внутрь и гляну, есть ли кто-то дома. А еще выпей таблетку, а то и две – я же вижу, как болит твой палец.

Нелли Расмуссен нерешительно приоткрыла дверь – и с облегчением выдохнула из-под шляпки, увидев, кто к ней пожаловал. Когда она открыла дверь полностью, перед Карлом предстало божественное зрелище. Никакая итальянская или греческая вдова не смогла бы сравниться с ней по количеству черной одежды и аксессуаров. Вуаль на шляпке, чулки, туфли, пиджак, блузка, юбка, перчатки, ожерелье, веки, ресницы, волосы – все без исключения было черным-черно. Розе ее вид определенно пришелся бы по душе.

– Ох, я думала, это таксист, – пояснила она, вытащив из черной сумки черный носовой платок, что слегка коснуться им совершенно сухих глаз. Вот уж поистине театральный талант.

– Сюда приходила Юна Хаберсот?

Женщина угрюмо кивнула.

– Зачем?

– Ну, спросить-то вы, конечно, можете. Да только неужели вы думаете, что она мне рассказала? Кажется, забрать из комнаты Бьярке какой-то журнал… Она передо мной не отчиталась, но мне так показалось, когда она вышла.

– А мужчина в желтой одежде приезжал?

Женщина снова кивнула, на этот раз с некоторым испугом.

– Вот поэтому я и не решилась сразу открыть вам дверь. Я не желаю больше впускать его в свою квартиру.

– Когда?

– Прямо перед вами. Всего пять минут назад. Я тогда тоже подумала, что это такси за мной.

– А он что хотел?

– Хотел поговорить с Бьярке. Он совершенно безумный, хотел ворваться в комнату Бьярке во что бы то ни стало. «Где Бьярке? Он наверху? Он наверняка дома в субботу!» – орал он. Жутко неприятно, особенно в такой день, как сегодня… – Она вновь промокнула глаза, затем замялась. – Ну где же такси? Я опоздаю!

– Куда?

Госпожа Расмуссен искренне возмутилась:

– На похороны Бьярке, конечно!

– Ага. То есть его решили похоронить только сейчас?

– Ну да, тело находилось все это время в Копенгагене. Ведь надо было провести… вскрытие.

На этот раз из глаза у нее действительно выкатилась слеза.

– А что было дальше с мужчиной в желтом? Мы разыскиваем его.

– Само собой разумеется. Он действительно жуть какой неприятный. Когда я сказала, что он не может встретиться с Бьярке, так как тот мертв и сегодня состоятся похороны, он весь побледнел. Глаза у него запылали, он превратился в настоящего психа, а потом сказал, что этого не может быть. Якобы Бьярке убил какую-то девушку и должен сознаться в преступлении. Настоящим шоком было услышать столь наглую ложь о человеке, которого я так любила.

Карл нахмурился.

– Бьярке? Он так и сказал?

Он потер лоб. Ему надо было немедленно упорядочить вихрь мыслей в голове.

– Ну да, прямо так и сказал. А еще пробубнил, что наверняка не обошлось без помощи матери Бьярке. Затем он весь переменился в лице и поинтересовался, жива ли она. Я хотела сказать, что нет, но не посмела.

– Она наверняка будет присутствовать на похоронах. Вы сказали ей, где состоятся похороны?

Нелли Расмуссен кивнула.

– Карл! – крикнул Ассад из машины. – Полиция получила сведения о том, что он переночевал в мини-отеле в Сванеке. Наша знакомая из Листеда, Болетта, позвонила им и сообщила, что видела его сегодня утром у дома Хаберсота. Она и тебе пыталась дозвониться.

Карл посмотрел на свой телефон – естественно, разряжен.

– Идемте, – пригласил он даму в траурном облачении. – Покажете дорогу. – Пусть сэкономит на такси.

Ассаду вновь пришлось снимать рубашку, чтобы приспособить ее вместо проблескового маячка. Нелли Расмуссен ахнула. Несмотря на компактные габариты Ассада, волосы у него груди росли и впрямь необычайно густо.

– Что за церковь? – проорал Карл, со всей силы давя на звуковой сигнал.

Он повторил все, что Нелли Расмуссен сообщила об Ату и Бьярке. Она с заднего сиденья все подтвердила.

– Мне кажется, он лжет, – сухо заметил Ассад.

Мёрк кивнул. Возможно. Ату объезжал людей, с которыми был знаком в свое время, и явно был удовлетворен тем, что Бьярке мертв. Однажды они уже стали свидетелями, какой силой убеждения обладают его слова.

– Надо предупредить Юну, – продолжил Ассад.

Нелли Расмуссен промолчала.

* * *

У каменной стены перед церковью в Эстерларс стояло всего несколько машин, причем два пикапа принадлежали местным рабочим, которые грузили в них строительные леса.

– Наверное, остальные припарковались у Киркебогорда. Не может быть, чтобы приехало так мало народу. И где катафалк? – недоумевала потрясенная Нелли Расмуссен, когда они въехали на парковку и Ассад надел рубашку. – А почему не звонят колокола? – взглянув на часы, спросила она и пару раз хорошенько стукнула по циферблату кулаком. – О боже, часы остановились, мы опоздали на похороны! – Теперь она пришла в отчаяние.

– Гляди, Карл! – Ассад показал на синий «Вольво». Действительно, номера у машины были шведские.

Вылетев из автомобиля, они оставили Нелли Расмуссен разбираться со своими проблемами в одиночестве.

Она оказалась права. В противоположном конце кладбища завершался процесс предания земле тела. Примерно в ста метрах перед ними мужчина в желтой одежде направлялся к группе людей, окруживших могилу. Это и был Ату. Карл с Ассадом прибавили шаг. Если б они побежали, возможно, Ату оглянулся бы. Нельзя было вновь упустить его, к тому же надо было обезопасить Юну Хаберсот. Кто знает, что у него на уме…

Священник уже отошел в сторону со своей маленькой лопаткой. Значит, ритуал бросания горсток земли на гроб тоже уже завершился. Вдруг они увидели, как Юна Хаберсот подходит к могиле и что-то кидает в яму.

Когда собравшиеся увидели брошенный ею предмет, раздались громкие возгласы возмущения. Тогда она запустила руку в свою сумку и вытащила что-то. В ту же секунду Ату-Франк окликнул ее по имени. Женщина пришла в отчаяние. Люди в изумлении резко отпрянули от могилы.

Франк почти добрался до группы, вытянул руки в стороны и что-то сказал Юне. Карл с Ассадом не расслышали слов. Они перешли на бег.

Теперь стало понятно, что именно вытащила из сумки Юна Хаберсот. Это был пистолет приличного калибра.