— Да.

— Это вы убили ее?

Вопрос изумил меня.

— Нет.

Она недоверчиво посмотрела на меня.

— Не понимаю, — сказал я. — Вы пришли, чтобы помочь?

— Да.

— Тогда почему вы убежали?

— А вы не поняли?

Я покачал головой.

Она уронила руки на колени и принялась раскачиваться взад-вперед.

— Таня…

— Я услышала ваше имя…

— Простите?

— Вы спросили, почему я убежала. — Она перестала качаться. — Потому что услышала ваше имя.

— Ничего не понимаю.

Таня снова посмотрела на дверь.

— Луис не знал, кто вы. И я не знала — пока не услышала ваше имя на вечере, когда выступал Крест. Вы Уилл Клайн.

— Совершенно верно.

— А еще вы… — добавила она совсем тихо, так тихо, что мне пришлось наклониться, чтобы расслышать, — вы — брат Кена.

Наступила тишина.

— Вы знали моего брата?

— Мы встречались. Очень давно.

— Как вы познакомились?

— Через Шейлу. — Таня выпрямилась и подняла на меня глаза. Странно… Говорят, глаза — зеркало души. Ерунда. Танины глаза были совершенно нормальными: в них не отражались ни шрамы, ни история ее мучений. — Луис ведь рассказывал вам о крупном гангстере, с которым связалась Шейла?

— Да.

— Это был ваш брат.

Я недоверчиво покачал головой и уже собрался возразить, но она продолжала:

— Шейла не могла больше жить на улице: она для этого была слишком честолюбива. Они с Кеном подходили друг другу. Он устроил ее в престижный колледж в Коннектикуте. Больше для торговли наркотиками, чем для чего-то другого. Это здесь, на улице, толкачи выпускают кишки соседу ради местечка на углу. А где-нибудь в школе для богатых детишек, если умело устроиться, деньги можно грести лопатой.

— Вы говорите, ее туда устроил мой брат?

Таня снова принялась раскачиваться взад-вперед.

— Вы что, и в самом деле не знали?

— Нет.

— Я думала… — Она запнулась.

— Что?

Таня покачала головой:

— Не знаю.

— Пожалуйста…

— Просто странно… Сначала Шейла с вашим братом, потом снова она — и уже с вами. А вы ведете себя так, будто ничего не знаете.

Я опять не знал, что ответить.

— Что случилось с Шейлой?

— Вам лучше знать.

— Нет, я имею в виду — тогда. Когда она была в колледже.

— Я больше ее не видела. Пара звонков — и все. Но Кен… Это было страшно. Вы с Крестом показались мне хорошими, я думала, что ей наконец повезло. Но потом, когда услышала ваше имя… — Таня зябко повела плечами.

— Вам что-нибудь говорит имя Карли?

— Нет, а что?

— Вы знали, что у Шейлы была дочь?

Она снова начала раскачиваться.

— О боже! — В ее голосе звучала боль.

— Вы знали?

Таня решительно покачала головой:

— Нет.

— Вы знаете Филипа Макгуэйна? — продолжал я.

— Нет.

— Джона Асселту? Джули Миллер?

— Нет, — быстро проговорила она. — Я не знаю ни одного из этих людей. — Таня встала и отвернулась. — Я надеялась, что она спаслась.

— Спаслась, но только на время.

Ее плечи поникли, дыхание, казалось, стало еще более шумным.

— Она заслуживала лучшего конца.

Таня направилась к входной двери. Я взглянул в сторону комнаты Кастмана и снова подумал, что в этой квартире два пленника. Таня остановилась. Я почувствовал ее взгляд и повернулся к ней.

— Существуют пластические операции, — тихо сказал я. — У Креста большие связи. Мы можем помочь.

— Нет, спасибо.

— Нельзя жить одной местью.

Таня попыталась улыбнуться.

— Вы думаете, все из-за этого? — Она показала на свое искалеченное лицо. — Вы думаете, я поэтому держу его здесь?

Я опять смутился, не зная, что сказать.

Таня покачала головой:

— Он ведь рассказал вам, как завербовал Шейлу?

Я кивнул.

— Он приписывает все себе, хвастается своими шикарными шмотками и гладкими речами. Но большинство девчонок, даже те, что только что с автобуса, боятся идти куда-то с мужчиной в одиночку. Луис всегда работал с партнером, с женщиной. Вот что главное. Только так можно было заманить девочку, заставить ее почувствовать себя в безопасности…

Она замолчала. Глаза ее были сухими. Меня бросило в дрожь. Таня повернулась к двери и отперла ее. Я вышел не оглядываясь.

На автоответчике я обнаружил два сообщения. Первое было от Эдны Роджерс, матери Шейлы. Говорила она сухо и официально. Похороны состоятся через два дня в Мейсоне, штат Айдахо. Служба пройдет в такой-то часовне. Далее следовали адрес, точное время и информация о том, как доехать из Бойсе. Сообщение я сохранил.

Затем я услышал возбужденный голос Ивонн Стерно. Она просила меня срочно перезвонить. Я забеспокоился. А что, если она также выяснила, кто такой на самом деле Оуэн Энфилд? И если так, то хорошо это или плохо?

Ивонн сняла трубку после первого же гудка.

— Что случилось? — спросил я.

— У нас большие новости, Уилл.

— Я слушаю.

— Нам следовало догадаться об этом раньше.

— В чем дело?

— А вы подумайте сами. Попробуйте сложить все вместе: человек под чужим именем, внимание ФБР, странная таинственность, тихий поселок в отдаленном районе. Ничего не напоминает?

— Мм… Нет, ничего.

— Все дело в «Крипко», — продолжала Ивонн. — Как я уже говорила, это фиктивная компания. Я попробовала привлечь свои источники и копнуть как следует. Хотя, по правде говоря, концы спрятаны не так уж глубоко. Ну конечно, для них ведь главное, чтобы их человека не засекли, а там уж все равно никто не станет разбираться.

— Ивонн…

— Да?

— Я не имею ни малейшего понятия, о чем вы говорите.

— Компания «Крипко», которая предоставила в аренду дом и машину, имеет отношение к правительству США.

От неожиданности у меня закружилась голова. Уже не помню, в который раз за последние дни. В глубине души искоркой засветилась сумасшедшая надежда.