и пошли на старые квартиры. Не успели полки разместиться по квартирам, как со стороны Гейдельберга послышалась очень близкая ружейная стрельба. Минут через десять стреляли уже у самой окраины Андребурга. По улицам понеслись обозы, но с нашей стороны не было ответных выстрелов. Двинулась из Андребурга и 3-я батарея. Со стороны Гейдельберга начался артиллерийский обстрел Андребурга. Ружейная стрельба со стороны Гейдельберга, бывшая до того справа, почти стихла, но зато слева, у Гринталя, стреляли чуть ли не в упор. Когда батарея выехала на дорогу на Розенталь и повернула по ней, она очутилась в настоящей каше. Обозы неслись со всех сторон, и батарея попала сразу между четырьмя-пятью рядами повозок. Стреляли прямо под носом, и в сторону батареи раздавался неистовый крик. Пехота выбегала из колонны вразброд, не слушая криков командиров. Только после того, как броневик выпустил несколько очередей из пулемета, она остановилась, пришла в себя и ее удалось собрать. Страшный крик продолжался впереди по дороге к Розенталю. Продолжалась и стрельба по дороге между повозками, причем ясно можно было разобрать крики: «Куда?», «Стой!», «Вертай назад», «Ай, не руби!»… Тут же справа у дороги раздалось несколько орудийных выстрелов. Среди этого хаоса 3-я батарея двигалась дальше и, наконец, въехала в совершенно непонятную кашу. Снова крики: «Товарищи!..», потом свистки и стрельба. Кто-то стрелял, по-видимому из револьвера, прямо в лошадей орудий. Куда ехать дальше – стало совсем непонятно. Многие вначале предполагали, что эту панику устроили сами наши обозники и что в суматохе, темноте и пыли стреляли друг в друга, не разобравшись, в чем дело, но крики «Товарищи!..» разубедили всех мгновенно, и было ясно, что на нас налетели красные. Кто-то крикнул: «Где наши пулеметы?!» «Кавалерия!». Стрелять же в этой суматохе из пулеметов было совершенно невозможно, так как со всех сторон двигались в несколько рядов повозки. Батарея свернула влево, но и слева стреляли. Наконец, в полуверсте перед батареей раздался орудийный выстрел, и батарея двинулась в том направлении и вскоре подошла к орудию 5-й батареи, стоящему на позиции у дороги. Теперь с полной очевидностью было установлено, что на дивизию налетела конница красных. Она шла вслед за нами между колоннами 2-го и 1-го полков и вошла в Гринталь в тот момент, когда части стали размещаться по квартирам. Тогда и поднялся страшный кавардак. Красные налетели на штаб дивизии. Начальник дивизии удирал на автомобиле, который попал в яму и перевернулся. Автомобиль нашли красные и порубили шины, а также испортили мотор. Штаб дивизии и управление артиллерийской бригады выскочили из колонии на конях под пулеметным огнем. 1-я батарея, слыша выстрелы и летящие в ее сторону пули, встретила скакавших на них наших штабных, приняв их за красных, картечью. Несколько человек было ранено, и среди них – адъютант бригады, подполковник Пинчуков217, а начальник службы связи дивизии, капитан Семенов, убит.

Часть красных кавалеристов выскочила на дорогу у Андребурга в тот момент, когда 3-я батарея только сворачивала на нее, и налетела на обозы, начав их заворачивать (крики «Стой, заворачивай назад!» исходили от красных), рубить обозников и пехотинцев. Эти крики наши понимали как голоса своих и кричали «Стой!», в то время как другие в ответ кричали: «Куда стой?! Нас рубят!» Все это происходило в 20 шагах правее батареи на дороге, но из-за темноты, шума и пыли никто не мог знать и представить, что рядом разыгрывается подобная история. Тут же, недалеко от дороги, красные наскочили на 5-ю батарею, окружили ее и начали рубить прислугу. Одно орудие выскочило и удрало, а три остались на месте. Захватив орудия, красные посадили соскочивших было ездовых, а на один из передних уносов сел красный кавалерист, повернув орудия в обратную сторону, двинулся с ними в колонию. Разведчик 3-й батареи, младший фейерверкер Ермолов, случайно оказавшийся вблизи, зарубив сопровождавшего орудия 5-й батареи красного кавалериста, помог ездовым вывезти орудия на голос командира 3-го полка генерала Манштейна. За этот подвиг фейерверкер Ермолов был представлен к награде. Вообще же в начале этого налета люди просто не имели представления о том, что вокруг них происходит. Такое положение продолжалось не долго. Как только частям удалось выбраться из улиц колонии на простор, пехота была приведена в порядок и красная конница, встретив организованное сопротивление, принуждена была ускакать. Обе колонии были снова заняты дроздовцами. В результате этого налета в дивизии было зарублено 4 и ранено 96 человек, главным образом холодным оружием, причем больший процент пострадавших приходился на чинов хозяйственных частей и обоза 1-го разряда.

А вся эта ночная история получилась потому, что не было настоящего охранения и красные ворвались в колонии без выстрела. Слишком много было самоуверенности. Еще продолжали по-прежнему считать красных бандой, в то время когда они уже представляли хорошо организованное войско. Если одним полком и удавалось бить 4–5 полков красных, то из этого не следовало бы заключать, что с красными можно совсем не считаться.

15 августа 2-й Дроздовский полк занял старые позиции, а 3-й пошел в Эристовку на помощь марковцам. Донцы вновь наступали и занимали Гохгейм. В Гейдельберге довольно скоро появились красные, но вели себя пассивно. Около 17 часов 2-й Дроздовский полк выдвинулся вперед с целью обеспечить правый фланг 3-го полка, заняв гребень перед Эристовкой. В течение дня на участке Дроздовской дивизии ничего особенного не произошло. Около 20 часов 2-му полку было приказано отойти в Андребург. В час ночи полк начал отход на Фридрихсфельд, так как стало известно, что красные прорвались и заняли Бурчак, Белозерку и Орлянск, заставив отступить марковцев. Не успел 2-й полк отойти три версты от Андребурга, как на левой окраине Гринталя поднялась стрельба. Повадились теперь красные ходить и бродить по ночам. В это время в Гринтале было еще прикрытие от 1-го Дроздовского полка, которое встретило красных пулеметными очередями. Стрельба вскоре прекратилась, и вновь наступила тишина. Днем 19 августа 1-й и 3-й Дроздовские полки ушли из Фридрихсфельда, чтобы занять фронт по линии Михайловка – Пришиб. 2-й полк оставался в Фридрихсфельде. День прошел спокойно.

На Каховском направлении красная конница стала спешно отходить в сторону Каховки. На Северном участке в это время, 17 августа, красными был занят Розенталь, и ночью они вошли в Ново-Монталь. Донцы выбили красных из Белозерки, а марковцами был занят Орлянск. Группой в районе Михайловки командовал генерал Туркул. Там был и 1-й Дроздовский полк. Когда перед расположением 1-го Дроздовского полка появились первые цепи красных, генерал Туркул приказал одному батальону 1-го полка выдвинуться левее вперед,