— Попробуй и убедись сам.

Спархок поднял щит и двинулся к смердящему гнилью стражу.Как только его нога ступила на каменную плиту, отвратительный кадавр,охранявший ее, замахнулся на рыцаря своим зазубренным топором. Спархок слегкостью отразил удар и сошел с плиты. Мертвый страж вернулся в исходноеположение и неподвижно замер, как статуя.

И вновь мрачные мертвецы, стоявшие вокруг дворца и Храма,сотрясли воздух пустым заунывным воем.

Но тут, к ужасу Спархока, Сефрения обернулась в своебелоснежное одеяние и совершенно спокойно начала пробираться сквозь рядызастывших мертвецов. Она приостановилась и взглянула на своих спутников.

— Ступайте за мной. Давайте пройдем во дворец, пока неначался ливень. Только помните — нельзя ступать на те плиты, на которых стоятэти мертвецы.

Было жутко пробираться мимо свирепых угрожающих фигур,издающих зловоние и носящих на голове шлемы, похожие на оскаленный череп; нопуть этот был не опаснее, чем пробираться по тропке в лесу, опасаясь крапивы.

Когда они проходили мимо последнего часового, Телэностановился и украдкой посмотрел на шеренгу охранников, выстроенных подиагонали.

— Почтенный учитель, — тихо сказал он Бериту.

— Да, Телэн.

— Толкнул бы ты хорошенько вот этого, — Телэнуказал на одного из мертвецов в доспехах, — …так, чтобы он упал на бок.

— Зачем?

Телэн озорно усмехнулся.

— Ты только толкни, Берит, и сразу все поймешь.

Берит озадаченно посмотрел на него, но потом вынул свойтопор и ударил им по ужасному кадавру. Закованный в латы, тот упал, завалившисьна рядом стоящего с ним мертвеца. Тот, шатаясь, обезглавил упавшего на негопервого и повалился на третьего стража.

И так пошло дальше по цепочке и уже очень скоро множествострашных кадавров были с безумной жестокостью изрублены своими же мертвымитоварищами.

— Телэн — просто клад. Неправда ли, Кьюрик, —сказал Улэф.

— Будем надеяться, — сдержанно ответил Кьюрик.

Они повернулись к порталу дворца Отта и тут же замерли каквкопанные от неожиданности. Там, напротив чернеющих дверей, прямо в воздухе изпустоты возникло зеленоватое свечение, которое через несколько мгновенийприобрело смутные очертания, казалось, знакомого лица. Правда черты его былисильно искажены, но это было воплощение неумолимого всепоглощающего зла. И тутСпархок вспомнил, где он уже видел этот страшный образ.

— Азеш! — шепнула Сефрения. — Неприближайтесь к нему!

Они с ужасом уставились на отвратительное видение.

— Это и правда он? — с дрожью в голосе спросилТиниен.

— Его образ, — ответила Сефрения. — И думаю,это дело рук Отта.

— Он опасен? — спросил Келтэн.

— Переступить теперь через порог — означает смерть,хуже чем смерть.

— Но, может, есть другой способ пробраться водворец? — проговорил Келтэн, не в силах отвести глаза от пламенеющегопризрака.

— Уверена, что есть, но сомневаюсь, что у насполучиться найти его.

Спархок вздохнул. Еще давно он решил, что свершит это, кактолько придет время, и Спархок отцепил от пояса стальной мешочек, где теперьхранился Беллиом.

— Ну что ж, — сказал он своим друзьям. —Будьте готовы ко всему. Настало время, когда я должен исполнить то, чтособирался.

— О чем ты? — спросил Келтэн.

— Боюсь, что мы находимся слишком близко от Азеша.Теперь мы может разделаться с ним раз и навсегда. И вот еще что, если мнесуждено погибнуть, то те из вас, кто все же доберется до Симмура, пустьпередадут Элане, что я сожалею о том, что все так произошло. А теперь,Сефрения, скажи мне, пожалуйста, Азеш достаточно близко от нас?

Сефрения кивнула, но глаза ее были полны слез.

— Давайте не будем сентиментальными, — резкопроговорил Спархок. — У нас нет на это времени. Я горжусь тем, что зналвсех вас. А теперь уходите! — Спархок старался быть резким и суровым; ондолжен был заставить их уйти до того, как они придут в себя и дадут волю своемуглупому великодушию. — Убирайтесь! — заорал он. — И будьтеосторожны, пока не минуете этих мертвых уродов!

Они, понурившись, зашагали прочь. Военные всегда исполняютприказы — особенно если на них прикрикнуть. Они уходили — и это сейчас былосамым важным. Хотя это могло оказаться и совершенно бесполезным. Ведь еслислова Сефрении окажутся правдой, то им понадобился бы по меньшей мере целыйдень, чтобы выбраться из той местности, которая будет погребена под руинами,когда Спархок разрушит Беллиом. Но все же была слабая надежда, что его друзьямповезет.

Спархок не хотел смотреть, как они уходят. Лучше будет так,как теперь. Предстоит сделать многое; многое, что гораздо важнее, чем стоятьподобно покинутому ребенку, который провинился и которого оставили в наказание,в то время как все его семейство отправилось на ярмарку. Он оглянулся посторонам. Следовало быть осторожным, чтобы никто из живых врагов, а не этихмертвых истуканов, не смог заметить и помешать ему. Если Сефрения права и этоединственный вход во дворец, то лучше будет отойти от портала чуть подальше, втемноту, и никто, выходящий из дворца не сможет его сразу заметить. ТогдаСпархоку надо будет только следить за возможным появлением патрулей. Кудасдвинуться? Налево? Направо? Рыцарь пожал плечами. Какая разница? Может, былобы лучше проскользнуть вдоль стен дворца и остановиться против стен самогоХрама? Тогда Спархок окажется ближе к Азешу, и Старший Бог окажется в самойсередине разрушительной силы Беллиома. Спархок еще раз оглянулся и увидел своихдрузей. Они остановились, едва миновав шеренгу кадавров. Лица их былирешительны и бесстрастны.

— Что вы делаете?! — крикнул им Спархок. — Яприказал вам — убираться отсюда!

— Мы решили дождаться тебя, — откликнулся Келтэн.

Спархок угрожающе шагнул в их сторону.

— Не дури, Спархок, — крикнул ему Кьюрик. —Мы не может позволить тебе так рисковать. Ты можешь оступиться — и совершеннослучайно оказаться жертвой этих мертвецов. И уж тогда Азеш завладеет Беллиом.Неужели мы прошли весь этот долгий и трудный путь ради этого?

Спархок выругался. Почему они просто не могут исполнить, чтоим приказано? Рыцарь огляделся. Он должен был бы догадаться, что они неподчиняться его приказу. Правда, сейчас это не имело значения, и что толкутеперь ругать их за это.