Они остановились у крайнего дома деревни, который охранял небольшой отряд вооруженных друзов. Муса открыл дверь. Китти глубоко вздохнула и вошла. В передней стояли еще двое часовых. Китти обернулась к Карен:

— Постой здесь. Я потом тебя позову. Идем, Муса.

В комнате стоял полумрак. Каменные полы помогали сохранить приятную прохладу. Китти услышала стон, быстро подошла к окну и распахнула ставни.

Ари лежал на широкой кровати. Вцепившись руками в бронзовые перекладины, он извивался от невыносимой боли. Китти отбросила одеяло в сторону. Одежда Ари и матрац были в крови.

— Помогите снять с него брюки, — приказала Китти.

Муса бросил на нее изумленный взгляд.

— Ну ладно, — сказала она. — Тогда хоть не мешайте. Я скажу, когда будете нужны.

Она осторожно распорола штаны, внимательно осмотрела раненого. У него был неплохой цвет лица и относительно ровный пульс. Раненая нога не слишком опухла, и было похоже, что он потерял немного крови.

Китти энергично принялась за дело.

— Муса, воду, мыло и чистые полотенца. Мне надо осмотреть рану.

Она тщательно вымыла руки, затем осторожно обмыла края раны. Бедро Ари посинело, сочилась кровь. Рану окружала опухоль.

У Ари задрожали веки.

— Китти? — сказал он, открывая глаза.

— Да, это я.

— Слава Богу.

— Вы что-нибудь делали с раной?

— Вчера всыпал немного стрептоцида и наложил жгут.

— Ладно, теперь немного повожусь я. Приготовьтесь, будет больно.

— Валяйте.

Она дотронулась до опухоли, и Ари застонал, покрылся холодным потом и снова вцепился в бронзовые перекладины. Китти отняла руки и вытерла ему лоб мокрым полотенцем

— Можете говорить, Ари?

— Сейчас пройдет, — ответил он. — Эта боль то появляется, то проходит. Пустяковая рана, а так больно! Вам такие случаи на пункте «Скорой помощи» не встречались?

Китти улыбнулась: смотри-ка — не забыл!

— Всякое бывало. Какой-нибудь ревнивец стрельнет в любовника жены, а нам — возись с раненым.

— А все-таки, что у меня?

— Пока не знаю. Пульс у вас нормальный, дыхание тоже, шока нет, нога не опухла, если не считать того места, где рана.

— А что это значит?

— По-моему, то, что внутреннего кровоизлияния нет. Главную артерию пуля не задела. Не вижу и признаков инфекции. Я бы даже сказала, что вам повезло. Но эта боль меня беспокоит.

— Я теряю сознание из-за нее каждые несколько часов.

— Держитесь. Я еще раз осмотрю рану.

Ари сжал зубы, но выдержал всего несколько секунд. Он закричал, рванулся вперед, а затем бессильно упал на кровать.

— Эта подлая рана меня со света сживет!

Он вцепился в простыни, лег ничком и затрясся. На этот раз припадок длился минут десять. Наконец боль стихла. Ари лежал неподвижно.

— Китти, что бы это могло быть? Ради Бога, я этого не вынесу…

— Когда вас ранило, вы могли ходить?

— Да. Что бы это значило, Китти? Откуда такая дикая боль?

Она покачала головой:

— Я не врач, точно сказать не могу. Но если я не ошибаюсь…

— Скажите то, что думаете, — взмолился он.

— Думаю, что пуля задела бедренную кость, но только чуть-чуть, а то бы вы не удержались на ногах. И не проникла далеко, потому что артерия не задета.

— И что же?

— Думаю, что в кости появилась трещина, либо от нее откололся осколок. Это одна из причин того, что вам больно. Возможно, что пуля также задела нерв.

— Что надо делать?

— Вынуть пулю. Но вы можете умереть от болевого шока. Уехать отсюда вы не можете. В пути всякое может случиться. Вас должен немедленно осмотреть врач, иначе будет плохо.

Ари посмотрел на Мусу.

— После вчерашнего рейда по всей Галилее скрываются раненые, — печально сказал Муса. — Все еврейские врачи под наблюдением. Если я попытаюсь доставить сюда доктора, за ним придут англичане.

Китти посмотрела на Ари, встала и закурила.

— В таком случае лучше сдаться англичанам, они вам окажут помощь.

Ари кивнул Мусе, и тот вышел из комнаты.

— Китти, — позвал он.

Она подошла. Ари взял ее за руку.

— Они меня повесят. Помощь мне должны оказать вы.

У Китти пересохло в горле. Она отошла, прислонилась к стене и задумалась. Ари не сводил с нее глаз.

— Не могу. Я не врач.

— Вы должны.

— Здесь нет инструментов.

— Все равно должны.

— Я не могу. Понимаете? Не могу. Вы просто не выдержите. Возможен шок. Нет, Ари, мне страшно даже подумать.

Китти упала на стул. Она вспомнила, что Ари руководил атакой на тюрьму. Он прав: англичане его повесят. Ему больше не на кого надеяться. Если она не поможет, Ари умрет. Китти закусила крепко сжатые пальцы. Ее взгляд упал на тумбочку, где стояла бутылка коньяка.

— Выпейте! — сказала она. — Когда допьете эту бутылку, достанем еще. Вы должны надраться до потери сознания, иначе сойдете с ума от боли, когда я начну вас кромсать.

— Спасибо, Китти.

Она быстро распахнула дверь.

— Муса!

— Слушаю.

— Где можно достать медикаменты?

— В кибуце Ягур.

— Сколько нужно времени, чтобы съездить туда и обратно?

— Добраться туда просто. Но вот вернуться… По шоссе нельзя, пешком по горам — к ночи можно не успеть.

— Я дам вам список того, что мне нужно. Пошлите человека в кибуц, и пусть он возвращается как можно быстрее.

Китти задумалась. Посыльный может вернуться только ночью, но может и совсем не вернуться. Возможно, в кибуце есть обезболивающие средства, а если — нет? Она все-таки написала, что ей нужно два литра плазмы, пенициллин в ампулах, морфий, перевязочные материалы, термометр и кое-какие инструменты. Муса тут же отправил одного из часовых в Ягур.

— Карен, ты мне должна помочь, но предупреждаю — будет очень трудно.

— Я все сделаю.

— Вот и умница. Муса, неужели у вас здесь нет никаких лекарств?

— Кое-что есть, но очень мало.

— Ладно. Обойдемся тем, что у меня в сумке. Карманный фонарик есть? И несколько бритвенных лезвий или острый ножик?

— Найдем.

— Хорошо. Лезвия нужно прокипятить в течение получаса. Сделаете?