— Мне тоже приятно тебя видеть, — перебил профессора Дихтер. — Мне всех вас приятно видеть живыми и относительно здоровыми. И еще — у меня к вам куча вопросов. Думаю, что имею право получить откровенные ответы.

Он взял стул и уселся рядом с Арин, так, чтобы видеть всех троих.

— Мне нужно знать все с самого начала, потому что ничего подобного на территории Израиля еще не случалось. Никогда. В недоумении не только я. Премьер, если не врет, тоже в недоумении. Министр внутренних дел — тоже ни сном ни духом. Все всё отрицают и при этом прячут глаза. Я понимаю, что мне врут или недоговаривают, но сделать ничего не могу. В общем, получается такая вот удивительная штука… Оказывается, то, что на нашей территории резвились какие-то непонятные боевые подразделения — это почти нормально. Небольшой недосмотр. Мол, никто ничего не знал, а когда узнали — были ужасно удивлены. Просто магия какая-то! Темные силы!

— Скажу тебе больше, — ухмыльнулся Кац. — Эти темные силы без проблем арестовали целого тат-алуфа, когда он решил оказать нам помощь… Получали информацию о наших передвижениях еще до того, как мы сами знали, куда будем двигаться. Очень могущественные темные силы.

— Они и мне звонили, — сообщил Дихтер, со всей серьезностью глядя на Рувима. — Очень убедительные и спокойные ребята. Возрастные. И если я правильно опознал по голосу одного из них — совершенно несветские, уважаемые люди. Объяснили, что я никогда не узнаю всей правды. Только мне, в данном случае, вся правда и не нужна. Мне нужна информация, а выводы я сделаю сам. Времени у нас полно. Одна просьба — если кто-то из вас чувствует усталость и не может больше говорить — намекните, и мы прервемся. Здесь вы в безопасности, под охраной ВМФ и «Шабака», даже Гиора предложил свою помощь, но охранять вас еще и с воздуха… это уже чересчур.

Ави улыбнулся по-домашнему, такой себе милый дядечка, вызывающий исключительно расположение. Профессор, знавший Дихтера несколько с другой стороны, улыбнулся в ответ и слегка, так чтобы это видел только Ави, покачал головой.

— Итак, кто начнет?

— Пожалуй, я… — вызвался Кац.

— Минуточку! Разговор будет записываться, — предупредил Дихтер, предостерегающе подняв ладонь. — Но эта запись будет полностью под моим контролем. И работать с ней будут только те, кому я доверяю, как тебе, Рувим. Йофи[87]?

Он подождал, пока все трое кивнули, и лишь после этого подал профессору знак говорить.

И Рувим Кац начал рассказ.

Время летело незаметно. Несколько раз в беседу вступали Арин и Валентин, описывая свои приключения. Упомянув о файлах со сканами рукописи, отправленных с компьютера Зайда, Валентин попросил принести ноутбук и, спустя несколько минут у него на откидном столике уже стоял подключенный к местному вай-фаю лэптоп. Попытка соединиться с файлообменником закончилась ничем, браузер постоянно выдавал ошибку соединения. Дихтер перезвонил Вадиму Горскому, и Шагровский сбросил адрес не отвечающего сервера на почтовый ящик отдела электронной разведки.

— Если информация есть, то Горский ее достанет, — заверил Дихтер. — В принципе, вы должны и его благодарить, именно Вадим определил, что диск, на котором была информация о вашем участии в терактах, фейковый. И хакера вычислил он.

Они прервались на обед, который подали в палату не санитары, а аккуратно стриженные и строго одетые ребята с протокольно вежливыми выражениями лиц, а после еды снова принялись сводить концы с концами, обмениваясь фактами и гипотезами, благо ни в том, ни в другом недостатка не было.

Горский позвонил по «Скайпу» минут через тридцать.

— Поставь экран так, чтобы я вас всех видел, — попросил он, и когда Шагровский развернул лэптоп, сказал:

— Шалом, господа и дамы! Всех присутствующих знаю, кого по фотографиям, кого лично. Преамбула закончена, перехожу к делу. На этот раз новостей у меня три. Первая, малоприятная — с флешкой, которую мы нашли в одежде Шагровского в «Йосефтале», сделать ничего не получилось. То, что она намокла — полбеды, а вот то, что наполовину расплавилась, когда наши друзья попали в окно термическим зарядом… В общем — ничего. Даже фрагментов нет. Вторая новость — это сервер, на который вы сбросили сканы документа. Она еще хуже. Когда стало ясно, что хранилище недоступно уже несколько суток, я отыскал физический адрес дата-центра, на котором установлен этот сервер. Это в Испании.

— Ты связался с ними? — спросил Дихтер.

— Естественно! И вот тут-то и узнал самое интересное. В ночь после того, как наши археологи сбросили туда файлы, дата-центр уничтожили.

— Как? — удивился Шагровский.

— Очень просто, — сообщил Горский. — Выжгли. Электромагнитная мина. Нечто подобное мы нашли дома у хакера, который работал на ваших оппонентов. Устройство генерирующее мощнейший электромагнитный импульс. Настолько мощный, что метров на триста от точки срабатывания не остается ни одного бита информации, только то, что на оптических дисках. Кто-то вырубил охрану и подбросил такую штуку прямо в здание. Там до сих пор разбираются с клиентами.

— Это из-за наших файлов? — недоверчиво спросила Арин. — Как они узнали?

— Ну, я, конечно, гений, — ухмыльнулся Горский, — но не могу не признать, за другую команду тоже играл профессиональный игрок. И ресурсы он использовал, мягко говоря, серьезные. Я даже не берусь сказать, какие деньги, и какие связи были задействованы, чтобы получать мгновенный доступ к информации. Но разберусь, я почти уверен, что разберусь…

— Значит, — сказал профессор Кац, — вся информация утрачена окончательно. Ни контейнера, ни флешки, ни хранилища. Только наши свидетельства… Не хочу вас огорчать, друзья, но даже при наличии электронных копий нам мало кто поверит. Без них у нас вовсе нет шансов. Никаких. Нас просто назовут шарлатанами.

Все замолчали, обдумывая сообщение Горского и слова археолога.

— Пока мы не найдем контейнер с оригиналом, — продолжил Кац, — я бы рекомендовал не упоминать о рукописи ни одним словом. Будто бы ее нет и никогда не существовало.

— Но мы сообщили о ней в университет, — возразила Арин. — И… она же существует, Рувим! Как можно об этом молчать?

— Легко, — сказал профессор без тени иронии. — Это Валентин может не знать, но ты то знаешь — в археологии доказать историчность документа, который есть одиночным свидетельством, практически невозможно. Нужно три или четыре независимых источника информации, чтобы его признали фактом. У нас нет подтверждения описанных в рукописи событий. Никаких. У нас нет доказательств того, что эта рукопись аутентична. У нас нет углеродного анализа, но если бы и был, это ровным образом ничего бы не изменило. У нас нет перевода. Те крохи, что мы перевели в поле — это даже не капля в море, так, несколько слов. И, самое главное, у нас нет никаких доказательств существования рукописи как таковой. Ни электронных, ни физических. Слова, слова, слова… Выйди с таким праздничным набором на трибуну и расскажи мировому сообществу нечто подобное. Расскажи про все, что случилось за эту неделю. Расскажи, что нашу экспедицию расстреляли охотники за древними рукописями. Расскажи, что мы втроем положили две дюжины профессиональных убийц… и можешь больше никогда не появляться в приличном обществе.