Следующим делом Вика отправился в полицию. Лысеющий майор с густыми рыжеватыми усами применил весь свой профессиональный опыт, чтобы заявления о пропаже не принимать. Для этого он рассказал с десяток историй из собственной практики, когда без вести пропавшие внезапно сами возвращались домой или же через много лет оказывалось, что они действительно хотели исчезнуть и совсем не желали, чтобы их искали или уж, не дай бог, нашли.

Когда полицейский узнал, что Андрей ему даже не родственник, он сначала удивился, а потом как-то повеселел и начал Вике заговорщицки подмигивать. В конце концов он не вытерпел и напрямую спросил Вику:

– Ну так вы из этих, что ли? Так бы сразу и говорил, а то «не родственники мы», понимаете ли.

После этого Вика вышел из себя, и полицейский пошел на попятный и заявление все-таки принял.

Однако делать, видимо, никто ничего не собирался. Сначала Вика периодически названивал в полицию, чтобы осведомиться о ходе следствия, но вскоре понял, что это пустая трата времени.

Вика утешал себя тем, что Андрей, возможно, и вправду уехал куда-нибудь в Таиланд или еще того лучше – на какой-нибудь далекий одинокий остров, подальше от этого назойливого дождя. На самом деле он всей душой этого желал. Ему очень не хотелось, чтобы с его лучшим (пускай теперь и бесследно исчезнувшим) другом что-либо случилось.

Погруженный в свои мысли Вика наконец добрался до дома.

– Папа, водку будешь? – прокричал он с порога, стаскивая на ходу ботинки. – «Белуга», не хухры-мухры. Не та бормотуха, которую у вас в универе после конференций на кафедрах распивают.

Вика постучал и просунул голову в кабинет. Алексей Степанович сидел спиной к столу и смотрел куда-то в одну точку.

– Пап, ты чего? Водку, говорю, будешь? Хорошая. Давай Андрея… – Вика чуть было не сказал «помянем» и тут же осекся. – За Андрея давай выпьем, ну чтобы, как это, что бы там у него ни было, чтобы все хорошо закончилось. Вот.

Алексей Степанович поднял глаза и посмотрел на Вику отсутствующим взглядом.

– Не, ну чего ты, чего мне ее, одному теперь пить, что ли? Нехорошо как-то вроде.

Алексей Степанович с усилием моргнул и вернулся в реальность.

– Вика, эта рукопись, по всей видимости, палимпсест! Причем современный, ты себе представляешь!

– Пале – что?

– Тьфу на тебя, Вика, иногда я и правда думаю, что не мой ты сын. Доставай свою водку, пошли на кухню.

Вика суетливо начал накрывать на стол. Он извлек из серванта глубокое блюдо с аляповатыми зелено-голубыми цветами, которое изначально предназначалось под сахар, и высыпал туда обе пачки сухариков. Затем он извлек две рюмки на ножках и быстро сполоснул их под краном.

Он выставил все это на стол, окинул критическим взглядом и сбегал в кладовку за банкой с солеными огурцами. Оставшись довольным результатом, он разлил водку по рюмкам.

– Ну, поехали!

Вика поднял рюмку в воздух, чокнулся с Алексеем Степановичем, картинно дунул в сторону и опрокинул содержимое себе в рот. Захлопав глазами и скривившись, он ринулся в атаку на банку с огурцами и в неравном бою вылил рассол на клетчатую скатерть.

Алексей Степанович осушил свою рюмку, закусил гренками и устало покачал головой.

– Вика, ты «Что? Где? Когда?» на прошлой неделе смотрел?

– А это еще при чем? – удивился Вика.

– Там вопрос такой был, помню. Что общего у банки с огурцами и поцелуями молодой девушки?

Вика наморщил лоб и всерьез задумался.

– Ну и что у них там общего? Ты что несешь-то вообще?

– А вот что. Из банки сложно вытащить первый огурец. Точно так же сложно получить первый поцелуй молодой девушки. Остальные же достаются без труда. А ты, как я посмотрю, оболтус, в свои тридцать с лишним не то что с девушками не научился обращаться, но даже с огурцами.

– Ну вот спасибо родному отцу на добром слове.

– Да пожалуйста. А куда едем-то, собственно, можно поинтересоваться?

– Так Андрей месяц как пропал. – Вика посерьезнел и уставился в стол. – Бесследно.

– Полиция что? Как обычно?

– Как обычно, кому там это надо. Говорят, сам, поди, куда-нибудь уехал. Захочет, вернется. Не думаю, что они реально что-то делают.

– Будем надеяться, что вернется. Может, к каким родственникам уехал?

– Да какие у него родственники? Он же детдомовский.

– И то верно. А вообще знаешь, Вика, что водкой обмывают либо большое счастье, либо непоправимое горе. Но раз уж ты настаиваешь, я предлагаю выпить за надежду! – Алексей Степанович налил еще по рюмке. – Не дрейфь, сын, все нормально будет.

Они выпили. Вика слегка повеселел – то ли от алкоголя, то ли просто от уверенного тона отца. А может, и правда все обойдется. Вернется он еще, точно вернется.

– А что там, ты говоришь, с этой рукописью-то? Какой-то там палимсест, палипсест, как ты там сказал?

– Палимпсест, Вика, палимпсест. Это такая рукопись, когда со старого пергамента стирают оригинальный текст и пишут на тех же самых листах что-то новое.

– С бумагой была напряженка, да?

– В большинстве случаев да. Пергамент очень дорого стоил. Но известен ряд случаев, когда это делалось специально, чтобы увеличить цену рукописи. Так, например, случилось с известнейшим Архимедовым палимпсестом, когда к рукописи позднее были добавлены золоченые миниатюры, которые мошенники пытались выдать за оригиналы с целью увеличить стоимость манускрипта.

– Ну а к твоей-то рукописи это все какое отношение имеет?

– А вот какое, читай.

Алексей Степанович протянул Вике страницу с переводом.

«И на сем мы заканчиваем рассказ о борьбе наших славных печатников врат с темными полчищами царя Тарида. Он был повержен, а темный властелин его, Эль-Нат, так и остался заперт в мире демонов».

Вика вопрошающе поднял глаза на отца.

– Ты дальше, дальше читай.

«Вот и подошла к концу наша история, написанная в жанре царской хроники. Надеемся, что этот документ сумел правдоподобно передать реалии, в которых происходили описанные события. Этот текст послужит правдивым пособием для будущих поколений хранителей».

Вика нахмурил брови, бросил непонимающий взгляд на отца и продолжил читать.

«Эти слова я пишу уже на Терре (Земле? Откуда здесь латинские корни??), пятой планете Великого Тоннеля. Я – один из последних особых солдат (?), которые возвращаются домой. Еще двое моих товарищей и наш командир, полковник армии Союза Суверенных Государств Макхэкв Эль-Зартшти, остались позади, чтобы завершить инструктаж хранителей сфер на Огме, шестом мире Великого Тоннеля. Особенно это касается последней основанной нами отшельнической обители у безымянного озера, где хранитель еще не готов к своей миссии. Кроме этого, все сферы сейчас полностью осушены, и мои товарищи смогут вернуться лишь через несколько сотен лет».