Вильям поджимает губы, опустив взгляд вниз, и делает глубокий вздох, прикрывая глаза. Вновь поднимает взгляд на меня, и я нежно улыбаюсь, кажется, впервые наблюдая за тем, как дотрагиваюсь до его души словами.

Помню, он как-то сказал мне, что не понимает, что в принципе значит «любовь». Как можно что-то чувствовать? Когда он любит, он делает выбор любить. Любит не сердцем, а головой. Рассчитывает риски, оценивает потери, пытается высчитать вес боли, которую ему придётся преодолеть и пережить. И я тогда спросила у него: «Как это ты не понимаешь? Неужели ты не чувствуешь? Волнение, смятение, радость, счастье… А иногда и всё вместе». Он усмехнулся. Сказал, что я, видимо, слишком чувствительна по сравнению с ним, поэтому могу ощущать эти эмоции на душевном уровне, не на уровне головы. Сказал, что никогда не чувствовал такое, поэтому и сделал вывод о том, что просто-напросто не умеет чувствовать.

– Сильные мужчины не плачут, да? – Раск выгибает бровь, самодовольно ухмыльнувшись, но я вижу, что он лишь хочет сдержать поток эмоций, который я у него вызвала своей пламенной речью.

– Ты самый сильный мужчина из всех, кого я знаю, – почти шёпотом произношу, продолжая смотреть Вильяму прямо в глаза, и замечаю, как в них выступают слёзы, которые Вильям изо всех сил пытается сдержать в себе.

Вновь шагаю ему навстречу и, уже полностью забив на все правила, обхватываю его лицо ладонями, притянув его ближе. Касаюсь его губ своими, и Вильям резко, крепко прижимает меня к себе, приподняв в воздухе. Опять слышу истошные вопли из зала (я снова уверена, что это Альма), но продолжаю покрывать губы Раска мягкими поцелуями. Наконец отстраняюсь, когда замечаю, как неловко прокашливается священник.

Прошу прощения, я не выдерживаю и секунды без губ Вильяма на своих.

– Мы вообще всё сделали неправильно, – Раск растягивает губы в издевательской улыбке, переведя взгляд на священника. В это время я рассматриваю губы Вильяма и вижу на них следы своей помады, тут же довольно улыбнувшись. – Зато теперь я могу без стыда смотреть её ванильные сериалы и плакать навзрыд. – Ударяю Раска по плечу, и он в тот же миг находит меня глазами, потирая место удара.

– Я передумала выходить за него замуж. Прекращайте, – смотрю на священника, который, кажется, выпадает из реальности на мгновение, впервые сталкиваясь с такими неадекватными молодожёнами, но не сдвигается с места и внезапно неуверенно улыбается.

– Уже слишком поздно, Паульсен, – Вильям забирает из рук священника коробочку с обручальным кольцом и берёт мою ладонь в свою. – Прежде чем ты увидишь кольцо, которое я для тебя приготовил… Я хочу, чтобы ты сделала пару глубоких вздохов. Оно слишком красивое.

Слушаюсь, вобрав в грудь воздух, и улыбаюсь по-детски наивной, счастливой улыбкой. Вильям, убедившись в том, что я успешно выполнила все его указания, раскрывает шкатулку и достаёт заветное кольцо.

– Ты достойна лучшего, solsken.

Раск снимает с моего безымянного пальца помолвочное кольцо и надевает обручальное. Обручальное кольцо, которое сделано из листочка бумаги, точно так же, как в день, когда он подарил мне белого пушистого Кая. Поджимаю губы, пытаясь не рассмеяться в голос из-за очередной идиотской шутки Раска, и осуждающе мотаю головой, опустив взгляд в пол. Замечаю, что на кольце тоже есть надпись, и, склонив голову набок, читаю:

– «Вильям Раск Паульсен от меня без ума», – нежно улыбаюсь, переведя взгляд на Вильяма, а он приподнимает уголок губ в расслабленной улыбке. – Для меня это и правда лучший подарок, – вижу, как он закусывает губу, вновь найдя глазами несчастный пол в зале венчания. – Какой же ты ранимый, медвежонок, – шёпотом добавляю, едко ухмыльнувшись.

– Готовься к первой брачной ночи, я тебя обязательно отшлёпаю, – он наклоняется к моему уху, прошептав слова еле слышно, и я резко вбираю воздух в грудь. Вильям для вида небрежно целует меня в щёку, выпрямившись.

– Или я тебя, – точно так же как и он, наклоняюсь к его уху и шепчу ответ, надевая адекватное кольцо на его палец. Опустив ладони на его плечи, оставляю короткий поцелуй на его щеке.

– Буду ждать с нетерпением, мамочка.

Сильно прокашливаюсь, тут же отпрянув от Раска, и делаю вид, что ничего не происходит. Вильям удовлетворённо улыбается, наблюдая за моими страданиями. Смотрю на священника, который по какой-то причине до сих пор не объявил нас мужем и женой, и его губы расплываются в загадочной улыбке.

– Фрея, ты ведь не думала, что я всерьёз оставлю тебя с таким кольцом? – Вильям достаёт из внутреннего кармана пиджака ещё одну коробку, а я делаю ещё один протяжной вздох.

– Ещё одного такого же трогательного момента моё сердце может просто не выдержать, – любовно рассматриваю Раска.

– Обещаю, то кольцо ничего не перебьёт. Твоё сердце в безопасности.

Вильям раскрывает коробочку задней стороной ко мне, и я, от переизбытка эмоций, начинаю дышать чаще и глубже, ощущая ускоренный ритм своего сердца. Раск смотрит вниз, неторопливо изучая глазами содержимое шкатулки, а я чувствую себя так, будто стóит ему помедлить ещё хоть одно мгновение, я точно взорвусь от любопытства.

– Я никогда не думал, что смогу быть так счастлив с кем-то рядом, solsken, – Вильям дотрагивается до кольца внутри коробочки, а я задерживаю дыхание. – И не просто счастлив. А счастлив по-настоящему. Не боясь сделать ошибку. Не боясь быть собой. Не боясь потерять то, что так мне нужно, ибо однажды я уже потерял кое-кого важного, но смог пережить это, – он достаёт кольцо наружу, продолжая пристально его разглядывать. – И смог пережить это благодаря тебе, Фрея Миллз. Ты буквально спасла меня своей любовью.

Хаотично бегаю глазами по кольцу, пытаясь понять, что в нём такого особенного, что оно заслужило целую речь перед тем, как быть надетым на мой пальчик, но не вижу ничего экстраординарного.

– Это не обычное кольцо, – Вильям продолжает держать ювелирную загадку в руке и переводит взгляд к моим глазам. – У него есть гравировка. Я хочу, чтобы ты прочитала, что там написано. Где бы я ни находился, как бы далеко я от тебя ни был… Я хочу, чтобы ты всегда это помнила.

Начинаю рассматривать внутреннюю сторону кольца и наконец вижу надпись: «Моё сердце принадлежит тебе, solsken», которая начинает разъезжаться в стороны из-за моментально скопившихся в моих глазах слёз. Да, мне точно придётся править макияж после этой слезливой церемонии.

– Виль… – мои руки начинают дрожать. – Ты меня обманул, – поднимаю заплаканный взгляд к его лицу, а он тут же нахмуривается. – Ты сказал, что моё сердце в безопасности. Оно разбито, Виль.

– Как это разбито? – Вильям накрывает своими ладонями мои, прижав их друг к другу. – Чёрт, тебе не нравится, – дёргает уголком рта, выругавшись. – Так и знал, что надо было дру…

Он не договаривает – перебиваю его на полуслове, выдав:

– Оно не выдержало моей любви к тебе, Вильям Раск Паульсен, – шёпотом произношу, потянувшись вперёд, и накрываю его губы своими.