— Мне кажется, Молли мелковата для вас, — заметил Стивен. — Роберт сглупил, выбрав ее, вам наверняка было бы удобнее на более крупной лошади.

— Нет, не надо, не беспокойтесь, я не намерена повторять этот эксперимент, — сказала Лори.

— Жаль. У вас хорошая посадка.

— Лори бросила быстрый взгляд на Стивена, но он смотрел прямо перед собой, так что осталось неясным, говорит он серьезно или снова смеется над ней. На всякий случай она решила не уточнять.

Но вот пляж остался позади, лошади, двигаясь легким галопом, вынесли их на вересковую пустошь и двинулись через поля обратно к Коннорс-Корту. Лори мало-помалу окончательно успокоилась. В голове крутились только две мысли. Первая — как хорошо, что никто не видел, как она себя глупо вела, а вторая — о поцелуе.

— Ну, как, понравилось? — спросил дядя, когда Лори лихо въехала во двор и с ходу затормозила, мечтая только об одном — о горячей ванне.

— Стивену понравилось, — ответила Лори. — Что до меня, то мне больше нравится ездить на четырех колесах.

Вернон Хартман рассмеялся.

— Как ни странно, мне тоже. Если ты сегодня больше никуда не собираешься, зайди к тетке, ей что-то не очень хорошо.

— Она прекрасно себя чувствовала, когда я уезжала. Надеюсь, ничего серьезного.

— Я тоже надеюсь, но все-таки попрошу доктора Вайна заехать завтра, пусть послушает ее. Этот кашель совсем ее извел.

Лори почувствовала, что дядя крайне обеспокоен. Хотя после смерти отца прошел уже целый год, она только-только свыклась с мыслью об утрате, и сейчас, когда она нашла таких замечательных родственников, ей даже и думать не хотелось о том, что с тетей Элен что-то может случиться.

— Я иду к ней, — сказала Лори, забыв о ванне. Она торопливо пошла к дому.

Тетя сидела в гостиной, устремив взгляд в окно. Может, Лори просто заранее приготовилась увидеть что-то плохое, но лицо Элен показалось ей таким бледным и осунувшимся, что у нее защемило сердце.

— Дядя Вернон говорит, вы не очень хорошо себя чувствуете, тетя Элен, — сказала она. — Я могу чем-то помочь?

Элен грустно улыбнулась.

— Увы, моя дорогая. Вот если б я могла сбросить годков десять… Но такого чуда не можешь сотворить ни ты и никто другой. Да не беспокойся так. Это просто обычное весеннее недомогание, и больше ничего.

— Дядя Вернон говорит, вам надо показаться врачу.

— Он все преувеличивает. Дай ему волю, так он просто замучает меня своей заботливостью. Вот почему я стараюсь ему особо не докучать своими пустяковыми женскими проблемами.

Элен закашлялась и кашляла долго-долго, не в силах остановиться. Лори с ужасом смотрела, как с лица тети исчезают последние краски, и оно становится мертвенно-белым. Она оцепенело застыла, не зная, что делать, но тут тетя сквозь кашель хрипло проговорила:

— Оставь меня на несколько минут, Лори. Это пройдет, всегда проходит. Не тревожься обо мне.

— Тогда я пойду, сниму верховой костюм и приму ванну.

— Иди, конечно. Скажи Мейзи, чтобы все приготовила.

Элен перестала кашлять и откинулась на спинку кресла, закрыв глаза.

Лори нашла служанку и, пока та наполняла ванну в роскошной ванной комнате, недавно оборудованной лордом Хартманом, принялась ее расспрашивать:

— У тети давно начались такие приступы? Пойми, я очень обеспокоена.

— Мы тоже все беспокоимся, — ответила девушка. — Уже года два, если не больше, она кашляет. Доктор бывает частенько, да что толку: выписывает ей микстуру от кашля, и все.

— Ясно. Ну что ж, спасибо.

— Не за что, мисс. Ваши полотенца вот здесь, на полке. Еще что-нибудь нужно?

— Нет, ничего, спасибо.

Весь остаток дня Лори исподтишка следила за Элен, пытаясь запомнить, сколько раз и как часто та кашляет. В конце концов, Элен это заметила, о чем не преминула заговорить, когда вечером они сидели за кофе в гостиной.

— Лори, дорогая, — начала она, — прошу, не следи за мной больше. Я пока не собираюсь умирать!

— Простите, тетя Элен, — смутилась Лори, — я просто очень беспокоюсь о вас.

— Это совершенно ни к чему, я же говорила. Завтра приедет доктор Вайн, выпишет мне свою знаменитую микстуру, и все будет в порядке.

Но не успела она договорить, как зашлась в надсадном кашле. Подбежавший муж принялся хлопать ее по спине.

— Ради бога… — прохрипела Элен. Из ее глаз катились слезы. — Ты же мне синяков наставишь.

Этот эпизод обеспокоил Лори до крайности. Ночью она долго не могла уснуть, думая об этом, и решила поговорить с врачом с глазу на глаз.

* * *

Доктор Вайн должен был приехать после обеда, и всю первую половину дня Элен старательно демонстрировала всем свое прекрасное самочувствие. Лори решила, что ей, в самом деле, как будто лучше, хотя, возможно, тетя просто старается держаться, чтобы не причинять лишнего беспокойства своим близким.

Доктора Вайна Лори догнала во дворе, когда тот собрался ехать домой после осмотра Элен.

Это был пожилой мужчина в очках, который не снизошел до новомодных штучек вроде автомобиля и разъезжал на двуколке, в которую был впряжен пони. Надо признать, это придавало его облику некий налет деревенской основательности и солидности.

— Я была бы вам очень обязана, доктор, если бы вы сказали мне откровенно, внушает ли тревогу состояние моей тети, — обратилась она к нему.

Доктор ответил довольно уклончиво:

— А что заставляет вас думать, что я что-то скрываю от самой пациентки, юная леди?

Лори вспыхнула, но не отступила.

— Просто я немножко знаю врачей, мне приходилось сталкиваться кое с кем из них. Случается, они из добрых побуждений, чтобы не расстраивать больного, говорят ему неправду. Разве не так?

Лори умолкла, глядя в упор на врача. Она понимала, что чересчур резка, врачи не любят, когда с ними так себя ведут. Однако глаза доктора Вайна блеснули, и, когда он заговорил, голос его звучал уже мягче:

— Я вижу, у леди будет прекрасная сиделка, если вдруг она ей понадобится…

— А она понадобится? — продолжала напирать Лори.

К ужасу Лори, лицо доктора посерьезнело.

— Все может случиться. Хотя такое ведь может случиться в то или иное время с каждым…

— Вы уходите от ответа, доктор. Я хочу, чтобы вы сказали мне правду. Я уже имела дело с болезнями, кое-что понимаю.

Доктор Вайн задумчиво посмотрел на Лори.

— Я могу сказать следующее: миссис Хартман может благополучно дожить свой век, как и любой другой человек, у которого слабая грудь, хотя он не хочет этого признавать. Коренного улучшения я не предвижу, но и рокового ухудшения тоже, однако врач мало чем может помочь, если пациент сам не старается побороть болезнь. Я ответил на ваш вопрос?