На мгновение в кабинете повисла тишина, а потом одноклассники начали смеяться.

Шея Валентиновны моментально покрылась красными пятнами. Лизка повернулась и посмотрела на Лиса так, словно он только что на ее глазах избил детеныша тюленя. Гришка побелел больше обычного. Ногой попытался придвинуть к себе его рюкзак. Лис озлился на такое самоуправство. Сам ногами перехватил сумку, не желая отдавать ее соседу. В рюкзаке заохали, а потом начали громко ругаться нехорошими словами.

Когда Лис сообразил, что вокруг тихо, было уже поздно. Учительница решила, что урок сорвал именно он, и его снова отправили к Пирату.

* * *

– Как сходил к мозгоправу? – пробасил Резец. – Интереснее поди, чем на географии мыкаться? Мой вон, позорище, контурную карту до дыр стер. Никак не мог пределы вашего климатического пояса правильно обрисовать.

Поход к школьному психологу Лиса кое-чему научил. Мальчик прикрыл глаза, чтобы не видеть белого кролика у своих ног. Снова вспомнил азы науки управления гневом. Мысленно досчитал до десяти, представил, как ветер уносит темное облако злости. Трижды с оттяжкой выдохнул и продолжил невозмутимо махать граблями.

На этот раз Гришка не сможет вывести его из себя. Не даст Лис себя обдурить и втянуть в беседы с якобы говорящими зверьками. Не выйдет у Ашкенази помешать его планам. Не для того Елисей уже полчаса убирает территорию возле сиреневого куста. Почти вплотную подобрался, чтобы Макара рассмотреть, вместе с его молниями на куртке.

Десятиклассник вернулся из больницы как раз перед началом уборки. Собрал вокруг себя толпу, пока гордо демонстрировал забинтованную руку. Мерзко лыбился и заявлял, что один палец ему велели оттопыривать врачи, чтобы меньше болело. Оттопыривал старательно и всем подряд, пока не наткнулся на Пирата. Из-за всех происшествий директор и без того был на взводе. Поэтому долго запрягать не стал и быстро объяснил Макару, что если палец сейчас не начнет вести себя прилично, то быть ему тоже в бинтах. И глазами зыркнул. Нехорошо так, с намеком.

С тех пор Макар перестал шататься среди школьников и засел в кустах с группой самых верных приятелей. От их громкого ржания тряслись ветки и вздрагивала мелюзга. Лису оставалась всего пара метров до удачной точки обзора, когда приперся Гришка.

– Отвали, Ашкенази! – ругнулся на него полушепотом Лис. Затевать сейчас выяснение отношений не хотелось. Лишний шум грозил провалить всю конспирацию. – Хватит, правда. У меня и так из-за тебя проблем выше крыши.

– Приношу свои извинения, – серьезно ответил темноволосый. – Что мы с Резцом можем сделать, чтобы загладить свою вину?

– Для начала – перестать изображать из себя пришельцев из другого мира! Нашел дурака, а я и повелся. Сын он, как же, Графа из Румынии!

Ноздри у Гришки дернулись, но он смолчал.

– Еще что-нибудь? – насмешливым тоном пробасил кролик.

– Перестать говорить за Резца! – завелся Лис. – Это уже не смешно. Как ты сам не понимаешь, что выглядишь психом?

– Я-то? – спокойно улыбнулся темноволосый. – Сам сейчас орешь так, что вызываешь сомнения в собственной психической полноценности.

– И перестать умничать! – Лис чувствовал, что слишком разошелся, но остановиться уже не мог. – Перестать говорить сложными словами и подставлять меня перед директором! Не делать вид, что читаешь чужие мысли, и не выбивать криком стекла!

– Угум, – с готовностью согласился Гришка. – Продолжай, не стесняйся.

– Еще перестать гипнотизировать наших девчонок и при этом изображать моего друга!

Дыхание сбилось, Лис закашлялся и прекратил орать. Воздуха отчаянно не хватало, на глазах от надрывного кашля выступили слезы. Не хватало еще, чтобы Гришка подумал, что он разревелся от обиды. Лис уткнулся носом в рукав ветровки – лишь бы снова не заперхать. Заодно украдкой вытер глаза. А потом звучно харкнул в сторону, изображая безразличие к произошедшему.

Слюна полетела дальше, чем он ожидал, и приземлилась на черный «гриндерс». У мальчика чуть не подогнулись ноги, когда он увидел, кому принадлежит опоганенный ботинок.

– Вы совсем опупели, гады? – рявкнул Макар. – Ну все, уроды, теперь я вас точно урою!

За его спиной из кустов вылезали рослые парни. Все они полукругом вставали на очищенном Лисом клочке земли.

– Слышь, ты, что ли, теперь над Елисеем Иззадовичем главный? – После утра Макар с лету определил самого сильного противника и заговорил с Григом: – А ну, пойдем, перетрем раз на раз!

– Скорее уж два на пять, – холодно улыбнулся темноволосый. Лицо его не отражало ни малейших признаков беспокойства.

На миг Лиса охватило ликование. Никто и никогда еще не считал его полноценным участником школьной разборки.

– Я имел в виду себя и Резца, – обернулся к нему Гришка. – Ты, конечно, не участвуешь.

– Он, конечно, участвует, – прошипел Макар. – Но с ним я разберусь после тебя.

Кольцо десятиклассников начало сжиматься вокруг них. Лис поудобнее перехватил грабли, готовый, если надо, пустить их в дело. Один из друганов Макара достал смартфон, чтобы заснять, что будет дальше.

– Чем стреляет штука в руках у длинного кудрявого? – тихо спросил Гришка.

– Ничем, – механически отозвался Лис. Деревянная ручка граблей скользила в мокрых от пота пальцах. – Это телефон с камерой. Они сейчас снимут, как будут нас бить, а потом выложат все в Интернет.

– Позже объяснишь, – поморщился темноволосый. – Резец, возьми на себя крайнего правого. Господа! У вас есть последний шанс свернуть боевые действия и добровольно отступить, пока не стало поздно.

Драка со старшеклассниками закончилась за минуту. Лис запомнил только, как в страхе топтался на месте в обнимку со своими граблями. Враг надвигался и не думая отступать. Сердце бухало уже в районе горла. Того и гляди, выскочит и убежит – подальше от школы, поближе к безопасному дому.

Вдруг лицо обдало ледяным ветром, а живот скрутило от нехорошего предчувствия. Стало тоскливо, как на похоронах хомячка пять лет назад. Между Лисом и старшими парнями пронесся черный вихрь. Быстро, так что почти не разглядишь: на самом деле был или померещилось.

Макар упал на землю первым. За ним отчего-то повалились его дружки. Последнего, кто остался стоять, тяпнул за ногу Резец. Длинный парень так и не отключил камеру. Рванул в сторону, снес по дороге аккуратную кучку сухих листьев и припустил по улице. Только подошвы кроссовок мелькали. Да еще оглядывались с удивлением учителя и школьники.

Из ступора Елисея вывел Гришка. Холодные пальцы до боли сжали плечо, так что Лис наконец уронил грабли.

– Уходим. У нас две минуты до того, как все поймут, что здесь произошло.