– Люцивар и Солнечный Зайчик здорово нас обогнали, – заметила Джанелль, когда их экипаж наконец остановился у великолепного особняка, выстроенного из песчаника.

Нарцисс тихо фыркнул.

– Нет! – сурово бросил Сэйтан, помогая Джанелль выйти из экипажа. – Коляски не ездят через заборы.

– Особенно если сидящий в ней человек не знает, что сам отвечает за транспортировку своей половины, – пробормотала Джанелль. Она тщательно разгладила складки своей юбки глубокого сапфирового цвета и расправила такого же цвета жакет, избегая пристального взгляда Сэйтана.

Может, оно и к лучшему.

Джанелль взглянула наконец на особняк и вздохнула:

– Очень надеюсь, что новые жильцы смогут дать этому месту ту любовь, которой оно достойно. Я, конечно, знаю, что Дуана очень занята и поэтому предпочитает жить в своем поместье возле Туаталя, но за этой землей нужен бережный уход, для нее нужно петь. Сады здесь могли бы быть просто прелестны.

Вернув довольную улыбку Люцивару, Сэйтан вытащил плоскую четырехугольную коробочку из кармана и вручил ее Джанелль:

– С днем рождения, ведьмочка. От всей твоей семьи.

Девушка взяла коробочку, но так и не открыла ее.

– Но если это подарок от всей семьи, возможно, мне следует подождать вечера и открыть его дома?

Сэйтан покачал головой:

– Мы решили, что будет лучше открыть его прямо здесь и сейчас.

Джанелль подняла крышку и недоуменно нахмурилась, глядя на большой медный ключ.

Раздраженно зарычав, Люцивар повернул ее лицом к дому:

– Это ключ от передней двери.

Глаза Джанелль пораженно расширились.

– Мне? – Она взглянула на переднюю дверь, затем на ключ и вновь устремила взор на переднюю дверь. – Это мне?

– Видишь ли, наша семья оплатила аренду на десять лет – на дом и на землю, – с улыбкой произнес Сэйтан. – Дуана сказала, что если ты не снесешь дом, то в остальном можешь делать с ним все, что хочешь.

Джанелль крепко обняла их обоих, заставив задохнуться от нехватки воздуха, и помчала к двери. Но та распахнулась прежде, чем девушка успела к ней прикоснуться.

– Сюрприз!

С улыбкой глядя на застывшую с открытым ртом Королеву, Сэйтан подтолкнул ее к двери в тот же миг, как Кхари и Моргана схватили ее за руки и потянули внутрь.

Сэйтан почувствовал, как сжимается горло, наблюдая за тем, как Джанелль переходит из одних дружеских рук в другие и каждый обнимает ее, поздравляя с праздником. Астар и Шерон из Кентаврана. Зилона и Джонах из Пандара. Грезанда и Элан из Тигрелана. Маленькая Катрина с Филана. Габриэль и Шаости из Деа аль Мон. Карла и Мортон из Иннеи. Моргана и Кхари с Шэльта. Сабрина и Аарон из Дхаро. Калуш из Нхаркавы. Ладвариан и Каэлас. Интересно, когда-нибудь в Царстве Теней видели такое сборище?

Те годы, когда ковен и кружок юношей собирались в Зале, пролетели так быстро… Теперь эти молодые люди и девушки уже не были детьми, о которых нужно заботиться, они стали взрослыми, с которыми нужно обращаться на равных. Все юноши давно принесли Жертву Тьме и носили темные Камни. Если сильная дружба между Кхари, Аароном и Шаости переживет трения, свойственные периоду взросления, и сложности, вызванные службой при разных дворах, они превратятся в весьма грозный и влиятельный треугольник силы в ближайшие несколько лет. И девочки были почти готовы принести Жертву. И когда они это сделают… Какая сила!

И опять же здесь была Джанелль. Что станется с прелестной, удивительно талантливой дочерью его души, когда она принесет Жертву Тьме?

Сэйтан попытался отбросить тревожные мысли, прежде чем Джанелль успеет почувствовать перемену в его настроении. Сегодняшний день для него обладал горько-сладким привкусом – именно поэтому семья отпраздновала ее день рождения – вместе, не приглашая гостей, – пару дней назад.

Неожиданный раскат грома заставил всех умолкнуть.

– Вот так, – с ехидной ухмылкой произнесла Карла. – Пусть теперь дядя Сэйтан устроить Джанелль подробную экскурсию по дому, а мы закончим накрывать столы. Это, вполне возможно, наша единственная возможность поиграть на кухне.

Девушки наперегонки бросились в заднюю часть дома.

– Думаю, нам стоит им помочь, – произнес Кхари, подавая пример остальным молодым людям, которые помчались следом спасать дом – и провизию.

Люцивар пообещал вернуться как можно быстрее, пробормотав что-то о том, что нужно еще распрячь Нарцисса, пока конь не попытался сделать это самостоятельно.

– Дуана сказала, что ту мебель, которая тебе не понадобится, можно просто отнести на чердак, – произнес Сэйтан, когда они обошли все комнаты на первом этаже.

Джанелль рассеянно кивнула, направляясь вместе с приемным отцом вверх по лестнице.

– Я видела просто потрясающую мебель, которая идеально подошла бы этому дому. Например, был один набо…

Раскрыв рот, она замерла в дверях спальни, уставившись на кровать с бархатным пологом, комод, столы и изящные резные сундуки.

– Дикая орда, собравшаяся внизу, купила все это к твоему дню рождения. Полагаю, ты восхищалась подобными вещами достаточно часто, и они решили, что тебе понравится.

Джанелль наконец закрыла рот и шагнула в комнату. Проведя рукой по шелковистой крышке комода, сделанного из клена, она благоговейно произнесла:

– Это просто чудесно. Все просто замечательно. Но почему?..

Сэйтан сглотнул.

– Сегодня тебе исполнилось двадцать лет.

Джанелль подняла правую руку и рассеянно взъерошила волосы.

– Да, я это знаю.

– Сегодня истекает срок моих законных прав опекуна.

Долгое время они просто смотрели друг на друга, а затем девушка тихо поинтересовалась:

– И что это должно значить?

– Именно то, что я сказал. Сегодня истекает срок моих законных прав опекуна. – Он сразу же заметил, как она расслабилась, поняв наконец, что он имеет в виду. – Теперь ты – молодая женщина, ведьмочка, которой пора обзавестись собственным домом. Шэльт тебе всегда очень нравился. Мы подумали, что было бы очень неплохо обзавестись хорошим домом еще и в этой части Королевства. – Когда Джанелль и на это ничего не ответила, Сэйтан почувствовал, как тревожно забилось сердце. – Зал всегда будет твоим домом. И мы всегда будем твоей семьей – пока нужны тебе.

– Пока вы нужны мне.

Выражение ее глаз резко изменилось.

Сэйтану потребовалась вся его сила воли и выдержка, чтобы не упасть на колени и не начать умолять Ведьму простить его.

Джанелль отвернулась от него, обняв плечи руками, словно ей внезапно стало холодно.

– Я сказала много жестоких вещей в тот день.