– Но это же Паш… – Более разговорчивый из двух с усилием сглотнул. Ткнул факелом. – Назад, вон туда. Под арку, по лестнице налево, а потом – по коридору с барельефами на стенах. Там будет главный двор и выход. Но, э-э-э, у дверей стоит Благословенная Стража.

– Я с ними поговорю.

Второй стражник ошеломленно покачал головой.

– Мы услышали, э-э-э, какое-то… Что там случилось, а?

– Черная магия, – коротко ответил Рингил. – Демонические силы. Старые боги прорвались в мир, и потолок вот-вот рухнет. На вашем месте я бы тут не задерживался.

– А как же рабы? – выпалил стражник.

– Да, рабы… – Он вспомнил другие фрагменты истории Драконьей Погибели. Тихонько выругался. – Ну, вы же можете пойти и выпустить их, верно?

Стражник, заговоривший первым, сморщил нос.

– Да ну, на хрен. Они все равно все северяне. Пусть сраная крыша упадет им на головы, мне плевать.

Рингил снял Друга Воронов с плеча и направил на стражника. Потребовалось удивительно мало усилий – кириатский меч всегда был легким, но не до такой степени. Он стер с лица всякие эмоции, вложил в голос приказ:

– Вы оба пойдете и освободите рабов, прежде чем сделаете что-то еще. Прямо сейчас. Я буду стоять снаружи у ворот и если увижу одну из ваших морд прежде рабов, вы присоединитесь к моему другу Пашле в мешке для добычи. Понятно?

Судя по лицам, вполне.

Гил смотрел им вслед, пока они не скрылись во мраке, подождал, пока исчезнет свет факела, и двинулся дальше. Указания, которые ему дали, были точны. Он обнаружил, что главные двери кто-то осторожно приоткрыл на пару ярдов, и сквозь щель падают лучи рассвета. Благословенные Стражи сгрудились по обе стороны от нее с оружием наготове, нервно вглядываясь во мрак. Они заволновались, когда появился Рингил, и кто-то нерешительно бросил ему вызов, но в конце концов эта компания доставила ему не больше хлопот, чем их соратники внутри. Он рассказал им ту же историю, что и раньше, и посоветовал держаться от этого места подальше. Они пропустили его. Если кто-то и узнал лицо Менкарака, раскачивающееся у его колена, связываться с мечником в черном все равно не захотел.

Верный своему слову, Рингил стоял у дверей, вдыхая свежий утренний воздух, пока рабы не начали выходить по одному и парами. Молодые мужчины и женщины, закутанные в прихваченные в спешке одеяла или одетые во что-то тонкое, большей частью босые, с оцепеневшими лицами, по которым невозможно было прочитать никаких эмоций. Северяне, все до одного. Он смотрел, как они появляются, моргая и дрожа в утреннем свете, и пытался нащупать внутри чувство, которое можно было бы назвать товарищеским.

Не ощутил ничего.

«Ты не прошел через Темные Врата».

«Разве нет?»

Тем не менее он пресек пару попыток уволочь в сторонку кое-кого из миловидных рабынь, а также мальчиков поизящнее, и сказал стражникам, что теперь эти рабы под опекой дворца, и кто-то скоро придет, чтобы во всем разобраться, так что «оставьте их в покое, и чтоб никакой хрени». Стражники непонимающе уставились на Рингила. Выражение «под опекой дворца» явно ничего для них не значило, но они не собирались спорить с долговязым, окровавленным наемником с явными командирскими замашками и здоровенным кириатским клинком, который он держал обнаженным в руках. Да за такое платить надо самое меньшее вдвойне…

Он увидел, как вышли двое стражников, выполнившие его поручение, и кивнул им. Они ускользнули, избегая встречаться с ним взглядом.

Позади него, вдоль реки, тихонько пробирался рассвет и разливался над темной громадой шлюзовых ворот, окрашивая небо бледно-розовыми и серыми мазками. Воздух начал нагреваться. Он переждал короткий исход рабов, затем повернулся к храму спиной и спустился к воде, чтобы запустить кириатскую вспышку.

Каким-то чудом она сработала с первого раза.

Корпус дернулся в руке и выпустил ослепительное белое пламя, которое медленно перешло в более глубокие цвета и покрыло поле зрения пляшущими пятнами. Дым прочертил безупречную восходящую дугу от сработавшей вспышки, вверх, сквозь теплеющий воздух, потом застыл и завис, поплыл потихоньку на восток вместе с ветром. Над головой Рингила вспыхнул химический зеленый свет, от которого утро сделалось зловещим.

Ниже по течению реки что-то большое вынырнуло и с громким плеском снова ушло на глубину.

Арчет нашла Рингила сидящим на берегу, уставившимся на воду, словно размышляя, как бы через нее перебраться. Друг Воронов лежал поперек его колен, отрубленная голова Пашлы Менкарака – в грязи рядом с ним; мертвые глаза слепо таращились на тот же дальний берег.

На краю воды, где глубина достигала дюйма и плескались слабые волны, из песка рукоятью вверх торчал Рингиловский кинжал из драконьего клыка.

Она остановилась в паре ярдов позади, чувствуя, как в горле исчезает напряженный комок. Сглотнула. Уткнула руки в боки.

– Гил? Ты не мог бы мне объяснить, что за хрень с «подопечными дворца»?

Он поднял глаза.

– Вот и ты.

– Уж извини, спешила как могла. В это время суток по городу верхом не проехать быстрее, чем со скоростью пешехода. Прибыли так быстро, как сумели, – она посмотрела на голову Менкарака, ткнула ее мыском сапога, и та упала лицом в речную грязь. – Лучше убрать это с глаз долой, пока никто не увидел.

– Они уже видели, Арчиди, – он отложил Друга Воронов в сторону и поднялся на ноги. Усмехнулся ей – и она едва сдержала дрожь. – Но никто не доставил мне хлопот.

Она кивком указала на кинжал из драконьего клыка.

– А он что там делает?

– А-а, – Рингил пожал плечами. – Долгая история. Думаю, его прибило к берегу.

– Прибило к берегу? – Она посмотрела на кинжал, аккуратно воткнутый в песок так, что рукоять торчала над водой, потом снова перевела взгляд на его окровавленное лицо и измученные глаза. – Гил, с тобой все в порядке? Ты не ранен?

Он опять одарил ее жуткой ухмылкой.

– Пара царапин. Все заживет, стоит принять ванну и выспаться. Ты уже освободила Драконью Погибель?

– Ага. На самом деле это тоже долгая история.

Позади них что-то загрохотало. По всей реке из камышей вспорхнули птицы. Рингил и Арчет повернулись к храму как раз вовремя, чтобы увидеть, как часть фасада проваливается внутрь. Наружу вырвалось облако пыли. Раздались возбужденные крики. Солдаты в мундирах забегали повсюду, сдерживая людей.

– И вот так все утро, – сказал Рингил невпопад. Наклонился, вытащил кинжал, тщательно вытер его о свои окровавленные, покрытые грязью штаны. Поднес к свету, словно желая получше рассмотреть часть резного узора.

– Хороший кинжал, – проговорил он. – Не хотелось бы его потерять.

По берегу к ним торопливо спускался Нойал Ракан. Лицо молодого капитана сияло от радости, но она померкла, когда он увидел, как выглядит Гил.