– Да продлится жизнь ваша в совершенстве ваших достоинств и вечном могуществе, добрые господа.

Однако прощание, выполненное по всем правилам, не могло сгладить испорченное опозданием приветствие, и он еще долго чувствовал недовольный взгляд имана.

До Огненного Круга Арлинг дошел в задумчивом спокойствии. Мысли медленно плавали в бульоне эмоций, ждущих кипения, чтобы выплеснуться наружу. Равнодушие закончилось, когда босые пятки ощутили знакомый песок площадок, где прошла большая часть его жизни. Регарди чувствовал, что если он не выпустит пар прямо сейчас, то взорвется, разлетевшись на тысячи кусков по всему Кругу. И никакая сила не сможет собрать его обратно.

Разбежавшись, он подпрыгнул и атаковал ногой деревянную куклу, пекшуюся под солнцем в углу площадки. Верхняя чурка, служившая головой, не выдержала и, оторвавшись, с глухим треском отлетела к ногам учеников, взирающим на гайрана Арлинга Регарди в немом изумлении.

Оказавшись на земле, он не сразу понял, что эти мальчишки делали на Огненном Круге. Если ему не изменяла память, после его урока у них начинались занятия по истории. Впрочем, долго ждать ответа не пришлось. Молодых кучеяров можно было ругать за лень или незнание уроков, но дисциплина после года учебы в Школе Белого Петуха становилась не пустым словом. Ученики не имели права покидать Огненный Круг без разрешения учителя, поэтому терпеливо дожидались возвращения Арлинга, хотя и понимали, что от мастера Кхена, не выносившего опозданий, им достанется.

– Урок окончен, – пробурчал Регарди, ощущая на себе сердитые взгляды учеников, которые, сорвавшись с места, помчались к Дому Неба, где должны были быть пятнадцать минут назад.

Что ж, этот урок явно не прибавит ему любви среди младших классов, подумал он, после чего, послал всех к дьяволу и направился к печально накренившейся деревянной кукле.

Иман всегда учил его добивать врагов, поэтому Арлинг решил расправиться с обезглавленной деревяшкой. А заодно выплеснуть злобу, которой накопилась в нем столько, что ей можно было заполнить все высохшие колодцы Холустая.

В следующую секунду деревянная кукла была атакована со скоростью ветра-теббада, вырвавшегося из недр земли на просторы пустыни. Иман показал ему множество мест на теле человека, точный удар по которым приводил к немедленной смерти. Арлинг помнил их все. Скорость, восхитительная, завораживающая быстрота движений, была тем самым лекарством, которое дарило уверенность и помогало справиться с огнем, горящим в груди.

Но деревянный человек не хотел умирать. По лицу и телу Регарди струился пот, сбитые костяшки пальцев кровоточили, на коленях и локтях появились ссадины. Поняв, что возится с врагом уже полчаса, Регарди заскрежетал зубами и обрушился на куклу с новой силой.

Он бил до тех пор, пока вдруг не осознал, что соперник снова превратился в обычную деревяшку, похожую на бревно, в котором семейство мышей-песчанок устроило гнездо. Многочисленные дыры, выбоины и царапины покрывали его поверхность, безмолвно свидетельствуя о кончине деревянного человека. Его убийство не было спланировано иманом, а значит, ко всем неприятностям Арлинга с учителем добавиться еще одна – порча школьного имущества.

Вспомнив о мистике, Регарди заодно вспомнил и об экзамене, который ему никто не отменял. Рано или поздно учитель потребует его пересдать. Интуиция подсказывала, что это может случиться очень скоро. Возможно, даже сегодня ночью.

Решив повторить самую трудную часть, которая выходила у него с ошибками, Арлинг отошел от растерзанной куклы и встал в начало дорожки, собираясь начать с сальто назад.

Прыжок получился неожиданным. Секунду назад он еще только думал, с чего бы начать, а в следующий миг тело начало двигаться само, опередив мысли и чувства. Руки взмахнули назад и вперед, ноги присели и, резко выпрямившись, оттолкнулись от земли, отправив Арлинга в захватывающий полет. Очутившись в воздухе, он сгруппировался и, обхватив руками колени, резко отклонил голову назад, заставляя себя сделать кувырок. Земля приближалась с неимоверной скоростью. Разгруппироваться, направить ноги к земле, выпрямить руки вверх для равновесия… И снова ошибка. Арлинг тяжело рухнул на песок, чувствуя, как неудачное падение отдается по всему телу.

То, что за ним наблюдали, он понял, когда еще был в воздухе, готовясь к кувырку назад. Быстро перекатившись, Регарди подобрал камешек и швырнул им в мальчишку, который прятался в кустах неподалеку. Он узнал его сразу. Сейфуллах Аджухам стоял в сале от натянутой в кустах веревки, не подозревая, что от ловушки, которая могла оказаться смертельной для случайного посетителя Огненного Круга, его отделял один неосторожный шаг. Искушение заставить купеческого сынка болтаться подвешенным над ямой с кольями было велико. Ведь щенок испортил ему «полет» и должен был ответить по заслугам.

Но деревянный человек уже успел выбить из него изрядную долю злобы, и новых неприятностей Регарди не хотел.

– Если не сойдешь с красного кирпича немедленно, останешься в этих кустах навсегда, – процедил он сквозь зубы. – Только полные дураки думают, что могут разгуливать по учебным площадкам боевой школы и быть в безопасности.

– Либо безумные храбрецы, – улыбаясь, ответил Сейфуллах, осторожно выбираясь на посыпанную гравием дорожку. – Я не хотел за тобой подглядывать, но ты так старался, что я решил тебе не мешать.

– Проваливай, – Регарди был на своей территории и не собирался быть вежливым. – Чужакам здесь не место. Если иман увидит тебя на Огненном Круге, порка тебе обеспечена.

– Не стоит за меня волноваться, – усмехнулся Аджухам, осторожно присаживаясь на низкую лавку для учителей, вкопанную в песок на краю площадки. – Порка это не страшно. Я тебя помню, драган, хоть мы встречались давно и всего раз. Ты, кажется, хвалился тогда отличным знанием наших традиций. Предлагаю запомнить еще одну. Наследников в кучеярских семьях не бьют, а в семье городского наместника и подавно.

Интересно, он всегда был таким наглым или специально испытывал его терпение? Регарди не спеша стряхнул песок с рукава и направился к мальчишке, приняв самый грозный вид, на какой был способен.

– А ты здорово смотрелся, – нисколько не смущаясь, произнес купеческий сын. – Нет, правда. Гораздо лучше, чем в саду. Кстати, мой отец не хотел тебя обидеть, он действительно обожает храмовые танцы. Гаруста у тебя вышла неплохо, только выражение лица нужно было сделать приветливее. Обычно после каждого поворота улыбаются. Это любой школьник знает. Ну да бог с ним, с танцем. Человеку, который может одним пальцем пробить бревно, простительно не уметь танцевать гарусту. У тебя другие таланты. И они меня радуют.

– Тебя проводить или сам уйдешь?

– Не груби мне. Я, между прочим, не чаи сюда пришел пить. Поверь, есть куда более интересные вещи, чем чаепитие в компании с престарелыми родственниками и бывшим серкетом. Вы тут живете, как затворники, и, даже если ты сын главы купеческой гильдии, приходится идти на хитрость, чтобы встретится с учеником мистика. Я тебя давно ищу, поэтому будь так любезен, удели мне пару минут своего времени.