Отношение к разводу в это время было весьма строгим; разрешение на него давал Синод, да и то, если были веские основания (измена, неизлечимая психическая болезнь одного из супругов). Но все-таки отношение общества к разводу изменилось; он стал не столь экстраординарным явлением, хотя и был скандальным. Разведенную женщину называли «отпущенница». Многие супруги, чтобы избежать хлопот и пересуд, просто разъезжались, не оформляя развод официально. И это устраивало общество. Фактически в разводе был со своей женой А. В. Суворов и многие другие крупные деятели. Долгое время тянулась история развода цесаревича Константина Павловича с его супругой Анной Федоровной, которая, не выдержав вспыльчивого характера Константина, уехала домой, в Германию, и осталась там навсегда.

Впрочем, крестьяне и так не разводились. Чтобы справиться с тяжкой работой, они жили нераздельными семьями, состоявшими из многих поколений. Такие семьи были весьма устойчивыми. Но женщинам, которые вели хозяйство под одной крышей, было трудно сохранять теплые отношения. Особенно тяжко приходилось «молодухам» – младшим снохам и невесткам. Семейный совет состоял из взрослых мужчин семьи, но только «большуха» (жена или мать главы семьи) могла принимать в нем участие.

Позже, в первые десятилетия XIX века, когда расцвел романтизм в духе романов Вальтера Скотта, стало модным думать, что браку должна предшествовать полоса влюбленности, духовной близости. Но в жизни часто бывало совсем иначе, проще, приземленнее. Как известно, в XVIII—XIX веках, как только выпадал снег, из множества помещичьих усадеб в Москву ехали дворянские семьи с невестами на выданье. Москва становилась ярмаркой невест: на балах, прогулках, обедах, в салонах обсуждались и составлялись «партии», знакомились молодые люди. Это было горячее время для свах – немолодых женщин, вхожих в разные дома и занимавшихся подбором пар обычно для небогатых дворян и купцов. Кандидаты в женихи приезжали в гости, и невеста (а главное – ее родители) придирчиво оценивала достоинства кандидата, бракуя негодных. Вся эта процедура в утрированной форме великолепно показана в пьесе Гоголя «Женитьба».

Общество не отрицало любовь как обстоятельство весьма желательное, благоприятствовавшее удачному браку, но все же считало, что главным должно быть состояние и чин жениха, приданое невесты. И если это состояние было хорошее, а рекомендации, данные жениху общими знакомыми, положительными, то родители невесты (а порой и она сама) закрывали глаза на то, что жених намного старше невесты, игнорировали то обстоятельство, что жених мог быть неприятен невесте. Точно так же забывал о всяком романтическом флере, окружавшем брак, и промотавший состояние дворянин, готовый жениться на немолодой, некрасивой, но состоятельной невесте или вдове:

Как и раньше, воля родителей была первостепенным обстоятельством при заключении брака, даже если невеста и жених были влюблены или подобное чувство испытывал кто-то из них. Если родители сопротивлялись браку, то молодые либо смирялись с волей родителей, либо невеста бежала из дома, тайно венчалась с женихом в надежде, что в будущем родители их простят. Но такие случаи были достаточно редки – в обществе это осуждали, а государство считало такое поведение преступным. Известно, что при императрице Анне Иоанновне бежавшие и поженившиеся вопреки воле родителей молодые люди были захвачены прямо в брачной постели, брак был расторгнут, женщина возвращена в лоно родительской семьи, а жених-офицер понес дисциплинарное наказание.

В 1780-е годы в жизни известного архитектора Николая Львова произошла романтическая история. Он познакомился и влюбился в Машеньку Дьякову, дочь обер-прокурора Сената. У молодых людей начался бурный роман. Но родители были против – Львов тогда был без места, без положения, беден! Ему отказали не только от руки Машеньки, но и от дома. Влюбленный Львов в отчаянии бродил вокруг дома обер-прокурора, передавал через служанок записки Маше и писал стихи:

Видя страдания друга, поэт Василий Капнист, помолвленный с сестрой Машеньки, Александрой, придумал авантюру. На правах жениха он возил на балы Александру и ее сестру. И вот однажды Капнист изменил привычный маршрут и завез девушек на Васильевский остров, в гавань, где стояла маленькая деревянная церковь. В ней уже ждали Львов и священник. Машеньку и Николая обвенчали, потом Капнист и сестры как ни в чем не бывало поехали на бал. Несколько лет скрывали молодые свой дерзкий поступок.

Г. Скородумов. Портрет княгини Е. Р. Дашковой.