— Кену крышка, — кивнул Пистилло. — Ваш брат понял, что ему грозит. Мы, конечно, следили за ним, но однажды ночью он просто сбежал.

— Потому что Макгуэйн узнал?

— Так мы предполагаем. И укрылся Кен в вашем доме. Не знаю, почему он считал это место самым безопасным. Согласно нашей гипотезе, Макгуэйн, по его мнению, не мог заподозрить, что Кен подставит под удар собственную семью.

— А что потом?

— Вы, должно быть, уже догадались, что Асселта тоже работал на Макгуэйна?

— Вам виднее, — уклончиво сказал я.

Он пропустил мой ответ мимо ушей.

— Асселте тоже было что терять. Вы упоминали Лору Эмерсон из того же общежития. Ту, что задушили. Так вот, ваш брат сказал нам, что ее убил Асселта. Удушение — его любимый способ казни. По словам Кена, Лора Эмерсон узнала о торговле наркотиками в Хавертоне и собиралась донести.

Я поморщился:

— И за это ее убили?

— Да. А вы думаете, ей купили мороженое? Это же настоящие монстры, Уилл. Вбейте это наконец в свою тупую башку!

Я вспомнил Фила Макгуэйна. Он всегда был аккуратным и исполнительным. Из людей того сорта, что вызывают в памяти поговорку насчет тихого омута. Был президентом класса, я завидовал ему. Призрак — откровенный псих, это понятно. Он способен на все, что угодно. Но Макгуэйн…

— Каким-то образом они узнали, где прячется ваш брат. Возможно, Призрак следил за Джули. Так или иначе, но он столкнулся с Кеном в доме Миллеров. Согласно нашей гипотезе, Асселта пытался убить их обоих. Вы сказали, что видели кого-то в ту ночь. Мы полагаем, что этим человеком был Призрак. Его отпечатки также нашли на месте убийства. Кен был ранен — это объясняет кровь, — но ему удалось уйти. Асселта же остался в доме возле тела Джули Миллер. И естественно, в его интересах было сделать так, чтобы подозрение пало на Кена. Одновременно дискредитировать и напугать его, заставить скрываться.

Пистилло взял еще одно пирожное. Он не смотрел на меня. Я понимал, что Пистилло, возможно, лжет, но слова его звучали весьма убедительно. Надо было успокоиться, обдумать все это. Я смотрел на него, он — на пирожное. Теперь наступила моя очередь предъявлять претензии.

— Значит, все эти годы… — Я запнулся, перевел дух, начал снова: — Значит, все эти годы вы знали, что Кен не убивал Джули!

— Ничего подобного.

— Но вы же сами сказали…

— Это гипотеза, Уилл. Всего лишь гипотеза. С той же вероятностью он мог и убить ее.

— Вы в это не верите!

— Мне лучше знать, во что я верю.

— С какой стати Кену убивать Джули?

— Ваш брат преступник, не забывайте об этом!

Я покачал головой:

— Это еще не мотив. Но почему вы всегда настаивали на этом, если не знали наверняка, что Кен убил ее?

Пистилло не ответил. Но ответа и не требовалось, все было очевидно. Я бросил взгляд на дверцу холодильника, увешанную фотографиями.

— Потому что вы хотели во что бы то ни стало вернуть Кена, — ответил я на свой собственный вопрос. — Он был единственным, кто мог выдать вам Макгуэйна. Будь Кен просто свидетелем, никто особо и не суетился бы. Не было бы ни прессы, ни телевидения, ни международного розыска. Но раз он убил девушку в ее собственном доме, тогда совсем другое дело. Мальчик из богатого пригорода сбился с пути. Все стоят на ушах! И соответственно, ему намного труднее скрываться.

Пистилло молча рассматривал свои ладони.

— Я прав, не так ли?

Он медленно поднял на меня взгляд.

— Ваш брат заключил с нами сделку, — холодно сказал он. — Убежав, он нарушил ее условия.

— Разве это дает вам право лгать?

— Это дает нам право охотиться на него любыми методами.

Меня начало трясти.

— А на его семью наплевать?

— Это не мои проблемы.

— Вы понимаете, что сделали с нами?

— Знаете что, Уилл? Мне и в самом деле наплевать! Вы говорите, что страдали? Так поглядите в глаза моей сестре и ее детям!

— И все равно это несправедливо…

Пистилло стукнул ладонью по столу:

— Не надо говорить мне о справедливости! Моя сестра стала невинной жертвой…

— Так же, как и моя мать! — перебил я.

— Нет! — Он снова ударил по столу, на этот раз кулаком, и грозно направил на меня палец. — Между ними большая разница, зарубите себе на носу! Вик был полицейским и погиб при исполнении обязанностей. У него не было выбора, и он не мог избавить свою семью от страданий. А ваш брат выбрал бегство — это было его собственным решением. И если от этого пострадала ваша семья, вините только его!

— Но вы сами вынудили его бежать, — упрямо возразил я. — Кто-то пытается добраться до него, а вы делаете его убийцей и таким образом вынуждаете еще глубже уйти в подполье.

— Это его выбор, а не мой.

— Вы хотели помочь своей семье и для этого пожертвовали моей.

Пистилло в бешенстве отшвырнул стакан. Чай вылился на меня, а стакан упал на пол и разлетелся вдребезги.

— Не смейте сравнивать проблемы вашей семьи с тем, через что прошла моя сестра! Не смейте!

Наши глаза встретились. Спорить с ним было бесполезно. Тем более что я не мог знать, насколько Пистилло искажает правду. Так или иначе, мне требовалась информация, а конфликт с ФБР только все испортит. Слишком много вопросов остались пока не выясненными.

Дверь открылась, и в кухню заглянула Клаудиа Фишер, прибежавшая на шум. Пистилло жестом успокоил ее. Он снова уселся за стол. Фишер осмотрелась и исчезла.

Пистилло все еще тяжело дышал.

— И что произошло потом?

Он поднял глаза:

— Вы не догадались?

— Нет.

— Фактически нам просто повезло. Один из наших агентов был во время отпуска в Стокгольме. Счастливый случай.

— О чем вы?

— Наш агент встретил вашего брата на улице.

Я растерянно заморгал:

— Постойте, когда это было?

Пистилло быстро подсчитал в уме.

— Четыре месяца назад.

— И Кен скрылся?

— Нет, черт побери! Агент не стал рисковать и взял его тут же на месте.

Пистилло сцепил пальцы рук и наклонился ко мне.

— Мы поймали его, — сказал он тихо, почти шепотом. — Поймали вашего брата и привезли сюда.

Филип Макгуэйн плеснул в бокал коньяку.

Тело молодого юриста Кромвелла уже исчезло. Джошуа Форд лежал на полу ничком, раскинув руки, как медвежья шкура. Он был жив и даже в сознании, но не шевелился.