бы жена пустила его по миру, — а в конце предположила, что его брак распался из-за недостаточной величины его члена. Файн был вне себя от бешенства, и Кори получила некоторое удовлетворение, когда повесила трубку в начале его следующей грязной тирады. Однако от ее удовлетворения не осталось и следа, как только она задумалась о том, где ей остановиться. В Базальт вернуться она не могла — дороги были закрыты, а еще одна ночь в отеле «Себастиан» (или вообще в любом другом отеле города) привела бы к ее полному банкротству. И что ей теперь делать?

Но в одном она была уверена: из Роринг-Форка она никуда не уезжает. Боится ли она тех мерзавцев, которые стреляли в нее и убили ее собаку? Конечно боится. Но выпереть ее из города никому не удастся. Разве она сможет уважать себя, если такое случится? И каким полицейским она станет, если испугается угроз? Нет! Так или иначе, но в городе она останется и будет способствовать поиску тех, кто ей угрожает.

Когда Кори вошла в ресторан, Стейси Боудри уже сидела с большой кружкой кофе. Вид у Стейси был помятый: под глазами черные круги, каштановые волосы растрепаны. Кори села и взяла меню. Три доллара за апельсиновый сок, десять за яичницу с беконом, восемнадцать за яйца «Бенедикт». Она положила меню: ей и чашка кофе была не по карману. Когда подошла официантка, Кори заказала стакан воды. А вот Стейси заказала бельгийские вафли и яичницу с беконом, прожаренную с обеих сторон. После этого она подвинула чашку кофе к Кори.

— Пей, — велела она.

Кори, рассыпавшись в благодарностях, отхлебнула чуть-чуть кофе, потом сделал большой глоток. Боже, кофеин был ей просто необходим. Она выпила кофе и подтолкнула чашку назад. Она не знала, с чего начать.

К счастью, начала сама Стейси:

— Нам нужно поговорить, Кори. Об этом сукином сыне, который тебе угрожает.

«Ну хорошо, если хочешь начать с этого — давай».

— Я в ужасе оттого, что они сделали с Джеком.

Стейси положила ладонь на ее руку:

— Поэтому ясно, что они не шутят. Тот, кто это сделал, способен на все, и они дурака валять не будут. Они видят в тебе громадную угрозу. Ты понимаешь почему?

— Могу только предположить, что в ходе моих расследований разворошила какое-то осиное гнездо. Подошла близко к чему-то такому, что они хотят замолчать. Хотелось бы мне знать, что именно.

— Вероятно, это как-то связано с ассоциацией «Высоты» и этой сучкой Кермоуд, — сказала Стейси. — Судя по ее виду, она на все способна.

— Не думаю. Они получили все, что им нужно: новый участок для кладбища одобрен. Теперь они попытаются найти всех наследников и получить их разрешение. И самое главное, ты больше не настаиваешь, чтобы твой предок был захоронен там, где упокоился изначально.

— Тогда, может быть, это один из поджигателей?

— Нет, там совершенно другой образ действий. Мне очень важно понять, какой информацией я обладаю. Или почти обладаю. И тогда, наверно, я смогу определить, кто они. Но я не думаю, что они и в самом деле собираются меня убить. Если бы собирались, то уже сделали бы это.

— Кори, не будь такой наивной. Любой, кто способен отрубить голову собачонке, может и человека убить. А поэтому я теперь все время буду рядом с тобой. Вместе с моим… — Она похлопала себя по тому месту, где у нее был пистолет.

Кори отвернулась.

— Что такое? — спросила Стейси встревоженным голосом.

Кори не видела причины и дальше молчать о том, что просилось ей на язык:

— Вчера вечером я видела тебя с Тедом. Ты, по крайней мере, могла бы сообщить мне, что собираешься пойти на свидание с ним. Друзья так не поступают.

Она откинулась на спинку стула.

То же самое сделала и Стейси. На ее лице появилось непроницаемое выражение.

— Пойти на свидание с ним?

— Ну да.

— Пойти на свидание с ним? — Стейси повысила голос: — Господи Исусе, да как ты вообще могла такое вообразить?

— А что я должна была думать, когда увидела, как вы вдвоем заходите в ресторан?…

— Ты знаешь, почему мы пошли в этот ресторан? Тед пригласил меня пообедать, чтобы поговорить о тебе.

Кори удивленно посмотрела на нее:

— Обо мне?

— Да, о тебе. Он страдает по тебе, говорит, что, наверно, влюблен в тебя, и боится, что делает что-то не так или обидел тебя чем-то. Он хотел спросить об этом меня, и мы весь треклятый вечер проговорили о тебе, и ни о чем другом. Ты думаешь, мне хотелось вылезать из кровати и ехать в город с больной головой, чтобы выслушивать чьи-то излияния, касающиеся другой женщины?

— Извини, Стейси. Наверно, я поспешила с выводами.

— Вот это точно в яблочко! — Стейси вскочила на ноги, на ее лице застыло выражение укоризны и обиды. — Все время вылезает это говно! Я здесь дружу с тобой, защищаю тебя, забочусь о тебе в ущерб моим собственным интересам… И что я получаю взамен? Всякие долбаные обвинения в том, что я встречаюсь за твоей спиной с твоим бойфрендом!

Эта неожиданная вспышка гнева напугала Кори. Несколько человек, завтракавших в ресторане, повернули к ним голову.

— Послушай, Стейси, — сказала Кори успокаивающим голосом. — Я очень виновата перед тобой. Видимо, я не очень уверенно чувствую себя в отношениях с мужчинами, а ты такая привлекательная и все такое… Я просто…

Но Стейси не дала ей закончить. Сверкнув напоследок гневным взглядом, она повернулась на каблуках и вышла из ресторана, оставив свой завтрак недоеденным и неоплаченным.

Глава 46

Знакомый ровный голос пригласил ее войти. Кори сделала глубокий вдох. Он согласился ее увидеть — для начала это уже неплохо. Кори говорила себе, что после отъезда из Роринг-Форка он ни разу не дал о себе знать по одной простой причине: был слишком занят. Она отчаянно надеялась, что именно так и обстоят дела. Меньше всего ей хотелось, чтобы ее отношения с Пендергастом пострадали из-за ее импульсивности и недальновидности.

И вот он вернулся так же неожиданно, как уехал.

В этот день атмосфера в подвале была еще более душной, чем в предыдущий раз, когда Кори посещала временный кабинет Пендергаста. Специальный агент сидел за старым металлическим столом, на котором больше не было никаких химических аппаратов. На поцарапанной поверхности лежала лишь тоненькая картонная папка. Температура в комнате была под тридцать градусов, но специальный агент, как всегда, щеголял в пиджаке.

— Кори, прошу вас, садитесь.

Кори послушно села:

— Как вы вернулись в город?