С началом сезона дождей ливни заполнили водой орудийные позиции и окопы морских пехотинцев. Заросшие бородами защитники острова дрожали, как в лихорадке, в течение нескольких дней подряд оставаясь промокшими насквозь. Важнейшей задачей было сохранить сухими боеприпасы. Части Вандегрифта сумели отразить еще целый ряд атак генерала Хякутакэ, которые нисколько не отличались по хитроумности замысла от предыдущих. Морские пехотинцы расчищали сектор обстрела перед своими окопами, срубая с помощью мачете кустарники и траву кунаи. Постепенно центр тяжести сражения за Гуадалканал стал перемещаться на море. Целая серия боев между кораблями американского и японского флотов с конца октября по конец ноября превратилась в морскую войну на истощение. С самого начала этих сражений американские потери были более тяжелыми, чем потери японского флота, но трехдневное сражение в середине ноября закончилось для американцев особенно плачевно: они потеряли два легких крейсера и семь эсминцев. Американцам все же удалось потопить два японских линкора, тяжелый крейсер, три эсминца и семь транспортных судов, на которых погибли 6 тыс. японских солдат и офицеров подкрепления, предназначенного для генерала Хякутакэ. К началу декабря ВМС США уверенно контролировали подступы к острову.

На второй неделе декабря измученные бойцы 1-й дивизии морской пехоты были эвакуированы на отдых в Мельбурн, где их с бурным восторгом встретили местные девушки, а также ожидала награда – «Благодарность Президента» (награждается все соединение, но каждый солдат и офицер получает почетный отличительный знак). На острове их сменили 2-я дивизия морской пехоты, дивизия Americal и 25-я пехотная дивизия, сведенные в XIV корпус под командованием генерал-майора Александра М. Патча. В течение последующих двух месяцев, после ожесточенных боев за гору Остин к югу от Хендерсон-Филда, японские эсминцы из последнего «Токийского экспресса» эвакуировали оставшихся в живых 13 тыс. японских солдат и офицеров из тех 36 тыс. воинов Хякутакэ, которые высадились на остров. Примерно 15 тыс. из числа погибших умерли от голода. Теперь японцы называли Гуадалканал «Островом смерти». Для американцев Гуадалканал оказался самой первой ступенькой той лестницы, которая в конечном итоге приведет их через Тихий океан в Токио.

Победа на Гуадалканале также помогла австралийским войскам в обороне Порт-Морсби. Будучи не в состоянии ни пополнить свои войска, ни снабжать их, японское командование приказало им отойти в Буну на северном побережье Папуа, где они в самом начале своего вторжения и высадились. Австралийцы, наконец, смогли добиться численного превосходства благодаря возвращению с Ближнего Востока своей 7-й дивизии. Для истощенных и больных японцев, мундиры и сапоги которых превратились в лохмотья, отступление через горные тропические леса стало ужасным испытанием, пережить которое удалось не многим. При наступлении австралийцы обнаружили, что японцы поедали трупы.

Тем не менее, когда австралийцы и американцы из 32-й пехотной дивизии атаковали плацдарм на Гона и Буна, это оказалось опасным предприятием. Японские солдаты построили в джунглях прекрасно замаскированные дзоты из плотных стволов кокосовых пальм, которые автоматные пули не брали. 21 ноября, после того как генерал Макартур приказал 32-й пехотной дивизии «взять Буну сегодня же любой ценой», американским солдатам пришлось заплатить за это очень высокую цену. У них не было тяжелого вооружения, не хватало еды, их к тому же неоднократно бомбили свои самолеты. Боевой дух американских солдат, пытавшихся взять Буну, был очень низким.

7-й австралийская дивизия, которая атаковала Гону, также понесла большие потери, но так и не смогла выбить японцев с их позиций. 30 ноября бойцам 32-й дивизии удалось ночью захватить некоторые японские позиции, когда они смогли, ползя по-пластунски в высокой и острой траве кунаи, пробраться незамеченными. Но бои как за Буну, так и за Гону продолжались с тем же ожесточением, поскольку японцы оказывали отчаянное сопротивление. Только прибытие легких танков и артиллерии позволило союзникам разделаться с японскими дзотами и в конце концов продвинуться вперед. Когда 9 декабря австралийцы взяли Гону, они обнаружили, что японцы свалили гниющие тела своих убитых товарищей вокруг обороняемых позиций, как мешки с песком.

Только в январе 1943 г. 32-я дивизия и австралийские части подавили последнее сопротивление в районе Буны. Японские солдаты выживали на рационе из диких трав и корней. Многие умерли от амебной дизентерии и малярии в результате недоедания, а несколько взятых в плен живыми японских солдат были истощены до крайности. Макартур заявил о «блестящей победе», а затем обвинил австралийское командование в «медлительности», отсрочившей так надолго эту победу. Но сражения и за Гуадалканал, и за Папуа, совпавшие по времени со Сталинградской битвой, проходившей в совершенно иных климатических условиях, положили конец мифу о непобедимости японцев. Они ознаменовали психологический перелом в войне на Тихом океане, хотя переломным в стратегическом плане стало сражение у атолла Мидуэй.

А в Бирме, после 1800-километрового отступления в индийский Ассам, никто даже и думать не мог о каком-либо переломе. Для британцев, вынужденных отступить до самой Индии, война в Европе казалась происходящей как бы на другой планете, хотя косвенно и затрагивала их, не позволяя просить подкрепления, поддержку авиации и военное снаряжение. Черчилль признавал, что Бирманский театр военных действий не был главным в войне против Японии, за исключением необходимости вновь открыть дорогу в Китай. Битва за эту страну интересовала премьера лишь с точки зрения восстановления престижа Англии, сильно запятнанного поражениями.

Фельдмаршал Уэйвелл, понимая, что войскам нельзя засиживаться без дела, решился на ограниченное наступление, чтобы вернуть полуостров Маю в Бенгальском заливе и остров Акиаб, расположенный более чем в восьмидесяти километрах от границы. Первая наступательная операция в Аракане происходила на местности, состоящей из «крутых холмов, покрытых джунглями, рисовых полей и болот». Мангровые болота и небольшие ручьи делали большую часть прибрежной полосы почти непроходимой.

Эта операция рассматривалась как упреждающий удар для предотвращения японского вторжения в Индию. Согласно плану, 14-я индийская дивизия должна была выдвинуться из Кокс-Базара к полуострову Маю, а 6-й пехотной бригаде надлежало высадиться в устье реки Маю и захватить Акиаб с расположенным на нем японским аэродромом. К началу операции свободных десантных кораблей у британцев не было – в связи с подготовкой к проведению операции «Факел» и боевыми действиями американской армии на Соломоновых островах. Генерал Ноэл Ирвин, командующий Восточной армией, отказался задействовать XV корпус Слима из личной антипатии к последнему, потому что тот в 1940 г. снял с должности его друга в Судане. Ирвин был невероятно груб со Слимом. Но когда тот пожаловался, генерал ответил: «Я не могу быть грубым. Я старший по званию».

Британское наступление вдоль побережья было остановлено японцами между Маунгдау и Бутхидаунгом. Сильнейший ливень до крайности осложнил дальнейшее продвижение войск. Численно уступающие японские силы все же отступили в декабре. 14-я индийская дивизия двинулась вперед сразу в двух направлениях: на полуостров Маю и на восточный берег реки Маю, к Ратхедаунгу. Но японцы подтянули подкрепления и вновь смогли задержать наступление британских войск вглубь полуострова в районе Донбаики, контратаковав у Ратхедаунга.