В последующие дни мировая пресса была заполнена репортажами о Бисесеро[1715]. История обнаружения там уцелевших тутси произвела особый эффект еще и потому, что как раз 30 июня СМИ сообщили[1716] о содержании доклада Деньи-Сеги, в котором ивуарийский юрист прямо возложил ответственность за геноцид, который, по его мнению, был заранее подготовлен и скоординирован[1717], на Временное правительство[1718] и призвал к созданию Международного трибунала для суда над его организаторами[1719]. На этот раз реакция США была молниеносной. В тот же день Уоррен Кристофер заявил в сенатском комитете по иностранным делам: «Там геноцид, это несомненно»[1720], и поддержал идею «международного суда по военным преступлениям»[1721]. На следующий день СБ ООН принял Резолюцию № 935, поручив Генеральному секретарю учредить Комиссию экспертов для расследования серьезных нарушений международного гуманитарного права и актов геноцида в Руанде[1722].

Французское командование, нагнетавшее страхи по поводу проникновения боевиков РПФ, оказалось в неловком положении. Его доверие к местным властям было подорвано. Самому Миттерану пришлось признать в интервью одной южноафриканской газете, что тутси в Руанде «убивают ужасным образом»[1723]. Один французский жандарм с отвращением заявил: «Я достаточно насмотрелся на убийц, которые нас приветствовали»[1724]. В то же время сторонники Временного правительства все больше и больше разочаровывались во французской миссии. «По мере того как все шире распространяются новости об операции в Бисесеро, – писала корреспондент Reuters, – профранцузские настроения среди хуту начинают ослабевать. офицеры говорят, что отношение резко меняется, поскольку хуту осознают, что французские войска пришли не для того, чтобы помочь им победить РПФ. Значительная доля враждебности достается журналистам, чьи откровенные описания резни тутси можно услышать по коротковолновому радио. Два немецких журналиста, проезжавших через северный город Гисеньи… стали вчера (30 июня. – И. К.) объектом нападения солдат хуту, которые изрезали у них шины. Французы теперь советуют журналистам не ездить к северу от Кибуйе без военного сопровождения»[1725]. Утром 2 июля Филипп Леймари сообщил в эфире МФР: «Отношение со стороны ВСР и населения запада страны стало значительно более прохладным по мере того, как французские солдаты предприняли меры по защите растущего числа беженцев, принадлежащих к общине тутси»[1726]. В тот же день «Winnipeg Free Press» написала: «Милиция, которая еще недавно приветствовала французские патрули на самодельных дорожных блокпостах, теперь раздражена и возмущена»[1727].

Высшее французское политическое руководство начало понимать, в какую ловушку оно само себя загнало. Во-первых, отношения с общиной хуту постепенно ухудшались. Во-вторых, позитивный информационный фон первых дней операции («”Бирюза” продолжается, – сообщали Деле и Кено Миттерану еще 28 июня, – без инцидентов в постоянном и полном взаимодействии со СМИ»[1728]) сменился после событий в Бисесеро весьма критическим настроением, прежде всего по поводу гуманитарного характера французской миссии. В-третьих, несмотря на попытки установить дипломатические контакты с РПФ (29 июня Жюппэ отправил с этой целью в Брюссель и Кампалу своего эмиссара Жака Варэна[1729]), отношения Парижа с ним оставались весьма напряженными. Не способствовали их улучшению и заявления на канале «Франс-2» французского капитана в отставке Поля Барриля, расследовавшего по поручению Агаты Канзиги причины гибели ее мужа, что именно РПФ организовал убийство руандийского президента[1730]. По данным ООН, в правительственной зоне находилось уже от 800 тыс. до 1 млн беженцев хуту[1731]. Но сообщения с фронта становились все более и более тревожными, и практически все военные эксперты были уверены в скором захвате повстанцами столицы. Что делать французам, если после этого успеха РПА развернет наступление на запад, которое неизбежно вызовет еще более массовый исход хуту в правительственную зону? Как смогут тогда они эффективно осуществлять свою «гуманитарную миссию»? Какой линии поведения следовать, если наступающие отряды повстанцев окажутся в непосредственной близости от французских постов? Хотя французы предприняли дипломатические демарши в ООН и в Вашингтоне, надеясь ускорить развертывание МООНПР-2, и даже решили «создать в Нью-Йорке координационную группу, чтобы производить давление на страны-участницы и на Секретариат»[1732], однако они прекрасно понимали, что надежды на быстрое прибытие в Руанду новых сил ООН весьма призрачны. 28 июня в телефонном разговоре с Балладюром Бутрос-Гали посоветовал ему не питать на этот счет особых иллюзий. «Кажется, – подводило итог МФР в полдень 30 июня, – трудности для операции “Бирюза” растут вместе со страхом перед столкновением с РПФ и опасениями по поводу ухудшения отношений с ВСР»[1733].