После голосования в Палате депутатов Кайо лишили парламентской неприкосновенности 417 голосами против 2. Сегодня утром он произнес двухчасовую речь, которой левые долго аплодировали. Лишению неприкосновенности способствовало то, что он сказал: он сам этого желает.

23 декабря 1917 г. Утром, после 10, я ходил в «Крийон», чтобы повидаться с Р. Сесилом. В холле встретил Милнера. Он сказал, что хочет поговорить со мной, но тогда он шел к Пишону; он должен был зайти в посольство между 14 и 15 часами, но сейчас уже почти 5 часов пополудни, а его так и не было. Р. Сесила я видел всего две минуты, и поговорить мы не успели. Утром погода была хорошей, но задул северовосточный ветер, поэтому я снова не выхожу.

Сегодня мне нанес визит Маклаков, так называемый посол России. Он хотел узнать, завязали ли мы отношения с большевистским правительством в Петербурге. Я ответил, что только как с правительством de facto, с которым, ради безопасности наших соотечественников, необходимо как-то сообщаться. Однако это не означает, что мы готовы признать любое правительство, не пришедшее к власти на надлежащим образом избранном учредительном собрании. Он сказал, что в стране, где большинство населения не умеет ни читать, ни писать, к тому же при всеобщем избирательном праве не только для мужчин, но и для женщин, Учредительное собрание будет фарсом. В прессе он прочел об освобождении бывшего министра юстиции Щегловитова, которого используют большевики. Он считает, что большевики хотят, возможно с помощью немцев, посадить на трон члена русской императорской семьи. После такого шага страна, которая останется от России, будет всем обязана Германии. Я спросил, согласятся ли с таким решением Украина, Сибирь и другие части России. Он ответил: сейчас, возможно, и нет, но военные заводы окажутся в русско-германских руках, и казаки останутся без артиллерии. Я предположил, что нехватка продовольствия в Петербурге настроит народ против Ленина, Троцкого и компании. Он со мной согласен, но считает, что голод не выгонит немцев.

Милюков говорил Маклакову, что именно правительство Великобритании побудило правительство России требовать Константинополь, который русским — если не считать отдельных лиц — не нужен; многие понимают, что обладание Константинополем превратится в помеху и сделает невозможным любое примирение с турками. По словам Маклакова, русский народ не создан для республики. Лично он выступает за конституционную монархию, но, если большевики заключат мир с Германией, скорее всего, к власти приведут кого-то из русской императорской фамилии под покровительством и руководством Пруссии. Маклаков, кроме того, слышал, что Бьюкенен предложил, чтобы союзники России по Антанте освободили ее от обязательств по отношению к ним! Последнее он считает безумием, и ничего удивительного. Мы не можем заставлять русских и дальше воевать на нашей стороне, но зачем освобождать их от их обязательств и тем самым внушать им, что они прекращают воевать с немцами по предложению их союзников по Антанте?

Я прерывался из-за визита Р. Сесила; завтра утром он возвращается в Лондон. Они с Клемансо и Пишоном проводили консультации относительно нашего отношения к большевикам. Завтра Милнер нанесет мне визит. Артур Бальфур болеет, а Чарли Гардинг собирается в отпуск, поэтому Р. Сесилу в самом деле надо скорее возвращаться.

24 декабря 1917 г. Сегодня приходил Милнер. Он не слышал о просьбе Хейга освободить его и не верит, что Хейг подаст в отставку. Чартериса, Максуэлла и некоторые других «освободили». Клемансо преодолел свой гнев на Ллойд Джорджа. Милнер — не страстный поборник сионизма; он только надеется, что принятие сионизма пойдет нам на пользу. Но что будет, если в Палестине евреи и арабы не поладят, и арабы, воины, продолжат преследовать евреев, которые с библейских времен были пацифистами по натуре? Разве не обратятся евреи к британцам-христианам, чтобы они защитили их от арабов? А если христиане станут их защищать, как отреагируют мусульмане, арабы, индусы и т. д.? Лично я считаю сионизм вздором. Похоже, его суть в том, чтобы интернационализировать Палестину и чтобы Англия стала только партнером в деле, но ведь основательницей сионизма станет именно она, и мусульмане это поймут.

Завтра или послезавтра Милнер собирается в Монтрё, в ставку британской армии, а оттуда — домой; но примерно через десять дней он, возможно, вернется в Версаль. Я очень доволен нашей с ним беседой.

Партии радикал-социалистов и социалистов считают Кайо мучеником, пострадавшим от ненависти реакционеров. Сомневаюсь, что французский народ их подержит — и уж конечно, их не поддержит армия. Они пытаются выставить дело Кайо еще одним делом Дрейфуса. По-моему, у Клемансо в запасе еще есть что-то убийственное.

25 декабря 1917 г. Статья Альбера Тома в «Матэн». Он по-прежнему верит в себя и в способность Лиги Наций предотвращать войны. Вот еще! Пока Лига Наций будет просить агрессивно настроенные толпы разойтись, держава с агрессивными намерениями начнет сражаться, и в таком случае разве не обязаны другие державы остановить ее с помощью вооруженного вмешательства? Дуэли между англичанами были прекращены влиянием общественного мнения. Дуэлянты знали: того, кто убьет противника на дуэли, повесят, и соучастники также рискуют своими головами. Даже если дуэль между англичанами происходила за границей, участникам и устроителям по возвращении в Англию грозил суд по обвинению в сговоре с целью убийства. Возможно, некоторые державы поймут: если любое государство при возникновении разногласий откажется прибегать к третейскому суду, заинтересованные стороны вмешаются, дабы предотвратить войну; но даже в таком случае найдутся такие, которые, особенно если не задеты их интересы, скажут: «Прошу избавить меня от этого» — и приведут те или иные, более или менее правдоподобные, отговорки.

26 декабря 1917 г. Вчера ходил на рождественский прием в Клуб отпускников для британских солдат. Все было организовано превосходно; солдаты выглядели довольными. Председательствовал бригадный генерал Гаггисберг[460]; раздали более 1000 подарков. Обед был рассчитан на 1300 человек; 250 человек ночевали в клубе; провели концерт и чаепитие. После игр устраивали танцы и ужин. Мисс Десима Мур[461] достойна наивысших похвал за свое успешное начинание.

27 декабря 1917 г. Завтра утром ко мне придут Бен Тиллетт со спутниками. Интересно, что они расскажут о своих друзьях из Всемирной конфедерации труда и о съезде в Клермон-Ферране.

Подписка парижских банков на французский заем превысила 400 миллионов фунтов.

Джеллико «освободили»; вместо него командует Рози Вимис. Хитон-Эллис[462] склонен жалеть о такой перемене. Ему поручили присутствовать на совещаниях в Версале в качестве наблюдателя и составлять сводки.