– И не открывали. Темные даже извинились передо мной за беспокойство.

– Слушай, Мариш, побудь тут пять минут. Когда установится связь, не говори ни слова, хорошо?

Сумрак колыхнулся. Валентина произносила длинное заклятье, в котором Гордеев узнал детали знакомого ему «хамелеона» – и вдруг понял, что на месте Марины сидит Огонек. У Матвея перехватило дыхание, пульс превратился в пулеметную очередь. Он едва удержался от того, чтобы броситься к сыну и стиснуть его в объятиях, но тот непонимающе хлопал ресницами и с удивлением оглядывал себя.

Ох, неспроста Валентина всего за несколько лет поднялась до первого уровня Силы.

– Валюш, я что – мальчик? – спросила Марина.

– Нет времени объяснять. Матвей, сядь рядом с ней – чтобы оба попали в объектив.

Она развернула к ним широкий экран; на нем уже проступил сине-зеленый интерфейс скайпа. Матвей прочел имя контакта, и по спине побежали ледяные коготки.

«Артем Локшин, заместитель главы Московского бюро Инквизиции».

Тот ответил сразу же, словно ждал звонка:

– Валентина? – Голос Инквизитора был напряженным… да что там – он был почти испуганным.

Из темноты на экране соткалось бледное, очень красивое лицо, подсвеченное лампочкой смартфона. Матвей сразу узнал его, хотя видел только двенадцатилетним мальчишкой. Высокий ясный лоб Артема пересекли глубокие морщины, брови сошлись к переносице. Он стоял посреди ночной улицы, на его черных, безупречно уложенных волосах блестели брызги дождя. На груди у Инквизитора покачивался золотой амулет с ярким сапфировым глазком.

– Доброй ночи, Артем, – торопливо заговорила дозорная, словно боялась, что он спросит ее о чем-то, не относящемся к делу. – Ты уже знаешь, что случилось в Питере?

– Я сейчас на месте. Тут настоящая бойня. – Матвею показалось: в его голосе прозвучала нотка неуверенности, словно он ждал от нее каких-то других слов, но тут Инквизитор заметил Светлого мага, и взгляд его затвердел: – Кот?

– Так меня не называли очень давно.

– Я знаю все твои имена, Матвей Гордеев. Так ты в Москве?

– Со вчерашнего дня.

– Кто-то может подтвердить твое алиби?

– Алиби железобетонное.

– Поведай мне, Кот, – что это за побоище?

Инквизитор оборотил камеру смартфона в сторону, и Матвей узнал двор своего дома на набережной Карповки. У входа в парадное мыкались неприкаянно три-четыре тени (патруль Дневного Дозора), рядом на асфальте лежали в ряд словно бы какие-то коряво обрубленные поленья разной длины, накрытые мокрой серой пленкой. При порывах ветра она издавала неприятный хлопающий звук. Во двор медленно, задним входом, вкатывалась черная «Газель».

– Я все время находился в столице, вместе с сыном, – хладнокровно проговорил Матвей и положил руку на плечо лже-Огонька. – Полагаю, на мою жену напали, и она защищалась.

Артем быстро ощупал лицо его «сына» взглядом. По скайпу он не мог видеть ауры, но Светлые все равно почувствовали себя как троица насекомых под лупой. Под рукой Матвея плечо Марины напряглось. Обманывая Инквизицию, Валентина и ее помощница шли на серьезный риск. Если ложь вскроется, не избежать скандала. Ясно теперь, почему Валя не предупредила соратницу о ее роли, – чтобы та не попала под наказание. Взгляд Локшина был тяжелым, буравящим и надменным. Взор Судьи. Казалось, он может прочесть мысли, и если результат ему не понравится – пиши пропало. Такой взгляд мог бы быть у взведенной гильотины.

Как изменился мальчик за семнадцать лет…

– Я дам тебе три часа, – процедил Инквизитор, – чтобы связаться с женой и доставить ее ко мне. Иначе ты становишься соучастником.

– У меня нет с ней связи, – ответил Светлый.

– Найди способ.

– Она не выдаст себя так глупо.

– Она не сможет прятаться вечно.

– О, ты плохо ее знаешь.

– Зато знаешь ты – и ты поможешь мне.

– Артем, – мягко проговорила Валентина, – не торопись вершить суд. Думаю, тебе стоит получше приглядеться к тем, кто сейчас ищет Нелли в Питере. И еще – поговори с начальником аналитиков Ночного Дозора. Это он услал Матвея в Москву.

На экране скайпа было видно, как грузчики принялись складывать трупы в «Газель». Капли дождя барабанили по борту машины.

– Мне не нужны советы, – сквозь зубы ответил Артем, – мне нужно знать, какого дьявола здесь творится. Матвей Гордеев, ты останешься в штабе Ночного Дозора. Валентина, подержи его у себя до моего возвращения. Это приказ.

Экран потемнел.

– Задержишь меня? – угрюмо спросил Матвей.

– Я не имею права нарушить приказ Инквизитора, – дозорная развела руками, – но ты можешь вероломно бежать из-под стражи.

– Спасибо. Тебе не влетит?

– Думаю, Артем простит меня.

Гордеев кивнул, залпом выпил кофе, встал:

– Я твой должник.

– Сочтемся, – подмигнула Валя, – что собираешься делать?

– Думаю, Нелли постарается добраться в Москву. Отправлюсь ей навстречу.

– Хорошо. Намекну своим ребятам, чтобы тебя не замечали несколько часов. А потом – извини…

Матвей не ответил. Он наблюдал, как лже-Огонек превращается обратно в Марину. Образ мальчика колебался в воздухе, словно мираж, растекался и плыл – Гордеев подавил ребяческое желание протянуть руку, чтобы прикоснуться к чуду, – и вдруг это снова была тонкая русоволосая девушка с хитрым взглядом. После того как трансформация закончилась, в воздухе остался легкий запах лавандовых лепестков.

– Кажется, я поняла ваш план, – сказала Марина, разглядывая свое отражение в металлическом чайнике. – Артем в Питере среди Темных, он расскажет им, что сын Матвея в Москве. Бедняги бросятся искать его здесь, и твоей жене и ребенку будет легче бежать.

– Я надеюсь на это, – ответила Валя, – думаешь, сработает?

– Возможно… если только они уже не вырвались из Питера. А если они уже здесь?

– В любом случае мы сбили их с толку. Что говорит твоя интуиция?

– Хотела бы я порадовать тебя… Но боюсь, это не тот случай, когда можно довериться интуиции. Если пробил твой час – от судьбы не сбежать.

* * *

Тверская область, Бологовский район

20 сентября 2015, 03:54

Нелли выхватила револьвер – но выстрелить не успела: странное существо двигалось по вагону с невероятной скоростью. Будто сама Тьма вдруг ударила Светлую Иную, смяла, глаза обжег алый луч, мир крутнулся вокруг оси – и она обнаружила себя на полу. Живот и бок справа тяжело пульсировали болью, словно по ним прокатилась телега.

Нелли не потеряла сознание. Задыхаясь от тычка в солнечное сплетение, она слышала, как грохот тяжелых шагов перекрыл стук колес.