Исабель давно работала. А теперь, после выхода на свободу мужа, дон Диего сделал дочь полной хозяйкой своего предприятия.

Рауль естественно не мог обходиться без своей бывшей работы журналистом. Поэтому он активно знакомился с внутриполитическими событиями, пытаясь войти в их курс, ассистируя жене с подготовкой документов по её бизнесу, как ранее это делал для дона Диего, помогал детям в их учёбе и других занятиях, и проводил анализ экономики страны, тем подготавливая поле своей будущей деятельности.

В мае 2009 года аргентинское телевидение сняло передачу про Рауля Хоакина Мендеса, во время которой были взяты интервью у него самого, а также жены и тестя. После этого его восстановили в качестве журналиста, но пишущего пока лишь дома статьи по экономике страны.

И упор он пока естественно сделал на вопрос производства мяса в стране, тем самым лоббируя интересы своей семьи.

Аргентина давно являлась одним из крупнейших мировых производителей говядины. В стране было более пятидесяти одного миллионов коров. И весьма значительный вклад в производство говядины в стране вносили животноводческие предприятия дона Диего Родригеса, торговая марка которого теперь изменилась на «Исабель Родригес де Мендес».

Дотошный Рауль даже докопался до новой проблемы для страны, неожиданно возникшей в связи с большим поголовьем коров. Ведь каждая корова каждый день своей пищеварительной системой «производила» почти тысячу литров метана, который составил до 30 % от всех выбросов парниковых газов в стране.

Поэтому аргентинские учёные предложили провести эксперимент по выявлению связи рациона питания коров и количеством производимого ими метана. Для этого некоторым коровам прикрепляли на спину специальные резервуары. Своих коров для этого исследования предоставила и чета Мендес. И уже первые замеры, произведённые на фермах в их эстансиях, показали, что клевер и люцерна, которыми в основном питались коровы их хозяйств, давали выбросы метана на 25–30 % ниже, среднего по стране.

Рауль так увлёкся различными исследованиями в области практической экономики, что журналистика стала перемещаться на второй план, хотя его популярность понемногу стала возвращаться.

Этому конечно способствовал и ареол некоторой романтической таинственности, возникший вокруг его персоны после амнистии и выхода из тюрьмы.

В этом же году в Аргентине в очередной раз поменялась и расстановка внутриполитических сил.

В июне 2009 года оппозиция одержала победу на парламентских выборах, в ходе которых наполовину была обновлена нижняя палата депутатов Национального конгресса, и на этот раз опять без дона Диего Родригеса, и на треть – верхняя палата – Сенат.

В ходе этих выборов правящий перонистский блок «Фронт за победу» стал терять парламентское большинство. Одновременно стала набирать силу и вес оппозиционная коалиция в составе консервативной партии «Республиканское предложение» и диссидентствующих перронистов. Эти изменения, безусловно, явились следствием внутренней и экономической политики правительства. Пока экономисты и политики спорили, ища виновных, охватившая экономику страны лихорадка опять привела к волнениям в крупных городах, приведшим даже к поджогам зданий и грабежам магазинов.

Основной причиной этого являлась, с одной стороны, позиция Международного Валютного Фонда, давшего кредит не готовой выполнить требования бюджетной дисциплины, Аргентине.

Этот последний кредит переполнил чашу терпения инвесторов, и вызвал бегство капитала с её рынка, перегруженного долгами.

С другой стороны, причиной этого могло быть проведение непродуманной политики открытия рынков, диктат воли МВФ, и слишком жёсткие условия, наложенных на Аргентину, как на страну-должника.

И с третьей стороны, причиной этого, сведшей на нет все предыдущие усилия, считался спад экономики США, на которую ориентировалась экономика Аргентины, невозможность прибегнуть к девальвации аргентинского песо, и слишком большие бюджетные расходы.

Рауль с большим интересом следил за давно ставшими ему понятными экономическими и политическими процессами в стране, искреннее переживая за свою новую родину, за теперь и свой народ.

Но, кроме того, теперь больше по привычке, нежели по необходимости, Рауль Хоакин Мендес продолжал следить и за процессами, происходящими в русской диаспоре в Аргентине.

Теперь он следил за скандалом вокруг раскола в Русской Православной Зарубежной Церкви (РПЦЗ) в Аргентине.

В октябре того же 2009 года министерство юстиции Аргентины под нажимом Российской Федерации, оказанным по дипломатическим каналам, полностью удовлетворило жалобу священников Скалона, внёсшего протест против «неканонических протестантских реформ», и Булатова, защищавших не только свои личные интересы, но и имущество и интересы подчинённой Московскому Патриархату части РПЦЗ.

А бороться было из-за чего. На конгрегацию, как на юридическое лицо, было зарегистрировано всё движимое (иконы, церковная утварь и другое) и недвижимое имущество (земельные участки, в том числе в дорогих районах Буэнос-Айреса, церковные здания и прочее) РПЦЗ в Аргентине.

Генеральный инспектор юстиции Аргентины удовлетворил жалобу священника Скалона, восстановил его в должности председателя конгрегации, а все решения общих собраний и заседаний правления Конгрегации, принятые в 2007–2008 годах, объявил недействительными.

Таким образом, было прервано двухлетнее управление этой религиозной организацией со стороны, избранным большинством русских православных прихожан в Аргентине руководством, осуществившим «незаконные» перемены в Уставе Русской Православной Конгрегации в Аргентине. В их числе: категорический отказ от соединения с Московской Патриархией; ограничение числа священников в правлении организации, и их представительство не из числа сторонников Московской Патриархии; церковный суд над священником Скалоном со стороны созданной комиссии конгрегации и его смещение со своего поста.

Рауль теперь и не знал, правильно ли он всё делал по отношению к Русской Православной Зарубежной Церкви в Аргентине? Ту ли информацию передавал он в Москву по линии СВР? Правильно ли в Москве использовали его информацию по этому вопросу? Полезные ли, и не преждевременные ли решения были приняты Московским Патриархатом, естественно сначала стремившимся взять под своё влияние своих зарубежных собратьев, а затем и прибрать к рукам всю аргентинскую епархию? Ведь, по мнению большинства прихожан, эти действия были неверны и несправедливы. Ведь теперь этим решением утверждался легальный статус перехода всего имущества от, по их мнению истинной РПЦЗ, к «филиалу» Московского Патриархата в Аргентине, якобы находящегося под опекой российских спецслужб. И это вызывало в душе Вячеслава смятение, и даже чувство досады, как будто бы он своей деятельностью здесь внёс раскол в ряды православных верующих, на много лет отбросив их истинное объединение.

Но он не был специалистом в вопросах религии, поэтому успокоился, поняв, что там… все они разберутся сами и без него.