Ко мне приходил принц Уэльский вместе с Каваном, чьим адъютантом он является. Сегодня они отбывают в Италию; по возвращении оттуда они надеются встретиться с Робертсоном. Насколько я понимаю, последний считает: если итальянцы боятся выстрелов и не хотят драться по-настоящему, посылать им военную помощь бесполезно. В таком случае Каван ожидает, что его войска будут отозваны. Пока мы посылаем в Италию только две дивизии.

Германские агенты приехали в Цюрих, где разжигают кампанию в прессе. Тамошние газеты должны пропагандировать стремление к миру в связи с Бернской конференцией, на которую некоторые государства соберутся в следующем месяце.

5 ноября 1917 г. Вчера Ллойд Джордж уехал в Италию. Мы с ним виделись несколько секунд. Группа, помимо премьер-министра, включала генерала Смэтса, сэра Генри Уилсона, Хэнки и Грегори. Вчера через Париж проехал племянник Остина Ли; он возвращался с итальянского фронта и направлялся в Англию. По его словам, итальянцы успели спасти наши пушки, но все боеприпасы и снаряжение пропали. Поскольку забрать французские пушки не удалось, их уничтожили. Кроме того, он сказал, что 100 тысяч итальянских солдат сложили оружие с криком «Viva la pace!»[456].

Говорят, что, если бы министры не уехали в Италию, к концу недели правительство бы пало. Скорее всего, главой правительства станет Клемансо.

7 ноября 1917 г. Правительство при последнем издыхании, и я не верю, что его можно чем-нибудь спасти. За сегодняшним обедом встретился с Пишоном; он рассчитывает войти в состав будущего кабинета Клемансо.

10 ноября 1917 г. На конференции в Рапалло 7 ноября представители Великобритании, Франции и Италии договорились учредить Высший военный совет для «лучшей координации военных действий на Западном фронте». Совет должен собираться в Версале, куда направят военных представителей. Постоянным военным представителем от Франции станет генерал Фош, от Великобритании — Генри Уилсон, и от Италии — генерал Кадорна.

13 ноября 1917 г. Жюль Камбон сообщил, что из-за нестабильности политического положения конференция отложена на 22 ноября.

Из очень надежного источника узнал, что новое правительство, скорее всего, будет сформировано в течение следующих 48 часов.

15 ноября 1917 г. Клемансо попросили сформировать правительство, чем он и занимается. Возможно, ему удастся остаться у власти, так как он будет настаивать на расследовании скандалов; не менее важно то, что он — не тот человек, который будет заигрывать со сторонниками мира.

17 ноября 1917 г. Говорят, что, поскольку на военных заводах и электростанциях начались акты саботажа, сегодня в 16.00 Клемансо сообщил главе Всеобщей конфедерации труда: если все будет продолжаться, он введет в Париж войска, а вину возложит на них. Саботаж прекратился!

19 ноября 1917 г. Правительство Великобритании попросило перенести конференцию; Клемансо согласился провести ее 29 ноября.

21 ноября 1917 г. Третья армия под командованием Бинга одержала большую победу. Вчера они перешли в наступление в районе Камбре; насколько я понимаю, наступление велось по новому плану, без артиллерийской подготовки, а впереди пехоты шла вся флотилия «танков». Они проламывали проволочные заграждения, делая большие бреши, через которые бежала пехота. Мы прорвали германские позиции на глубину в 5 миль на 10-мильном участке фронта, захватили в плен более 8 тысяч человек и много пушек. Браво, Бинг!

22 ноября 1917 г. Ллойд Джордж просит, чтобы после отмены конференции на следующей неделе в Версале провели встречу Верховного военного совета. Представитель от Америки — генерал Блисс.

23 ноября 1917 г. Клемансо предлагает назначить генерала Франше д’Эспере преемником генерала Саррая, но объявят об этом только после конференции.

2 декабря 1917 г. Артура Бальфура я не видел. В полдень, когда я заходил в «Крийон», его не было, а вечером, между 18 и 19, он «высиживал» телеграммы у себя в спальне, и пока я там был, они так и не «проклюнулись». Я беседовал с личными секретарями Клерком и Драммондом.

3 декабря 1917 г. Ночью выпало немного снега, и утром крыши столовой и бальных зал были белыми. Трава лишь покрылась инеем. Затем вышло солнце. Чудесный день.

«Виктуар» повторяет свое предложение французскому генералиссимусу и межсоюзнической ставке. Это по поводу шаха, поставленного Бингу немцами[457]. Переслал с почтой в Лондон пересказ статьи в «Эко де Пари», где признают невозможность разрешить существующие затрднения и выражают надежду, что Версальская конференция будет способствовать укреплению нынешних договоренностей. Сегодня в 15.00 состоится пленарное заседание конференции.

Что за трио члены русской мирной комиссии: еврей-врач из 5-й армии, доброволец немецкого происхождения и гусарский лейтенант, которого выгнали из армии за хищение! Этому достойному господину позволили посетить наши авиационные заводы в Англии, потому что, хотя он и «подозреваемый», военным властям не представили доказательства его виновности.

Конференция закончена. На закрытии Клемансо произнес очень хорошую и очень краткую речь, в ответ на речь, которую зачитал полковник Хауз. Сегодня в Елисейском дворце будет ужин. Артур Бальфур и его спутники уезжают утренним поездом в 7.50. Как же ему будет неприятно так рано вставать! Сегодня Рединг выразил сожаление из-за того, что он не успел зайти в посольство. Он сказал, что хочет со мной поговорить, но боится, что, поскольку он уезжает завтра утром, случая не представится. Я ответил, что примерно через две недели рассчитываю быть в Лондоне и, если так, нанесу ему визит. Я говорил с лордом Нортклиффом об авиации, выразив надежду, что Воздушный совет не позволит нашим добрым друзьям слишком многое забирать в свои руки: в таком случае они разрешат нам только то, чего им не потребуется для себя. Он ответил, что обо всем уже позаботились.

Колокола церкви Святого Павла преждевременно звонили по случаю победы в Камбре.

Письмо Лансдауна оказало очень плохое действие во Франции, невзирая на то что от него открестились его бывшие коллеги и правительство, а также главные политические партии.

4 декабря 1917 г. Вчера в Елисейском дворце был дан очень большой ужин, в зале, который не использовали с начала войны. Я долго беседовал с Сельвом и Пуанкаре; они весьма враждебно относятся к Кайо. Милнер и Уилсон приехали из Версаля и, естественно, опоздали. Ужин назначили на 19.45. Мы сели за стол около 20.15, а к 21.30 гости уже начали расходиться. Клемансо не пришел. Письмо Лансдауна очень осуждали. В числе приглашенных были Нортклифф и Рединг. Я договорился с Бальфуром, что завтра утром (в 7.50) не поеду на вокзал провожать его, а примерно через две недели отбуду в Лондон. Так называемый посол России был почетным гостем.