Военный атташе уверяет, что наш вчерашний успех к востоку от Ипра открыл путь на Брюссель.

6 октября 1917 г. Военный атташе передает слова Клемансо, сказанные военному корреспонденту «Таймс»: недавно немцы предложили заключить сепаратный мир с Францией. Его основой должны стать Эльзас, Лотарингия и левый берег Рейна, если Франция порвет с Англией. То же самое Клемансо сообщил Рибо. Если подобное предложение действительно было сделано, в чем я сомневаюсь, у него одна цель — разделить союзников.

8 октября 1917 г. Севастопуло встревожен здешней неприязнью к России. Французские наниматели увольняют русских работников. Рибо постоянно говорит, что Бриан сговаривается с Кайо и обдумывает поездку в Швейцарию для мирных переговоров. Бриан все отрицает, говоря, что его выгнали с должности, потому что он решил сурово обходиться с германофильскими французским заговорами и антипатриотической, коррумпированной прессой.

11 октября 1917 г. Утром я нанес визит Клемансо; он считает, что дела на фронте идут неплохо, но совершенно необходимо расширить британский участок. При таком условии союзникам без труда удастся продержаться до прихода американцев. Я спросил, какие условия предлагают Франции германские агенты. Он ответил: Рибо дал ему честное слово, что никаких конкретных условий не упоминалось. Это подтверждает то, что я слышал от главы кабинета Рибо. По-моему, хотя он этого не говорил, Клемансо рассчитывает, что будет формировать правительство после того, как Пенлеве падет.

13 октября 1917 г. Бриан снова появился в «Трибюн» и произнес речь, которую встретили пылкими аплодисментами, о заслугах французской дипломатии, особенно Камбона, Баррера и посла в Петербурге — правда, какого именно, он не уточнил. Пенлеве еще не вернулся из Лондона.

14 октября 1917 г. Утром вернулись Пенлеве и Лушер. Первый что-то замышляет с Ллойд Джорджем. Скорее всего, кашу, которую они заварят, придется расхлебывать другим! Французы очень довольны тем, что Ллойд Джордж наконец высказался об Эльзасе и Лотарингии.

15 октября 1917 г. Шпионка Мата Хари, голландская подданная, исполнительница экзотических танцев, которую расстреляли сегодня утром, отказалась надевать повязку и с большим мужеством смотрела в глаза расстрельной команде. Правительство Нидерландов, а также некоторые американцы — но не правительство США! — просили о снисхождении. Они напоминали о деле Эдит Кэвелл!

Завтра в парламенте можно ожидать ожесточенных нападок на правительство. Мальви собирается спросить, почему Пенлеве зачитал палате письмо Доде президенту республики. Неожиданная речь Бриана, которую тот произнес несколько дней назад, похожа на клоуна в пантомиме: «А вот и мы! Как у нас делишки?» Бриан и Клемансо заготовили списки коллег; вероятно, то же самое сделал и союз Вивиани-Тома. Политические стервятники уже чуют труп правительства, но, хотя оно очень больно, оно не умерло и, возможно, продержится еще некоторое время.

Человек, в чьем ведении находятся весы правосудия, намерен расследовать все скандалы до самого конца. Кайо по шею увяз в деле Боло-паши. Он больше не приходит на заседания палаты и лишь взывает к своим друзьям-депутатам, чтобы они его защищали. Юмбер из газеты «Журналы» в затруднительном положении. Говорят, что арестовали Ленуара, который помогал ему создать газету и с которым Юмбер впоследствии поссорился. В начале войны он отбил любовницу у князя Гогенлоэ (хромого сына бывшего канцлера, который писал мемуары отца, не слишком считаясь с отдельными лицами). Именно через эту даму и ее нового возлюбленного Юмбер и его «Журналы» получали средства. Ленуар уверяет: Юмбер прекрасно знал, что на самом деле деньги поступают от князя Гогенлоэ. Раньше я встречался с хромым князем у Радолинов и на других светских мероприятиях, а также в «Рице». Он притворялся пробритански настроенным и франкофилом. Я ему не верил и пару раз передал ему ложные сведения, что вынудило его после к долгим объяснениям. Несомненно, он был одним из источников информации, которые использовало правительство Германии.

В кулуарах парламента и в официальных кругах волнение по поводу того, что лорд Нортклифф приобрел и намерен опубликовать документы, которые демонстрируют отношения Боло-паши и Кайо. Рибо вчера спросил, известно ли мне об этом. Тогда я еще ничего не знал, но сегодня один человек, который уверял, что узнал обо всем от одного весьма видного француза, рассказал, что лорд Нортклифф приобрел в Америке документы, которые доказывают связь Кайо с Боло-пашой, а также компрометируют других французских политиков. Он намерен опубликовать документы в «Таймс». Естественно, это волнует кулуары, а также официальные и неофициальные круги.

Я написал Ллойд Джорджу: я слышал, что Альбер Тома болен, и ничего не знаю о нем с тех пор, как Тома отказался от должности. Я добавил, что Тома, который ранее выступал за поездку в Стокгольм, не мог публично отречься от своих слов, не потеряв авторитета в социалистической партии. И все же я не верю в то, что умные социалисты в самом деле могут полагать, будто с помощью личных дискуссий в Стокгольме с немецкими социалистами им удастся убедить последних или вообще каких-либо немцев признать, что ответственность за войну лежит на Германии. Конечно, немецкие социалисты не могут доказать французским и британским социалистам, что ответственность за войну лежит на Франции и Англии; более того, вопрос об ответственности приобретает лишь исторический интерес и сейчас лишен какого-либо практического смысла. Главное — как можно скорее продолжить войну. Я добавил несколько наблюдений о призывах (как со стороны публики, так и со стороны министров) о расширении британского участка фронта. Такие призывы продолжатся, какими бы вескими ни были доводы британцев против того, чтобы поступать так, как хотят французы. Более старые и опытные французы-фронтовики устали от окопной жизни, и французское правительство хочет их демобилизовать, а бреши заполнить британскими войсками.

16 октября 1917 г. У нас снова кризис. В Палату депутатов поступил запрос о письме, написанном Брианом 20 сентября и адресованном Рибо, в котором утверждается, что он принял предложение встретиться в Швейцарии с немецким агентом, дабы обсудить условия мира. Якобы мир, по его мнению, можно заключить на следующих условиях: вывод войск и восстановление независимости Бельгии и французских оккупированных провинций. Ущерб должен быть возмещен, однако нельзя называть такое возмещение контрибуциями. Возвращение Эльзаса и Лотарингии в состав Франции. Никаких переговоров о судьбе левого берега Рейна. Бриан сказал, что готов взять на себя такую миссию, если она будет одобрена французским правительством и если на нее согласятся союзники Франции. Письмо удостоилось лишь официального подтверждения, и ничего удивительного! Левые хотят обсудить дело на закрытом заседании. Правительство же хочет, чтобы дискуссия велась на открытом заседании. По-моему, Бриан усмотрел возможность прийти во власть при поддержке социалистов и крайних левых.

Группа радикал-социалистов заставила правительство выпустить коммюнике с оправданием Мальви. К этому отнеслись как к неоправданному вмешательству в следствие по делу и, возможно, давлению на следователя в части вопросов и выводов.