В конце 1962 года Че начал заниматься своим латиноамериканским революционным проектом, помогал начальнику разведки Мануэлю Пинейро поддерживать контакты с латиноамериканскими революционными группами. Но Че не хотел признавать, что к тому времени латиноамериканские страны можно было разделить в зависимости от их экономического развития на группы. Например, в Уругвае, Чили, Мексике, Аргентине теория революций в силу ряда объективных причин и исторических обстоятельств не могла быть применима в принципе. В то же время в других странах Центральной Америки вооруженная борьба являлась единственным способом взять власть, и не случайно именно в этих странах происходило наибольшее количество военных переворотов.

Но Че уже был готов «седлать своего Росинанта» в дорогу.

«Имел ли право он, прошедший длинный путь от аргентинских пампасов до Сьерра–Маэстра в поисках революции, оставаться теперь на Острове свободы? – писал Лав–рецкий (И. Григулевич). – Эта дилемма решалась им легко. Он мог выбрать только передний край, только наиболее опасный, наиболее грозный, еще не проторенный, неизведанный путь, путь латиноамериканской революции. А сделав выбор, он стал тяготиться своим званием министра, ему уже не терпелось вновь оседлать своего революционного Росинанта и пуститься в путь; ему не терпелось вновь почувствовать на своих плечах тяжелый рюкзак, набитый патронами, лекарствами и книгами, и режущую плечо лямку автомата. Он закрывал глаза и видел себя лежащим у костра, изъеденным москитами, тяжело дышащим от приступа астмы, но счастливым, ибо с ним рядом были те, которых он так по–мужски – сурово и стыдливо – любил: отверженные Латинской Америки – ее крестьяне, ее индейцы, ее негры»[488].

Че отправлялся в свою последнюю битву. Уезжая с Кубы, он сжигал за собой все мосты. Он оставил Фиделю Кастро свое «Прощальное письмо», попросив огласить его в случае смерти или после того, как при его участии победит революция в одной из латиноамериканских стран.

Но Фидель поступит иначе…

Покидая Кубу в 1965 году, Че уезжал навстречу своей смерти. Он знал об этом. У него напрочь отсутствовал инстинкт самосохранения. «Я не рожден для того, чтобы руководить министерствами или умереть пожилым человеком», – говорил он своему другу Альберто Гранадосу, с которым исколесил пол Южной Америки.

К сожалению, «за кадром истории» осталось содержание многочасовых бесед Фиделя и Че Гевары. Но было понятно, что, как ни уговаривал главнокомандующий своего брата по духу, Че Гевара принял твердое решение «податься в партизаны». Лишь в 2004 году Фидель Кастро поведал, что Че решил ехать в Боливию. По мнению Фиделя, он был еще «сыроват» для партизанской войны – находился не в лучшей физической форме. Да и само намерение аргентинца затеять свое «революционное предприятие» в какой–либо латиноамериканской стране вызывало у Фиделя большое беспокойство: там еще не сложились условия для этого, не было формирований, способных противостоять режиму. Че мог создать в Боливии только маленький отряд, а этого было недостаточно для ведения успешной борьбы.

Но Че буквально рвался в бой. Фидель понимал, что остановить аргентинца невозможно. Тот мог в любой момент просто сорваться с места и укатить в неизвестном направлении. И тогда Фидель поручил Че руководство отрядом, который должен был отправиться на помощь революционерам в Конго, будущий Заир. «Че нервничал. Но его очень занимала война в Африке, и я ему предложил поехать туда, пока в Боливии сформируются силы для совершения революции в Аргентине. Задание в Африке было сложным, и наша помощь была необходима. В Конго был самый сложный период гражданской войны»[489], – рассказывал Фидель Кастро.

В 1960–е годы Африка бурлила. Этот несчастный континент, единственной страной на котором, никогда не завоевывавшейся колонизаторами, была Эфиопия, погряз в войнах и локальных конфликтах. Некоторым партизанским отрядам удалось свергнуть колониальный режим в своих странах, но большинство из них, не имея поддержки извне, терпели поражения.

Че теперь редко появлялся в министерстве промышленности. Собираясь в африканскую командировку, словно предчувствуя трагический конец, Че Гевара избавлялся от всего «вещественного», что связывало его с прошлым. Раздал друзьям почти все свои книги и личные вещи, написал много писем.

Отряд был сформирован из темнокожих кубинцев. Они до поры до времени не знали, кто будет их командиром. Их подготовка проходила в условиях строгой секретности. Провожая бойцов в гаванском аэропорту, Фидель сказал: «Когда вы попадете в Конго, то встретите там человека, которому вы будете подчиняться так, словно вами командую лично я». Потом главнокомандующий отвел в сторону двух заместителей Че – Дрека и Мартинеса – и приказал им заботиться о своем командире, но так, чтобы он этого особенно не замечал[490].

Че Гевара улетел в Африку под вымышленным именем Рамон, с фальшивым паспортом и с чемоданчиком, набитым книгами. Некоторое время спустя к нему в Конго, коротавшему время в гостиницах за игрой в шахматы, присоединились около 200 кубинских солдат, которые прибыли из Гаваны на судне, нагруженном оружием. 24 апреля 1965 года Че с группой бойцов прибыл в местечко Кибамба, недалеко от Физи, в провинции Южное Киву, в зоне, контролируемой Лораном Дезире Кабилой.

Между тем на Кубе начались волнения по поводу того, где находится министр промышленности. Но Фидель Кастро хранил молчание.

20 апреля 1965 года на один из субботников по рубке тростника в провинции Камагуэй, в котором принимал участие Фидель Кастро, прибыла группа иностранных журналистов. Их интересовало только одно – где в настоящий момент находится команданте Гевара. Но своим ответом Фидель только еще больше заинтриговал корреспондентов: «Единственное, что могу вам сказать о майоре Геваре, это то, что он всегда будет находиться там, где больше всего полезно революции, и что отношения между мной и им – великолепные. Они такие же, как в первое время нашего знакомства, можно сказать, что они даже лучше»[491].

Слухи о «таинственном исчезновении» Че Гевары дошли до его тяжелобольной матери, которая лежала в одном из госпиталей Буэнос–Айреса. Селия Серна немедленно связалась с помощником Че по министерству. Ей сказали, что сын жив–здоров, но очень занят и при первой возможности свяжется с ней. Мать Че умерла в больнице 10 мая 1965 года, так и не дождавшись известий от сына.

С каждым днем плодились самые нелепые небылицы о том, где на самом деле может находиться Гевара. Его «записали в самоубийцы», отправили в Китай на досрочный отдых, объяснив это смертельной болезнью. А американский журнал «Ньюсуик» и вовсе преподнес мировую сенсацию, сообщив читателям, что «Че продал за 10 миллионов долларов особо важные кубинские секреты и отбыл в неизвестном направлении». За какие–то три месяца 1965 года мировая пресса «хоронила» Че Гевару шесть раз, а одна из газет и вовсе договорилась до того, что его тело… тайно захоронено в фундаменте одного из зданий в Лас–Вегасе.