а обычные фокусы. А мастер Ракита никто иной, как исчезнувший пару лет назад молодой граф Вознесенский.

Я чуть не поперхнулся, но виду не показал. Кроме удивленного, причем вполне искренне.

— Да-да, верно вам говорю. А молодые благородные ставки делают на это. Хотят на выступлении сорвать с него маску-то!

— Как вы, однако, хорошо осведомлены, милейшая, — восхитился я.

— Марфа я, господин, — румянец её стал ещё обширнее, и она умело захлопала густыми ресницами. — Так тут излюбленное место встреч господ. На меня никто и внимания не обращает, где я, а где они…

— Совершенно зря, — заверил я Марфу и положил свою руку поверх её. — Не представляю, как можно вас не заметить.

Переборщил немного, мороженщица бросила такой плотоядный взгляд на павильон, что я уж было решил — прямо предложит уединиться. Но скромность всё же победила, девушка томно вздохнула и выпрямилась. К нам шли люди.

Девушку я поблагодарил и не без сожаления удалился. У меня было важное дело и в первую очередь нужно было заняться им. В конце концов я Прохору пообещал простой люд не трогать.

Отогнав мысли о том, что бы я сделал с мороженым и его хозяйкой, я вернулся на небольшую площадь, где расходились в стороны дорожки.

Там, в северо-западной части, стояла статуя «Мореплавание».

Я встал перед обнаженной женщиной, держащей в одной руке компас, а в другой морскую карту и улыбнулся.

Знатное путешествие было!

Мы тогда отправились в Италию, в мастерскую к скульптору. Пьетро был талантливым магом земли, специализирующимся на камне. Особой породе камня, позволяющей выдерживать сразу несколько сил. Находка для артефактора.

И натурщицу я помнил, ох и хороша была…

Сколько же мы выпили тогда молодого вина. И как душевно гуляли с Пьетро. Мне пришлось изрядно постараться, чтобы он не делал свои скульптуры слишком уж искусными. Чтобы не подумали украсть.

Ведь статуи этого итальянского мастера, как и другие, стали одними из важнейших артефактов для будущей столицы. И никто не должен был об этом знать.

Никто не знал и о том, что компас в руке прекрасной девы — отдельный артефакт.

И именно его я хотел забрать. Безделушка, по сути, но стоимость такой игрушки могла закрыть часть финансовых дыр. И на саму статую это никак не повлияет.

— Ну что, дорогая Сильвия, простишь меня за небольшой вандализм? — вежливо спросил я образ той, которая спустя века смотрел куда-то вдаль.

На голову статуи спикировал голубь, устроился поудобнее, наклонил голову и уставился на меня. Я согнал его, махнув рукой, и огляделся.

Никого, приступаем к хулиганству.

Потом, когда доведу магию земли до подходящего ранга, всё отреставрирую, будет даже лучше.

Я забрался на пьедестал, приобняв Сильвию за талию, и взялся свободной рукой за компас. Камень мгновенно потеплел, по мраморной руке пошла трещина и эта часть начала осыпаться крошкой, которая тут же таяла в воздухе.

Пока она не добралась до тела, я дернул артефакт на себя и отпрыгнул.

В моей руке лежал вполне себе настоящий компас, немного потускневший и с царапиной на стекле. А статуя лишилась одной руки.

Где-то на соседней аллее прозвучали голоса и смех, так что я поспешил скрыться с места преступления, ещё раз мысленно извинившись.

Словно заправский разбойник, шел на выход я неторопливо и со скучающим видом. Галантно кивал встречным мужчинам и улыбался девушкам. Даже самый параноидальный служивый не заподозрил бы в элегантном молодом человеке преступника.

Меня отчего-то это веселило, хотя я просто забрал то, что принадлежало мне.

И теперь эту добычу предстояло выгодно сбыть.

А значит мой путь лежал туда, где в городе самые дорогие лавки антиквариата, амулетов и артефактов. Пройтись, присмотреться к торговцам и выбрать самого перспективного. Нужно найти человека, который и в будущем сможет помогать мне.

Уже у ворот Летнего сада я услышал позади свисток жандарма истошный крик:

— Тревоооога! Вызывайте гвардию!

Обернулся, как и все выходящие, посмотрел недолго и спокойно ушел. Бедняжке Сильвии скоро достанется много внимания, которого она всегда так стеснялась.

Мимо императорского замка, по брусчатке Садовой улицы и вот уже арки самого престижного торгового дома — Гостиного двора.

Дальше над центральным проспектом возвышалась башня городской думы, а с другой стороны ещё одно величественное строение, которое я планировал посетить. Императорская публичная библиотека.

Направление мне подсказал консьерж в фирменной ливрее двора, встречающий у входа. Его мой внешний вид удовлетворил, так что он любезно поздоровался, объяснил, куда мне идти и пожелал самых удачных покупок.

А вот сомнительного типа, следующего за мной, не впустили.

Внутри было тихо, прохладно и ненавязчиво пахло чем-то цветочным. По галерее прогуливались парочки, явно не заинтересованные покупками вообще. Для них это было просто спокойное место, защищенное от посторонних взглядов.

Я зашел в пару лавок, присматриваясь к ассортименту. Цен указано не было нигде. Да и представленные образцы старины меня не сильно впечатлили.

Очередная лавка с виду ничем не отличалась от соседних. Богато украшенный фасад, притемненные витрины и золотые буквы на вывеске: «Батист».

Зато едва войдя внутрь, я понял — это оно.

Здесь среди рядов изящных шкафчиков буйствовали стихии. Сотни артефактов давали такой фон, что я не позавидовал бы тому, кто здесь проведет день без защиты.

На стене было развешано зачарованное оружие, а за стеклом прилавка переливались всеми цветами зелья в разнообразной таре.

К тому же снаружи не было заметной таблички «поставщик двора его императорского величества», что я тоже учитывал. Работая с императорским двором, будешь осторожен в сделках. Да, наверняка и среди таких купцов были те, что проворачивали не самые законные дела. Но им в доверие входить слишком долго.

Да и внимания высшего света мне пока к себе привлекать не хотелось.

Поэтому моя радость была неприкрытой и вышедшего ко мне служащего я встретил с широкой улыбкой.

Он тоже приветственно скалился. Наши улыбки испарились одновременно.