Я не могла удержаться. Я просто должна была рассмотреть их повнимательнее.

Подойдя к одной из открытых коробок, я наклонилась, чтобы рассмотреть обложку брошюры, лежавшей сверху. Это оказался каталог какого-то аукциона с греческой вазой на обложке, явно только что из типографии. Ничего особенного в его виде не было, и тем не менее он пробудил во мне смутные воспоминания. Разве я не видела, и совсем недавно, точно такой же каталог на письменном столе Катерины Кент? Я его запомнила так хорошо только потому, что Катерина с совершенно необъяснимой скоростью спрятала его в ящик стола.

На мгновение я как будто вернулась в подвал мистера Телемакоса и услышала, как он говорит, воодушевленно и с вызовом: «Кое-кто поговаривает, что они никогда не пользуются телефонами или электронной почтой для связи друг с другом… что они используют разные средства массовой информации, по которым их невозможно выследить… ну, может быть, типографские брошюры или что-то в этом роде».

Не в силах удержаться, я взяла один каталог и начала его перелистывать, торопливо ища какие-то слова на языке амазонок. Но все, что я увидела, были узкие колонки с пронумерованными краткими описаниями, да кое-где черно-белые фотографии античных ваз, картин и прочих предметов, выставленных на продажу. Вот разве что…

Подойдя поближе к настольной лампе, я всмотрелась в изображение какого-то восточного ковра, пытаясь найти в рисунке письмена либо какие-то символы. То ли меня подвело воображение, то ли там действительно был какой-то крошечный текст, написанный бабулиным алфавитом и безупречно смешавшийся со сложным орнаментом ковра? Текст настолько миниатюрный, что для его прочтения понадобилось бы увеличительное стекло…

В волнении я чуть не забыла, что забралась в кабинет в чужом доме. Но тут я услышала, как где-то скрипнула доска пола, и, быстро положив каталог на место, развернулась, чтобы выйти из комнаты.

И обнаружила доктора Егер прямо у себя за спиной, и ее доброе лицо исказилось от гнева и подозрения.

– Ох, простите, пожалуйста! – воскликнула я. – Я страдаю топографическим критинизмом, совершенно не запоминаю направлений. – Я изобразила нечто похожее, как я надеялась, на обезоруживающую улыбку. – Я так полагаю, это все относится к немецкой археологии? Вы редактор, да?

– Да, – ответила наконец доктор Егер, слегка смягчаясь. – Я главный редактор. Неблагодарная работа. Но кто-то ведь должен ее делать. – Взяв за локоть, она мягко подтолкнула меня к двери и повела в гостиную. – Хотите еще чашечку кофе? Или, может быть, лучше чай?

– Вообще-то, уже поздно. Мне, пожалуй, пора…

– Но я настаиваю! – Она буквально толкнула меня обратно в кресло, в котором я сидела до этого. – Снаружи довольно холодно. Вам просто необходимо выпить чего-нибудь согревающего.

С улыбкой, почти такой же добродушной, как прежде, доктор Егер исчезла в кухне, и я услышала, как она возится с чайником.

Опустив взгляд, я увидела свою роскошную новую сумку на полу рядом с креслом. Она стояла на том самом месте, где я ее оставила, однако в нарастающей тревоге мне показалось, что она подозрительно изменила положение. Неужели моя хозяйка быстренько порылась в ее содержимом, подумала я, неужели постаралась придать ей прежний вид, но не совсем удачно?..

Открыв сумку дрожащими пальцами, я убедилась, что все по-прежнему на месте: бабулина тетрадь, «История амазонок» и все те деньги, что у меня оставались, скрепленные тугой резинкой.

Я просто не представляла, что теперь делать. Я хотела вскочить и уйти, но, как всегда, любопытство во мне разгорелось с такой силой, что заглушило все разумные мысли. Неужели я случайно наткнулась на те самые тайные брошюрки амазонок, о которых говорил мистер Телемакос?

Какой-то звук, донесшийся с кухни, вернул меня к реальности. Или, может быть, лучше было бы сказать, что как раз отсутствие каких-либо звуков на кухне насторожило меня, и я расслышала тихий голос, явно с осторожностью говоривший по телефону.

На этот раз я не задумалась ни на секунду; мое тело как будто само собой поднялось с кресла. Одолеваемая пугающими образами (гневное выражение лица доктора Егер, хирургические инструменты, сотни, если не тысячи аукционных каталогов…), я как можно тише прокралась к двери. Моя паника нарастала с каждым шагом. Хозяйка дома явно была полна решимости удержать меня здесь… Но почему? И зачем этот тайный телефонный разговор? Что бы ни крылось за странным поведением доктора Егер, это не предвещало мне ничего хорошего, в этом я была уверена.

Прихватив по дороге куртку, я выскочила наружу, даже не потрудившись прикрыть за собой входную дверь, и помчалась со всех ног назад по тропинке, к своей машине.

Но теперь в лесу было темно, и туман стал еще гуще, чем в момент моего приезда сюда, и когда я наконец услышала, как доктор Егер кричит мне вслед с порога дома, я поняла, что она, скорее всего, уже не может меня видеть.

– Диана! – звала она полным гнева голосом. – Вернитесь! Я вам приказываю!

Само собой, я продолжала бежать вперед. Хотя я едва видела что-то на пять метров перед собой, я знала, что мне только то и нужно, что шагать по дорожке и спускаться вниз с холма. И я продолжала бежать вниз, вниз, вниз, сквозь туманную мглу, шлепая по жидкой грязи и подмерзшим лужам, пытаясь при этом не налететь на низкие ветви деревьев.

Я была уверена, что помню дорогу, и для меня стало немалым потрясением, когда тропа разделилась надвое. В полном ошеломлении я пробежалась несколько раз туда-сюда, пытаясь определить, которая из этих двух тропок может оказаться неверной. Однако обе они как будто вели вверх, обратно в лес, хотя и в двух прямо противоположных направлениях. А я видела только серую пелену, прикрывающую угольно-черное ничто вдали, и ни одно из направлений не казалось мне подходящим.

И в этот момент, когда я в растерянности стояла там, я услышала звуки, от которых все мое тело затрепетало. Это был протяжный вой, за которым последовал лай… Может, это и не был голос волка, но все-таки очень на него походил. А дальше в наступившей тишине послышалось кое-что еще… Весьма знакомые звуки, которые, впрочем, при данных обстоятельствах совсем не успокаивали.

Потому что это был тяжелый ритмичный стук копыт лошадей, несущихся галопом.

Пока римляне сражались со стихиями, варвары внезапно окружили их сразу со всех сторон, прокравшись сквозь густые заросли, поскольку им были хорошо известны все тропы.

Дион Кассий. Римская история

Лес как будто наполнился призраками: завывающими, шипящими демонами с лошадиными ногами, способными находиться в нескольких местах одновременно. Только что были там, а потом сразу в другой стороне… Но через несколько пугающих минут все смолкло.

Однако после мгновения тишины я услышала растерянные мужские голоса. Они переговаривались между собой на языке, который я не смогла узнать… Потому что слова как будто таяли в тумане, долетая до меня лишь частично. А потом прозвучали выстрелы, не меньше десяти, один за другим… И вслед за ними раздался самый ужасный крик из всех, что я когда-либо слышала.