– Деора, – Гаота зажмурилась, замотала головой, перешла на шепот. – Не знаю, но мне не по себе. Мне кажется, что за нами… за этим домом так уж точно – следят.

– Да, – прошептал Блас. – Мне тоже не по себе. А что, если этот Гига не заслуживает доверия?

– Не думаю… – стала осматриваться Деора. – Впрочем, лучше быть готовым ко всему.

– Трудно быть готовым ко всему, когда твое оружие спрятано, – похлопала по свертку на спине Брока Дина. – Скорее бы уж подрасти. Чтобы дозоры не вздрагивали при виде ребенка с мечом.

– Так, – Гига, который в темноте показался Гаоте высоким, худым и неуклюжим, вышел из дома, навесил на дверь замок и, на ходу подтягивая лямки мешка, подошел к отряду. – Не рано ли вам в Бейнский лес?

– В самый раз, – сказала Деора.

– Что ж, – громогласно объявил Гига. – Тогда я покажу вам шахту с самым жирным углем. Но место там получить будет непросто! Идите за мной!

– Зачем нам в шахту? – открыла рот Йора.

– Цыц! – прошипел Гига и добавил негромко. – Главное, не озираться. Идите за мной. За моим домом следят. Но в лес они за нами не сунутся! Да, через пару часов остановимся на сон. Боюсь я что-то у дома задерживаться. Не по себе мне.

Синай не повел отряд ни к крепостным башням, ни к Черному Храму, который, как успел еще с моста разглядеть Тис, стоял через площадь от королевского замка, похожего на толпу насупленных башен, а повернул к югу – на шумную даже в вечернее время приречную улицу, на которой трактиры перемежались постоялыми дворами, а через прогоны между ними доносился гам прибрежного рынка и все сопутствующие ему запахи. Здесь, пусть и не среди толкучки, но среди многолюдия, им и пришлось спешиться, забросив за спины дорожные мешки. Прогуливающиеся по мостовой стражники, которых оказалось довольно много, углядев на поясах чужаков мечи, было направились к незнакомцам, но Синай еще издали извлек из ворота рубахи какой-то ярлык и помахал им перед собой, разом сменив настороженность на лицах охранников на раздражение и скуку. Выскочившие из ближайшего постоялого двора служки подхватили лошадей, Роут махнул рукой, обещая позаботиться о животных, и Синай повел Тиса и Мисарту на противоположную сторону улицы, где тут же нырнул в узкий проход между выстроенных из красного кирпича зданий. За первыми же воротами он отстранил Тиса и Мисарту в забитую серыми досками нишу, замер у почерневшего дубового столба, на котором покачивалась рассохшаяся створка, поймал шмыгнувшего в проход оборванного мальчишку, зажал на секунду ему лицо и почти тут же усадил бродяжку у этого же самого столба на камень.

– Вы убили его? – ужаснулась Мисарта.

– Конечно, – проворчал Синай. – А что с ним было делать? Сейчас разделаем и отметим мясом на вертеле наше прибытие в славный город Тэр. Может, и не самый богатый город Арданы, но самый большой так уж точно. Чему вас учат в приюте? Мало того, что я не людоед, так и любая смерть в этом городе для нас хуже худшего. И шагу пройти не сможем. И так уж творится в городе непонятно что. Нет, дорогая. Это всего лишь мгновенный сон. На тот год выучите его, думаю. Еще и забавляться будете друг над другом, если, конечно, Брайдем вам уши не оборвет. Пошли, соглядатай очухается через пять минут.

– Кто его послал за нами? – спросил Тис уже на соседней улице, куда как менее многолюдной, хотя стражи и здесь было полно.

– Не тот, кого мы боимся, – ответил, оглядываясь, Синай. – Кто-то из глав воровского Тэра. Точнее из тех, кто остался жив. Тут кланов десять, сразу и не разберешься, но вроде бы приходит время воровских войн. Сразу три атамана лишились голов и всей казны в последние дни. Чуть ли не всю королевскую гвардию вывели на улицы воеводы. Есть чего опасаться. А может и любопытства ради. Просто осторожность. Мы незнакомцы, значит – проглядеть и донести. Или никто не посылал. Чем мельче старатель, тем шустрее из штанов выпрыгивает. Да, за карманами присматривайте. Тут рты разевать не стоит.

– А кого мы боимся? – спросила Мисарта.

– Кого мы боимся, того тут нет, надеюсь, – заметил Синай. – А вот кого опасаемся, полно. Так что…

– Рты разевать не стоит, – продолжил Тис.

– Вот именно, – кивнул Синай и нырнул в очередной проходной двор.

Через полчаса Тис уже был готов запутаться в переплетениях узких и широких улиц, дворов и переулков, но в конце концов троица оказалась на краю небольшой площади, на которую выходило сразу пять улиц, и людей на которой не было вовсе. В центре ее высилась каменная чаща, вырезанная из черного камня, чем-то напомнившая Тису вазу, которую разнесла Йока в центре крепостного двора Стеблей, но только здесь, наполняя небольшой каменный бассейн вокруг изваяния, из нее медленно сочилась кажущаяся черной в вечерних сумерках вода. Но главным было другое – не только ваза и бассейн, но и мостовая самой площади, и мостовая уходящих с нее улиц, и даже стены мрачных домов, составляющих ее границы, тоже были черными, словно после разрушения черной башни Мэйласа и строительства Черного храма осталось слишком много особого кирпича.

– Черный Круг? – вытаращила глаза Мисарта.

– Тсс, – прижал палец к губам Синай, придерживая девочку за плечо возле угла ближайшего дома. – Площадь называется Площадью Черной звезды, хотя, что в ней звездного, мне непонятно. Нам сюда.

Он повлек детей за собой в глубину одной из улиц, но прошел по глянцевым камням недолго, не более сотни шагов. Постучал в узкую дверь, дождался скрежета ключа и повел детей по узкому коридору вслед за неясной тенью со светильником в руках, пока и они, и он не оказались в большой комнате с высокими потолками. Посреди комнаты стоял окруженный лавками стол, на котором помаргивали язычками пламени три светильника. По стенам располагались лежаки. Их было не менее десятка. Правда, ни белья, ни подушек на них не оказалось, хотя в изголовье каждого лежали сложенные шерстяные одеяла. На табурете у входа стояла кадушка с водой. Во всяком случае, на доске, что ее накрывала, поблескивал испариной медный черпак. Окон в комнате не оказалось, хотя воздух не был спертым, наверное, где-то в высоких стенах имелись отдушины.

– Значит так, – сбросил с плеч на лавку мешок Синай. – Мне нужно отойти, оставайтесь пока здесь. Можете поесть того, что у вас припасено. Вода в кадушке. Должна быть свежей.

– Не сомневайся, – неожиданно проскрипел голос проводника, тонкие пальцы сдвинули капюшон и Тис разглядел в сумраке комнаты улыбающееся лицо немолодой женщины. – Как зовут?

– Тис, – услышала она в ответ и посмотрела на Мисарту.

– Мисарта… – произнесла та с некоторой заминкой.

– Ага, – как будто удовлетворилась проводница и развела руками. – А меня – Дилгой, что не значит, что меня можно звать, окликать и вообще как-то шуметь или выдавать себя в этих стенах. В коридор, – она кивнула на дверь, – со светильником не выходить. Дверь напротив – отхожее место. Внутри – лампа имеется. Вода для умывания – тоже. Дверь слева – выход во внутренний двор. Туда вам нельзя. Дверь в конце коридора – черный выход на улицу, через который вы вошли. Никому не открывать. У кого есть ключ – сами войдут, у кого нет, с теми разбираться буду я сама. Все ясно?