– Но ты же вселился в тело Ариадны, – возразил Джеймс. – В лазарете.

– Всего на несколько мгновений, – горько произнес Велиал. – Когда дух мой овладевает телом человека, он подобен костру, пылающему в бумажной коробке. Тело будет уничтожено через пару часов. Лилит, Саммаэль, все прочие – они могут ходить по земле, принимать собственный облик. Лишь мне это запрещено, поскольку Небеса карают нас в соответствии с нашими склонностями. Из всех Принцев я больше всего любил человеческий род, и поэтому лишь меня навеки разлучили с людьми. – Он сопровождал свою речь жестами. Руки его были такими же прекрасными и молодыми, как лицо, с тонкими, длинными пальцами. Ногти были тусклыми, черными. – А потом появился ты.

Джеймс почувствовал, что жар усиливается. По спине текли струйки пота, волосы стали влажными. Он не осмеливался взглянуть на оцарапанную руку.

– Единственное тело, которым я могу воспользоваться, – продолжал Велиал, – это тело человека, в чьих жилах течет моя кровь. Я предпринял попытку с твоей матерью, но этот механический ангел, которого она носила, помешал мне приблизиться к ней. Даже когда он исчез, Итуриэль защищал ее. Она отравлена кровью ангелов, поэтому ее тело не может служить мне вместилищем. – Он криво усмехнулся. – Но с тобой все иначе. Мы можем разделить с тобой это тело, Джеймс. Мое присутствие исцелит тебя от яда мандихора. Ты будешь жить, более того – получишь безграничное могущество. Потому что ты – мой наследник, моя плоть и кровь.

Джеймс покачал головой.

– Нападения демонов, яд – ты подстроил все это только для того, чтобы я по доброй воле пришел к тебе.

Последний кусочек головоломки встал на место. Тело его терзала мучительная боль.

– Так вот зачем тебе нужно было, чтобы во всем обвинили Бельфегора. Ты пытался обойти закон, который запрещает тебе появляться на Земле. Ты вовсе не собирался обманывать нас, Сумеречных охотников; тебе безразлично, узнаем ли мы, кто мой дед, или не узнаем. Ты хотел обмануть своих собратьев.

– Ангелов и демонов Бездны, – подтвердил Велиал, с интересом разглядывая собственные ногти. – Ты прав. Не буду отрицать.

– Тебе нужно было, чтобы я предложил тебе себя. Позволил тебе вселиться в мое тело.

– Совершенно верно, – со скучающим видом произнес Велиал.

– Ты сделал мою бабку несчастной. Ты отнял жизнь у моей кузины Барбары. И ты хочешь, чтобы я…

– Отдал мне свое тело, чтобы я мог прийти на Землю, – нетерпеливо закончил Велиал. – Да, да. Потому что я в состоянии все это остановить. Мой слуга там, на мосту, сказал тебе об этом.

– Мандихор, – произнес Джеймс. – Ты вселился в тело какого-то человека и отправил его нанять Эммануила Гаста, чтобы тот вызвал демона.

– Гаст был полезным идиотом, – пояснил Велиал. – Почему-то он решил, что после того, как он вызовет демона, я оставлю ему жизнь. Но след так или иначе привел бы к нему, а ведь он отнюдь не из тех, кто способен выдержать допрос и тем более пытки. – Демон зевнул. – Поверь, мне очень жаль. Гаст обладал немалыми талантами в области магии измерений. Ему удалось вызвать мандихора таким образом, что тот существует частично в вашем мире, а частично – в этом.

– Вот почему он выдерживает солнечный свет в нашем мире, – прошептал Джеймс.

– Именно. Миры наслаиваются один на другой; мандихор и его дети, появляясь на Земле, остаются под защитой серого царства. И здесь он полностью подчиняется мне. Когда я прикажу ему прекратить нападения на нефилимов, он прекратит. Никто из твоих собратьев больше не погибнет. Но если ты мне откажешь, нападения и отравления возобновятся. А ты, мальчик мой, умрешь.

– Сначала останови демона, – хриплым голосом потребовал Джеймс. – Приведи его сюда и уничтожь, и тогда можешь… можешь вселиться в мое тело. Я позволю тебе это.

– Нет, – промурлыкал Велиал. – Так дела не делаются, Джеймс Эрондейл. Это мое царство, и здесь приказываю я. Сначала ты станешь моим «хозяином». А потом…

Джеймс отрицательно покачал головой.

– Нет. Сначала демон. И ты не просто отменишь свой приказ. Ты должен его уничтожить.

Взгляд Велиала стал холодным, жестким. «У него точно такие же глаза, как у матушки», – подумал Джеймс. Было так странно видеть в этих глазах древнее зло. И безграничную ненависть.

– Ты думаешь, что можешь приказывать мне? – процедил Велиал. – Подойди сюда, мальчик.

Джеймс не пошевелился. Велиал прищурился, затем внимательно оглядел Джеймса, его лицо, броню, кровоточившее запястье.

– Ты отказываешься повиноваться мне, – проговорил он медленно, с таким видом, словно с трудом мог в это поверить. Джеймсу даже показалось, что он в ужасе – если бы Принцы Ада могли испытывать ужас.

– Как я уже говорил, – ответил Джеймс, – я пришел сюда по собственной воле.

– Понимаю, – произнес Велиал. – Ты не так сговорчив, как мне показалось сначала. Но ты вскоре постигнешь мою мудрость. Я бы предпочел тело взрослого мужчины, – добавил он небрежно. – Да, мне хотелось бы, чтобы ты был несколько старше, но если дьявол погоняет, приходится ехать. Кажется, так у вас говорится. – Он ухмыльнулся. – Позволь напомнить тебе о том, что ты не единственный мой внук.

Он взмахнул рукой с черными ногтями, и разноцветный луч разрезал полумрак. Из света сформировалась фигура Люси – Люси в броне, с волосами, собранными в тугой пучок. Она выглядела точно так же, как в жизни, даже пальцы были в чернилах. Джеймсу стало худо.

– Не смей ее трогать, – прошипел он. – А кроме того… Люси никогда не согласится на такое.

Велиал рассмеялся в ответ.

– Зря ты так в этом уверен. Подумай над моим предложением, Джеймс. Несмотря на то, что в жилах твоих течет кровь ангелов, тело, в котором ты обитаешь – очень хрупкая штука. Вспомни, от чего ты умираешь. Четыре крошечных отметины от ногтей – как мало нужно для того, чтобы с тобой покончить! Твоя жалкая смертная оболочка подвержена болезням, испытывает страшную боль, стареет и, в конце концов, умирает. Но если мы будем вместе, ты станешь бессмертным. Разве ты не желаешь этого для своей сестры? Для себя?

– Нет, – коротко ответил Джеймс. – Игра не стоит свеч.

– Ах, эта глупая самонадеянность нефилимов. – Велиал снова прищурился. – Возможно, настало время продемонстрировать тебе, дитя, насколько ты в действительности слаб и ничтожен.

На поляне воцарилась тишина. Джесс стоял, по-прежнему держа меч; по-видимому, он нисколько не запыхался – ведь он вообще не дышал. Он посмотрел на Грейс, потом на Люси, которая все еще сидела на траве, затем едва заметно кивнул.

Люси обернулась к Грейс и ответила:

– Да, я могу видеть Джесса.

Грейс ахнула и машинально поднесла руку ко рту.

– Но как? – прошептала она. – Джеймс тоже из семьи Эрондейлов, но он не видит его – никогда не видел…