— Всё в порядке, благодарю, — я улыбнулся его искренней радости. — Удобно ли вам будет принять меня завтра? Нужен ваш совет.

— Конечно же, Александр, сейчас… — послышалось шуршание. — Извини, такой бедлам в бумагах, я нынче у себя из дома работаю, ремонт у нас в коллегии затеяли. Секретарь мой, олух… Поменять его давно нужно, на девицу молодую, так сейчас заведено, особенно у таких стариков, как я, — граф опять рассмеялся. — Ах, неважно, неинтересно тебе это. Вот, нашел, всё утро у меня свободно от встреч, так что жду!

— Прекрасно, буду к девяти, Христофор Георгиевич. До встречи!

— До встречи!

Вот и чудесно, займусь делами с самого утра.

Я подошел к шкафу и критически осмотрел гардероб. Друг семьи или нет, а визит к сенатору не тот случай, чтобы относиться к этому несерьезно. Пусть и в домашней обстановке, пусть неофициальный.

Можно было и без договоренностей приехать, близкие отношения такое допускали.

Но хотелось уважить человека, всегда помогающего семье. Мне несложно, а ему приятно будет.

Я выбрал отличный серый костюм-тройку, белую рубашку, запонки с гербом Вознесенских и классические черные туфли. Хорошо и для визита к графу, и для встречи с юристом как нельзя кстати подойдет.

Да и в банк нужно было заехать, разобраться со счетом. Так что наряд очень подходящий для нового дня.

Удостоверившись, что одежда в порядке, я принялся постигать Эфир.

Память мне подсказывала, как обращаться с устройством, но вот ничего толкового по поводу где искать нужную информацию, в голове не было. Вознесенского не интересовала история, официальные сводки и подобное.

Только светские собрания, представления и дебютантки.

Я нашел сразу столько противоречащих друг другу «фактов», что понял — точно нужно в библиотеку. Доступ к её данным через Эфир требовалось оформлять на месте, так что я выяснил часы приема и нужные контакты.

Займусь этим сразу же, как представится возможность.

Пролистал бегло последние хроники, подивился обилию данных, и заснул довольным и приятно уставшим.

Утро всегда доброе, если на то настроен. Вот и моё удалось, несмотря на то, что Прохор всё таки грохнул поднос с завтраком, разбил какую-то там важную чашку и долго по этому поводу расстраивался.

Мелочи. Но столик с колесиками приобрести всё же надо.

Дед так вообще к потере утвари отнесся с присущим военным людям недоуменным снисхождением. То есть неблагородно сказал «ну и хрен с ним», после чего невозмутимо продолжил чтение утренней газеты.

Камин он сегодня не разжигал, хоть и немного зябко ежился.

— Сегодня сильный ветер с моря, обещают осадки после полудня, — важно сообщил мне патриарх, изучая прессу. — Предупреждают, что стоит воздержаться от морских прогулок, штормить будет.

И кинул быстрый вопросительный взгляд. Хитрец, явно хочет знать мои планы, но напрямую спрашивать не собирается.

Это не было странным. После стольки ссор в прошлом по поводу «личных границ» и прочего бреда. Нет, личные границы я уважал, но они сами собой разумеются при нормальных отношениях. Их не требуют. И уж если начинаешь о них кричать, то что-то сам делаешь не так.

Дед просто переживал за меня, что неудивительно.

— Благодарю, обязательно это учту, — кивнул я. — Я сегодня весь день в городе буду, тебе что-нибудь нужно?

Глаза патриарха загорелись на миг, но тут же погасли. Ясно, пока не готов.

— Нет, Александр, у меня есть всё необходимое, — сухо ответил дед и сделал вид, что увлечен чтением.

Ничего, оттает потихоньку и вернется вкус к жизни. А мне только в радость будет. Со старшим поколением важно не настаивать, не спорить и не учить. И тогда они с удовольствием начинают прислушиваться сами.

А Лука Иванович человек умный, просто очень устал. Как только я сниму угрозу выселения и полного разорения, всё изменится.

Я улыбнулся деду и он чуть ободрился. Покачал головой, наигранно осуждая неуемное веселье, и к завтраку приступил уже в более хорошем настроении.

Чертовски хорош!

Я смотрел в большое зеркало у входа, а рядом суетился Прохор и восхищенно поправлял мой пиджак, не нуждающийся в этом.

— Ох, молодой господин, как вы на деда-то в молодости похожи! — умилялся слуга. — Стать-то какая! Вам вот хоть сразу к императорскому двору.

Ну, с этим пока обождем. Пусть мне и было любопытно познакомиться с потомками царя, но и без того дел немало. Император вроде и без меня неплохо справляется. А там посмотрим.

Мне бы в лабораторию, да интересную задачку!

Но я себя знал, как только туда попаду, счет времени потеряю. Увлекусь и про остальное позабуду. Так что пока довольствовался сладостным предвкушением. Ничего, совсем скоро…

— Вы обедайте без меня, Прохор. Да и ужин не откладывайте, если я задержусь.

— Вы только сами-то не забывайте про пропитание, молодой господин. Вон как исхудали, на своих миссиях-то!

Слуга с таким сочувствием смотрел на меня, что я не стал спорить и просто кивнул. До исхудания мне было далеко, тело находилось в прекрасной форме. Даже поразительно, с таким-то образом жизни. Вот оно, преимущество молодости.

— Удачи, ваше сиятельство! — крикнул мне вслед Прохор и я отсалютовал ему.

Судьба благоволит храбрым и настойчивым, и удача тут совсем не при чем.

Особняк Воронцовых располагался на Адмиралтейском острове, неподалеку от Сенатской пристани, с видом на Неву. Трехэтажный дом отделял от набережной шикарный сад, уже начинающий цвести.

Подъездная дорога, выложенная камнем, вела от ворот к высокому крыльцу, украшенному колоннами. Над крыльцом — классический балкон с отличным видом на реку.

Христофор Георгиевич не бедствовал, и не стеснялся этого.

Впрочем, и не пытался перещеголять соседей, которые выделялись кто чем мог, украшая всё позолотой, статуями и барельефами. У кого-то даже пальмы колосились во дворе. Мне дом Воронцова, относительно строгий