Пройдя между пилонами, процессия вступила в храмовый двор, поражающий воображение множеством скульптурных изваяний, бесчисленными надписями и изображениями, которыми были покрыты его стены, а главное целым лесом мощных колонн. Стоящие рядом с колоннами высокие тропические пальмы казались низкорослыми тростниками.

Филокл невольно воскликнул:

– На верхней площадке такой колонны могут уместиться около ста воинов!..

Всё было грандиозно в этом храме. Золото внутренней отделки ослепляло. Величественный храм бога Амона, воздвигнутый древними правителями, словно бросал вызов стремительному бегу тысячелетий.

Пройдя ряд колонных проходов, представляющих картинные галереи, еще один обширный храмовый двор, окруженный колоннами, длинную анфиладу разукрашенных залов, праздничная процессия достигла, наконец, святилища, где находилась статуя Амона-Ра.

Посреди святилища высился жертвенный алтарь, где на костре из кедровых поленьев горели благовонные шарики кифи. Их дурманящий аромат наполнял всё святилище.

Более сотни жрецов в белых одеждах полукругом выстроились позади алтаря. Обратив лица навстречу приближающейся царской чете, они оглашали святилище песнопениями.

Едва царь и царица ступили в святилище, как пение жрецов достигло громоподобной силы.

Статую Амона-Ра осветил первый луч восходящего солнца.

Верховный жрец торжественно произнес:

– Великий фараон Птолемей! Бог Аман возлюбил тебя! Он дарует тебе победу, и ты уничтожишь всех своих врагов!..

Все улицы города были заполнены народом. Целыми семьями стояли фиванцы у пилонов храма в ожидании, когда выйдет торжественная процессия, чтобы примкнуть к ней и вместе с нею переправиться через Нил в некрополь на празднично украшенных барках.

Нил являлся естественной границей между городом живых, расположенном на восточном берегу, и городом мертвых – на западном.

Некрополь состоял из целого лабиринта гробниц, погребальных усыпальниц, в которых хоронили после смерти набальзамированные тела фараонов, их приближенных, знатных и богатых людей.

В этот день муж, жена и дети были неразлучны, не покидали друг друга ни на минуту. Рабы с корзинами, полными праздничных яств, и факелами, чтобы освещать мрак склепов и дорогу во время ночного возвращения, следовали за своими господами.

На реке, сверкая ярким убранством, стояли наготове лодки в ожидании своих владельцев. Весь берег был усеян людьми. Громкие звуки праздничной музыки и песнопений заглушали гомон толпы, ожидающей появления бога Амона и нового фараона из ворот храма. Все делились друг с другом новостями, радостно сообщали, что в этом году праздник будет особенным, так как в Египте наконец-то появился новый фараон, который вместе с ними будет справлять их любимый праздник.

Наконец наступил долгожданный момент – распахнулись ворота. Первыми вышли мальчики в легких набедренных повязках, которые начали усыпать цветами путь бога и фараона. За мальчиками шествовали жрецы, исполняющие торжественные гимны. Густые облака благовонных курений возвестили о приближении самого бога.

Первым из ворот храма показался великолепный бык, между рогами которого блестел золотой диск, украшенный ослепительно белыми страусовыми перьями. Наконец, вслед за опахалоносцами появился сам бог Амон. Бог то показывался, то исчезал за большими полукруглыми опахалами из черных и белых страусовых перьев, которыми жрецы прикрывали его от палящих лучей солнца.

Бог Амон медленно выплывал из ворот храма на своем драгоценном золотом троне, установленном на богато украшенном гирляндами из свежих благоухающих цветов пьедестале, покрытом покрывалом из златотканной ткани, ниспадающей на плечи молодых жрецов, которые, двигаясь медленным и мерным шагом, несли трон с богом на своих плечах, направляясь к реке. Следом за ними шли жрецы, державшие на поднятых вверх руках вечнозеленое священное дерево Амона.

– Воздадим хвалу Амону Могущественному, Царю богов, подобному восходящему солнцу и заходящему солнцу.

Гимны зазвучали с новой силой, в воздухе повисли клубы ароматного дыма и на золотом троне, несомые темнокожими рабами, появились фараон Птолемей, воин, герой, повелитель, со своей царственной супругой Вереникой. Молодые египетские воины несли над ними балдахин, украшенный готовыми к броску уреями.

Глаза Вереники сияли. Это был день её триумфа. С детства она мечтала стать царицей. Во всех детских играх старалась подчинить своей воле всех. Она незаметно коснулась руки мужа и нежно пожала её. Теперь она с Птолемеем, вознесшимся на самые вершины власти, была единым целым. Её права были неоспоримы, а обязанности ясны. Лишь она одна знала, как подвести Птолемея к быстрому решению того или иного вопроса. На пути Птолемея стояла только одна преграда – Антигон. В этот миг торжества Вареника не сомневалась в победе своего царственного супруга. Куда ни падай её взор, всюду волновалось беспредельное море лиц так, что рябило в глазах. Это людское море ликовало и шум многих тысяч восторженных голосов сотрясал воздух.

К шествию присоединялись всё новые и новые группы музыкантов и отряды воинов, которым на днях предстояло отправиться на битву с Антигоном.

Стадам жертвенных животных, следующих за торжественным шествием, не видно было конца.

Статуя бога была торжественно установлена на праздничной ладье, великолепном судне из блестящего полированного дерева и богато инкрустированном золотом. Борта его были украшены искусственными изумрудами и рубинами, мастерски изготовленными из стекла. Сиденья для жрецов были отделаны слоновой костью.

Не менее роскошным был и нильский корабль царя. Борта блестели позолотой. Тенистый навес. что возвышался посреди ладьи, был устлан пестрыми вавилонскими коврами, а на носу, как в давние времена на морских судах царицы Хатшепсут, красовалась золотая голова льва. Волны плескались о царскую ладью с особым резким утренним звуком.

Птолемей и Вереника сошли с трона и медленно прошли к тенистому навесу. Носильщики и моряки по обеим сторонам сгибались в поклонах в трех шагах от них, а особо приближенные вельможи стояли, прижав правую руку к левому плечу. Птолемей пристально разглядывал незнакомые лица. Какие они были разные: веселые, мрачные, уверенные, боязливые, а порой непроницаемые…

Царь с царицей вошли под навес, а круг почета бесшумно расположился вокруг, – каждый человек в трех шагах от навеса.

«Теперь я фараон, я бог, и все считают, что я должен жить в своем круге, быть непроницаемым, как положено богу», – невольно подумал Птолемей.

Царская ладья причалила к западному берегу Нила вслед за ладьей с богом Амоном. Сановники в раззолоченных нарядах шагнули вперед и над сходнями поднялись огромные опахала из перьев. По сходням спустились царь с царицей.

– Смотри, внимательно смотри, – прошептала мать сыну. – И запомни это лицо. Это Добрый Бог, это фараон Птолемей!

– Да, я вижу его! – ответил сын и, спустя мгновение, добавил. – Я запомню это лицо. Оно такое задумчивое. О чем думает новый фараон?..