Подумал: «Неужели и к ним приходят по ночам покойницы?»

Посмотрел на них повнимательнее, и отогнал эту мысль. Скорее — это обманутые мужья. Жертвы шантажа или моббинга. Не получившие наследства наследники…

Вызывали нас по номерам. Через десять минут меня принял маленький плотный человек, почти лилипут, лысый, спокойный, с большими руками и колючими бровями. Энергичный и самоуверенный. В небольшой комнате без окон, на стенах которой висели фотографии каменных истуканов с острова Пасхи.

— Ломан. Частный детектив.

— Очень приятно. Антон Сомна.

— Чем я могу быть вам полезен?

— Видите ли, мое дело не совсем обычное… не знаю, с чего начать. Мне хотелось бы узнать все, что можно, об умершей женщине, моей бывшей соседке.

— Понимаю. Поверьте, тут все дела — необычные. Не стесняйтесь, расскажите мне все, что о ней знаете. Если вы не возражаете, я запишу ваш рассказ на диктофон. После окончания расследования все записи уничтожу.

Я не возражал.

Рассказал ему все. Разумеется, о главном умолчал.

— Господин Сомна, у вас не было близких отношений с вашей соседкой? Извините, я должен это знать.

— Нет, ничего подобного не было. Я видел ее за то время, что живу в Марцане, может быть, семь или восемь раз. В нашем подъезде. Мы не разговаривали даже. Только здоровались.

— Для чего же вам нужны сведения о чужой, практически незнакомой женщине?

— Я автор. Начал писать новый роман, прототипом для главной героини которого, так уж получилось, стала моя умершая соседка. Мне нужен материал… нужны подлинные факты ее жизни.

— А придумать не хотите?

— Придумывать все равно придется. Но, чтобы убедить читателя, заставить его сочувствовать героине, нужно что-то непридуманное… фундамент… Нужна правда.

Детектив посмотрел на меня скептически. В глазах его читалось недоверие. Он слишком хорошо знал людей.

— Вы существенно облегчили бы мне задачу, если бы рассказали все, я подчеркиваю все, обстоятельства дела. Но вы, я вижу, пока к этому не готовы. Что же… идите в кассу и заплатите 800 евро. После этого возвращайтесь сюда, и я кратко расскажу вам о том, как будет проходить наше небольшое расследование. Касса этажом выше. Лестница слева. Не забудьте взять квитанцию.

Заплатил. Кассирша посмотрела на меня сочувственно. Прошептала: «Держитесь!»

Неужели знает? Или у меня на лбу все написано? Огненными буквами.

Деньги у меня с собой были, потому что интернетная реклама «Аргусова ока» предупреждала:

— Только за наличные. От двухсот евро в день.

После того, как господин Ломан осмотрел квитанцию, тон его смягчился, взгляд подобрел.

— Для начала я обращусь в муниципалитет и проверю, жила ли действительно указанная вами персона рядом с вами, умерла ли, где и когда похоронена. Не было ли проблем с наследством. Постараюсь достать копии заключения врача и свидетельства о смерти. Загляну на кладбище, проверю могилу. Потом пойду в полицию и узнаю, есть ли у них досье на вашу соседку. Затем найду дочь и побеседую с ней о матери, обыщу ее квартиру. Затем займусь любовником. Посещу конный завод под Дрезденом. Расспрошу хозяина о школьных годах госпожи Фидлер. В пятницу, 24 января… жду вас тут в десять часов угра. Покажу то, что нарыл, а вы решите, достаточно ли вам «правды». Более серьезное погружение в жизнь вашей соседки потребует долгой кропотливой работы и будет вам дорого стоить.

— Как вы все успеете за четыре дня?

— У меня есть свой самолет. А погода, как вы видите, стоит превосходная. Сухая и ясная. Хм… сдается мне, господин Сомна, что вы ждете от меня не посещения кладбища и разговора с дочерью. Последний раз призываю… расскажите мне то, что тревожит вас на самом деле, что заставляет небогатого малоизвестного писателя (извините, мы навели справки) платить 800 евро за… заведомо бесполезное расследование.

У меня опять кольнуло в горле.

— Вы догадались, почему я тут?

— Полагаю, да. Последнее время подобные случаи участились. Мир гибнет.

— Тогда прошу вас, не мучайте меня, выполните свою работх; может быть, вы найдете что-то, что позволит не только объяснить то, что происходит со мной, но и как-то противостоять этому. Имейте в виду, вы, возможно, тоже столкнетесь с тем, с чем я сталкиваюсь сейчас каждую ночь.

— Понял вас. Ну что же, постарайтесь продержаться до пятницы, а за меня не беспокойтесь, у меня есть карманный протонный ускоритель.

И детектив Ломан шутливо изобразил охотника за привидениями из известного фильма восьмидесятых годов.

В эту ночь она опять появилась в моей спальне.

Прохрипела своим страшным голосом:

— Зря ты впутал в наши дела этого смешного гнома из агентства. Он тебе не поможет, ковбой. Никто тебе не поможет. Не хочешь покататься на своей гнедой лошадке?

Раскрыла покрытые трупными пятнами бедра и с силой притянула меня к себе…

В пятницу…

В кресле Ломана сидел другой человек. Одет он был как католический священник. В черную сутану с фиолетовыми пуговицами.

Сухощавый, узкоплечий.

Породистое, умное лицо. Очки, как у Германа Гессе.

Он говорил, как бы посмеиваясь… кривя тонкие бледные губы.

— С прискорбием должен сообщить вам, что наша фирма понесла тяжелую потерю. Вчера вечером во время полета из Дрездена в Берлин погиб один из наших лучших сотрудников, детектив Ломан. Самолет его по невыясненной пока причине врезался в средневековую башню. Возможно попал в турбулентность. Или гидравлика отказала. Смерть наступила мгновенно. Все его записи, фотографии и другие документы — сгорели. Агентство вернет вам заплаченные вперед деньги.

Человек в черной сутане вежливо поклонился и вышел из бюро. А я поплелся в кассу.

Жалко старину Ломана. Не знаю, что с ним произошло, но подозреваю, что покойная госпожа Фидлер нанесла ему визит в кабине самолета.

Интересно, в какую башню он врезался. Неужели в ту, старинную темную башню, рядом с которой синее озеро, в котором отражается облако?

Вышел на улицу в расстроенных чуъствах.

Самолет, башня, бегонии, черный крест, Один, могила в Грайфсвальде, детектив Ломан, мертвая госпожа Фидлер, охотники за привидениями, блондинка на пляже, священник в черном и аргусово око… все это смешалось в голове в пестрый ком, и ком этот превратился в чудовище с огромной плоской треугольной головой… чудовище ревело, постоянно меняло формы и цвета и царапало мне мозги.

Инстинктивно оглянулся, чтобы еще раз посмотреть на рекламную вывеску детективного агентства — и не удивился тома', что она пропала. Бетонная двадцатиэтажная башня высилась в ста метрах от меня во всем великолепии своего уродства.