— Я же просил тебя никогда больше не возвращаться. — Джоак каблуком сапога расщепил костяной посох. Из осколков хлынула кровь, впитываясь в доски. Раздался громкий вой, и темный маг застонал вместе с ним.

Джоак покосился на серого гнома, который продолжал удерживать его двойника. Легким движением руки он разрушил песчаное изваяние.

Гном отпрянул и сжался в углу, стреляя глазками по сторонам.

— Освободи мою сестру, — прошипел Джоак.

Грэшим поднял руку, но тут из дверного проема донесся шорох. Все обернулись на звук.

С мечом в руке, припав плечом к покореженной стене, на пороге стоял Эр’рил.

— Элена…

На миг все отвлеклись, и Грэшим этим воспользовался. Он изо всех сил впечатал свой локоть под ложечку Джоаку. Одновременно, повинуясь безмолвной команде, гном кинулся на Эр’рила.

Ведьма боролась с магическими путами, но не преуспела ни на волосок.

Джоак, согнувшись, кашлял, пытаясь вдохнуть. Освободившийся колдун нагнулся, провел ладонью над остатками своего посоха. С магической вспышкой все обломки собрались в единое целое, и оружие влетело в пальцы Грэшима.

Потянувшегося к своему посоху Джоака колдун опередил. Магический удар отбросил брата Элены через всю комнату и припечатал к каменному очагу, обездвижив его.

В дверях Эр’рил окружил себя вихрем стали. Он вновь и вновь рубил мечом уродливого слугу темного мага и последним движением кисти перерезал гному горло. Струя крови ударила в потолок, гном рухнул бездыханным.

Забрызганный черной кровью стандиец ворвался в каюту.

Грэшим отвернулся от угла, где удерживал Джоака, и указал на Эр’рила концом костяного посоха.

— Даже за пять веков ты не утратил мастерства. А теперь бросай меч на пол и подтолкни ко мне ногой.

— Нет! — яростно крикнул брат Элены.

Темный маг вяло ткнул в его сторону культей руки. Джоак забился в судорогах, выгибаясь, несмотря на удерживающие его путы. Он застонал, на губах выступили кровавые пузыри.

— Джоак! — теперь уже кричала Элена.

— Делай, как я сказал, — прошипел Грэшим Эр’рилу. — Или девчонка будет страдать точно так же.

После некоторых размышлений стандиец осторожно положил меч на доски и оттолкнул от себя.

Колдун опустил руку, и Джоак обмяк, обвиснув на стене. С его губ капала кровь.

— Брат?.. — простонала ведьма.

— Да будет, будет он жить, — отмахнулся Грэшим. — Разве что живот поболит. Но я ведь могу и пожестче с вами обойтись. Итак, решайте. — Он кивнул на Эр’рила. — Кажется, на кон поставлена еще одна жизнь. Ты умело торгуешься, девочка моя. Теперь я вынужден предложить две жизни против старенького клинка.

— Не верь ему! — воскликнул Эр’рил.

Слова воина равнин Грэшим оставил без внимания. Он не сводил глаз с Элены, а посохом продолжал целиться в Эр’рила.

— Ты когда-нибудь видела, как с человека снимают кожу одним махом? Это не так-то легко, уверяю, но у меня было время отточить навыки. Ну, выбери кого-нибудь одного. Эр’рил или Джоак? Муж или брат?

Элена поняла, что проиграла.

— Меч здесь, под мехами, — она кивнула на скомканные покрывала.

— И он был там все время? — выпучил глаза Грэшим. Затем оглянулся на стандийца и покачал головой. — От нее я мог ожидать такой беспечности, но ты?! Тебе не помешало бы пользоваться иногда головой. Подумать только! Вы считаете, что сила этого талисмана поможет вам одолеть Черное Сердце, а сами бросаете его на пол, будто какую-то гнутую вилку! — Он шагнул к сброшенным одеялам и пнул их ногой. Услыхав звяканье, удовлетворенно кивнул. — А я-то ожидал найти сложные ловушки, снять которые смогла бы только Элена!

Эр’рил с ненавистью смотрел на темного мага.

Грэшим осторожно сунул посох под мышку, нагнулся и пошарил под шкурами. Выпрямился, сжимая в руках рукоять с навершием-розой. Стряхнув ножны, он обнажил льдистый клинок из стихийной стали.

— Тень Осоки… — опасливо произнес он, сдавленно хихикнув. — Наконец-то мой!

Он пренебрежительно бросил на пол свой костяной посох, пинком отправив его в угол. Простенький жест, но он подсказал Элене, насколько могущественным оружием завладел колдун.

Она поймала взгляд Эр’рила, который смотрел на ее руки. Стандиец прекрасно осознавал, что ей сейчас недоступна магия.

— Вспомни купальню в родительском доме, — прошептал он. — Которую ты сожгла дотла…

Элена нахмурилась. Когда-то, давным-давно, она рассказала Эр’рилу эту историю. Тогда она едва-едва получила свою силу, вскоре после первых месячных. Сидя в остывшей воде, она решила слегка подогреть ее, но, не умея как следует управлять волшебством, едва не сварилась заживо. И к чему он это вспомнил сейчас? Ведь магия Грэшима не давала ей воспользоваться своей силой. И кровь не текла…

И вдруг ее глаза расширились. Тогда ведь тоже на ее руках не было крови. Позднее, размышляя о случившемся, она пришла к выводу, что удачному волшебству способствовала кровь месячных. Скорее всего, капли, излившиеся из ее лона, обеспечили попадание магии в воду.

Она бросила быстрый взгляд на Эр’рила.

«От первой крови до первой крови…»

Стандиец знал, что ранка от их первого соития еще не зажила окончательно. Значит, опять кровь… Кровь из лона. Похоже, это выход из тупика!

Элена прислушалась к бушующей внутри нее незамутненной магической силе, полученной прямиком из Пустоты. И приказала магии вернуться из пламенеющих кулаков обратно в сердце. Сияние рук немедленно утихло.

— Обмен свершен, — Грэшим повернулся к ним, удерживая клинок перед собой. — Я сохраню жизни тем, кто тебе дорог. Но у меня остался еще один должок, который я намерен заплатить.

Эр’рил шагнул ему наперерез, заступая путь к Элене.

— Я не позволю хотя бы волосу упасть с ее головы!

— Ты как был рыцарем, так им и остался, — рассмеялся темный маг. — Я не причиню твоей женщине ни малейшего вреда. Пускай она загубит попусту молодую жизнь, нападая на Черное Сердце. Этой цели я не помеха. — Он вытянул руку, указывая острием меча на Кровавый Дневник. — Я поквитаюсь с Чо! Она заплатит за то, что заставила меня дергаться на ниточках, будто дурацкую куклу. — Грэшим оглянулся через плечо. — Сейчас вы увидите всю мощь этого клинка — он создан, чтобы уничтожать заклинания, рушить магические связи!

Джоак разгадал его замысел в тот же миг, что и Элена.

— Нет! — крикнул он, сплевывая кровь.

— А некоторые сны лучше пусть остаются мертвыми, — покосился на него колдун, слегка опуская меч.

— Ты заплатишь за все! — яростно боролся Джоак, выпучив глаза.

Посох из серого камня подпрыгивал на досках, но не смог передвинуться больше чем на ладонь.