Глава XI.

Бретань 1341–1343 гг.

Иоанн III, герцог Бретонский, мягкий нерешительный человек, мирно управлявший своим герцогством почти тридцать лет, заболел в Кане возвращаясь домой после снятия осады с Турне и умер там 30 апреля 1341 года. "Добрый герцог Иоанн" был лучшим другом Филиппа VI, чем большинство его предшественников. Он сражался вместе со своими вассалами, за свой счет, во французских армиях, вторгавшихся во Фландрию в 1314 и 1328 годах, и, несмотря на тесные связи с Англией, сражался в тех, которые противостояли англо-германской коалиции в 1339 и 1340 годах. Он сохранил независимость своего герцогства без эксцессов, которые были характерны для ситуаций во Фландрии и Аквитании. Но он совершил "преступление" против собственной династии: он умер бездетным и не оставил бесспорного наследника. "И вот мы подошли к эпопее Бретани, — писал Фруассар, — к великим приключениям и прекрасным подвигам, которые произошли там и озарят страницы моей книги"[614].

Истоки этой жестокой гражданской войны, длившейся почти четверть века и разорившей Бретань на целое поколение, лежали в неясности бретонского наследственного права и в семейных раздорах. После смерти Иоанна III, его наследниками объявили себя племянница, Жанна де Пентьевр, и единокровный брат, Жан де Монфор, сын предыдущего герцога, Артура II, от второго брака. Кто из них имел больше прав — вопрос хороший. Сторонники Жанны утверждали, что поскольку ее отец Ги был полнородным братом умершего герцога Иоанна III, он имел бы неоспоримое право наследовать ему, если бы был жив. Они также утверждали, хотя, возможно, с меньшей убежденностью, что по обычному праву Бретани Жанна, как единственная наследница своего отца, имела такое же право на наследство, как и он. К сожалению, обычному праву Бретани никогда ранее не приходилось отвечать на подобный вопрос, и его положения были гораздо менее ясными, чем утверждения адвокатов Жанны. Кроме того, Бретань была одним из пэрств Франции, и более правильным было мнение, что ее передача регулируется не обычным правом бретонцев, а тем же законом, который регулирует наследование короны Франции. По этому закону женщины были исключены из наследования короны. Доводы Жана де Монфора были очень просты: он был ближайшим кровным родственником последнего герцога и единственным кандидатом мужского пола. Вероятно, он был прав[615].

Несмотря на то, что к спору было приложено много юридических выкладок, его исход был определен политическим маневром. Покойный герцог не испытывал никакой привязанности ко второй семье своего отца. Он считал, что финансовое обеспечение для них было слишком щедрым, и однажды он потратил много лет на недостойную и безуспешную попытку аннулировать задним числом второй брак своего отца и признать своего единокровного брата внебрачным. На протяжении большей части своего правления Иоанн III был твердо намерен, отстранить Жана де Монфора от наследования. В 1334 году он даже предложил лишить наследства обоих кандидатов и продать герцогство Филиппу VI. Этот замечательный план, который должен был окончательно уничтожить независимость герцогства, был уже почти согласован, когда натолкнулся на сопротивление бретонской знати, ловко подстрекаемой самим Жаном де Монфором. Результатом неудачи стало то, что Жанна де Пентьевр стала единственным доступным средством предотвращения наследования герцогства Монфором. Герцог знал, что женщина уязвима в суровом политическом климате Бретани, поэтому в 1337 году он выдал ее замуж за Карла де Блуа, младшего сына из дома Шатильон, человека знатного рода, имевшего большие владения на северо-востоке Франции и тесно связанного с домом Валуа. Его мать, Маргарита де Валуа, была сестрой короля Филиппа VI. Карл был человеком необычным, в то время ему было восемнадцать лет и он был строгим и очень набожным, но в то же время прекрасным наездником, храбрым и умным воином, который всегда мог добиться от окружающих сильной личной преданности. Вряд ли можно было найти лучшую гарантию престолонаследия Жанны. Мало сомнений в том, что именно это и было целью Иоанна III. Хотя в брачном контракте ничего не говорилось о наследовании герцогства, похоже, что вскоре после бракосочетания Карл Блуа был принят в качестве наследника Бретани на торжественном заседании при дворе Иоанна III. Его заставили поклясться, что после смерти герцога он будет носить оружие Бретани и соблюдать ее обычаи[616].

В начале 1340 года герцог Иоанн III, похоже, по какой-то непонятной причине примирился со своим единокровным братом и изменил свое мнение о престолонаследии. После длительного обсуждения со своими ближайшими советниками он составил новое завещание, в котором, к большому удивлению для всех, кто узнал об этом, объявил Жана де Монфора своим наследником. На смертном одре его последние слова по этому поводу соответствовали его смятенному духу: "Ради Бога, оставьте меня в покое и не тревожьте подобными вещами"[617].

16. Бретонское наследство, 1341 год

Это вряд ли имело значение. Позиция Карла Блуа была слишком прочно закреплена прошлыми распоряжениями Иоанна III. Жан де Монфор претендовал на поддержку простых людей и городов, но не было сомнений в том, что те, с кем приходилось считаться в Бретани, считали само собой разумеющимся, что Карл Блуа станет преемником герцога. Вскоре после смерти Иоанна III состоялось собрание бретонской знати. Епископы признали притязания Карла большинством голосов, семь против двух; дворяне в подавляющем большинстве высказались в его пользу. В этом не было ничего удивительного. Это просто иллюстрация того, как французское герцогство может быть практически автономным, но при этом являться частью большого сообщества. Духовенство Бретани принадлежало к архиепархии Тура; оно, как и вся французская церковь, было привязано к закону и к понятию, которое делало французскую корону высшим источником политической легитимности; более образованные из них учились в Анжере (в Бретани не было университета), а более амбициозные смотрели на службу во французской гражданской администрации как на перспективу продвижения по карьерной лестнице. Что касается высшей знати, то их браки, земельные владения за пределами герцогства, их язык, их рыцарство и их амбиции — все это определяло их как представителей французской аристократии. Как бы ни были эти люди преданы герцогству и его правителям, для них было естественно обратиться к французскому политическому сообществу, чтобы заполнить возникшую вакансию герцогского престола. Таким образом, Карл Блуа был официальным кандидатом[618].

По сравнению со своим соперником Жан де Монфор был аутсайдером в Бретани. Он владел вотчиной Геранд в устье Луары, на территории которой находились одни из самых крупных залежей соли в Европе[619]. Но в остальном его земли были располагались в Иль-де-Франс, в долине Луары и в Артуа. Поскольку Монфор был оттеснен от власти во время правления своего единокровного брата, у него было мало возможностей для создания союзов в герцогстве. Мы не знаем, насколько хорошо он использовал бы свои