вот для чего вы ездили в город, мисс Селкирк?

Мисс Селкирк кивнула:

— Да, сэр Персиваль. Если вы меня извините, я должна увидеть мою матушку.

Она тут же покинула коридор, оставив нас с хозяином дома.

— Я слышал про вас, мистер Холмс, — сказал сэр Персиваль. — Но боюсь, что вы напрасно совершили столь долгое путешествие. Ваши методы, сколь бы блестящими они ни были, вряд ли применимы к зверю вроде того, что посеял ужас в округе.

— Это еще нужно доказать, — резко ответил Холмс.

— Что ж, входите и выпейте бренди, если угодно.

Сэр Персиваль пригласил нас в гостиную, где дворецкий налил нам выпивку.

— Мне показалось, — заговорил Холмс, когда мы уселись у камина, — что вы не разделяете опасений вашей будущей невестки за вашего сына.

— Не разделяю, — ответил сэр Персиваль. — Он недавно вернулся из Индии и прекрасно понимает, что к чему.

— И тем не менее, как сообщают, этот зверь уже убил двух человек, — сказал я.

— В прежние времена я охотился вместе с сыном и могу поручиться за его опыт следопыта и снайпера. Дело в том, мистер… Ватсон, не так ли? Дело в том, что Эдвин очень серьезно относится к своим обязанностям наследника Асперн-холла. И я позволю себе сказать, что его мужество и инициатива не остались незамеченными в нашем районе.

— Мы можем поговорить с ним? — спросил Холмс.

— Безусловно, но только когда он вернется. Он сейчас в лесу, выслеживает этого зверя. — Он помолчал. — Будь я помоложе, я был бы сейчас рядом с ним.

Мне показалось, что это оправдание выдает некоторую трусость, и я исподтишка бросил взгляд на Холмса. Но его внимание было по-прежнему приковано к сэру Персивалю.

— Женские страхи или нет, но при всем при том прекрасный пол должно ублажать, — продолжал сэр Персиваль. — Я намерен предоставить вам все возможности свободно расследовать ситуацию, мистер Холмс. И предлагаю вам всю ту помощь, что вам может понадобиться, включая и крышу над головой, если таковая требуется.

Это приглашение, при всем его благородстве, было сделано через силу.

— В этом нет необходимости, — сказал Холмс. — Мы в Хексеме проезжали мимо гостиницы — «Плуг», так, кажется, она называется. Мы будем действовать оттуда.

Пока Холмс говорил, сэр Персиваль расплескал бренди, залив рубашку на груди. С тихим проклятием он поставил стакан на столик.

— Насколько мне известно, сэр, вы занимаетесь шляпным делом, — сказал Холмс.

— Все в прошлом. Теперь делом от моего имени управляют другие.

— Меня всегда очаровывал процесс изготовления фетра. Из чисто научного любопытства. Видите ли, мое увлечение — химия.

— Ясно. — Наш хозяин с рассеянным видом похлопал по влажной рубашке на груди.

— Насколько я понимаю, главная проблема — смягчить жесткий волосяной покров животного, чтобы сделать материал достаточно податливым для изготовления фетра.

Я снова посмотрел на Холмса, не понимая, зачем он затеял подобный разговор.

— Помнится, — продолжил Холмс, — я читал где-то, что турки в старину решали эту проблему с помощью верблюжьей мочи.

— Ну, мы прошли большой путь от этих примитивных методов, — ответил сэр Персиваль.

В гостиную вошла мисс Селкирк. Она посмотрела в нашу сторону, едва заметно улыбнулась и села. Она явно сильно беспокоилась за своего жениха и с трудом сдерживалась, чтобы не поддаваться панике.

— Не сомневаюсь, что ваш процесс гораздо более современный, — сказал Холмс. — Было бы любопытно узнать подробности.

— Хотелось бы мне удовлетворить ваше любопытство, мистер Холмс, но это остается коммерческой тайной.

— Понятно. — Холмс пожал плечами. — Я спросил из чистого любопытства, так что ничего страшного.

В этот момент из коридора донесся какой-то шум. Несколько секунд спустя в дверях появился молодой человек в полном охотничьем облачении. Это определенно был сын сэра Персиваля, и с его решительным лицом, военной осанкой и крупнокалиберным ружьем на плече он являл собой внушительную фигуру. Мисс Селкирк тут же поднялась и с криком облегчения бросилась к нему.

— Ах, Эдвин, — сказала она. — Умоляю тебя, Эдвин, пусть этот раз будет последним.

— Вики, — произнес молодой человек нежным, но твердым голосом, — этот зверь должен быть уничтожен. Мы не можем допустить, чтобы произошло еще одно несчастье.

Сэр Персиваль тоже поднялся и представил Холмса и меня. Но мой друг нетерпеливо прервал эти любезности, чтобы задать новоприбывшему вопросы.

— Насколько я понимаю, — сказал он, — ваша сегодняшняя вылазка не увенчалась успехом.

— Вы правы, — ответил Эдвин Асперн с печальной улыбкой.

— А где, позвольте узнать, вы вели ваши поиски?

— В западной части леса, за болотом.

— И ничего не нашли? Следы? Помет? Может быть, лежку?

Молодой Асперн отрицательно покачал головой:

— Абсолютно.

— Очень изобретательный, умный волк, — заметил сэр Персиваль. — Даже собакам не удается взять его след.

— Таинственное дело, — пробормотал Холмс. — Весьма таинственное.

Холмс отказался от приглашения поужинать, и после короткой прогулки по прилегающим землям мы отправились назад в Хексем, где сняли комнаты в гостинице «Плуг». На следующее утро, после завтрака, мы отправились представиться в местную полицию, которая, как выяснилось, состояла из одного человека — некоего констебля Фрейзера. Констебль сидел за столом и что-то с деловым видом записывал в блокнот. По моим предыдущим делам с Холмсом я составил не очень высокое мнение о провинциальной полиции. И на первый взгляд констебль Фрейзер — в темно-зеленом плаще и кожаных крагах — вроде бы подтверждал мои подозрения. Но он, оказывается, слышал про Холмса, а когда он стал отвечать на вопросы моего друга, я понял, что перед нами по меньшей мере преданный своему делу и компетентный полицейский, наделенный похвальным упорством в достижении цели, хотя, возможно, и не самый блестящий интеллектуал.

Он рассказал, что первой жертвой волка была странная, довольно темная личность преклонных лет. Этот человек всегда был одет в лохмотья и растрепан. Он появился в Хексеме за несколько недель до своей смерти, слонялся по городку, пугал детей и женщин своими неразборчивыми завываниями. Он не остановился в гостинице — судя по всему, у него не было средств, и по прошествии двух-трех дней встревоженные жители вызвали констебля, чтобы тот поинтересовался родом деятельности этого безымянного бродяги. Поиски привели констебля в заброшенный домик лесорубов на границе Килдерского леса. Человек отказался отвечать на вопросы констебля и вообще ничего не сказал о себе.

— Неразборчивые завывания? — повторил Холмс. — Не могли бы вы уточнить?

— Сам с собой он разговаривал довольно много, неистово жестикулировал, нес всякую чушь. Что-то о том, как несправедливо с ним обошлись. Ну и всякую другую ерунду.

— Чушь, вы говорите? Например?

— Да какие-то обрывки фраз. Как его предали. Преследовали. Как он мерз. Как он отправится в полицию и добьется справедливости.

— Что-нибудь еще?

— Нет, —