— Но?

— Мне кажется, это рейдеры.

— Вы подумали, что бизнес отбирают? — нахмурилась я. — Ну, раз я здесь, это не так?

Анна невесело и как-то слишком цинично усмехнулась. Будто бывалая зэчка, а не гламурная секретарша.

— Эмиль сливает бизнес, непонятно? — она вскинула идеально накрашенные брови.

Я нахмурилась. Для Анны логично так думать: выгреб любимую фирму до дна и повесил на бывшую жену. Но я с Эмилем говорила, он и словом не обмолвился о проблемах, был уверен, что помогает…

— Аня, а Эмиль знает об этих людях?

Заметив, что она мнется, поджав губы, я разозлилась.

— Нет, — обессиленно выдохнула она. — Виктор всех убедил, что сам разберется… Он давно здесь не появляется, трубку не берет… Звонки сбрасывает! Такое ощущение, что ему все равно!

Так и есть.

— Виктор объяснил, почему не рассказал боссу про рейдеров?

— Утверждал, что это обычная проверка, но я чувствую, это не так. Люди были… уголовного вида, — закончила она. — Сказал, у Эмиля другие дела и не нужно его беспокоить.

Не похоже, что Анна врет.

Первым порывом было вернуться к Виктору и потребовать объяснений, но подумав, я отбросила эту идею. Выглядит подозрительно, но Эмиль действительно мог просить избавить его от дел. А если зам сговорился с рейдерами, то этим поступком я покажу, что слишком много знаю. Сначала поговорю с Эмилем.

— Давайте сделаем вид, что этого разговора не было, — сказала я на прощание и оставила ее дальше лить слезы по моему мужу.

Домой я вернулась опустошенной.

Обиженная любовница — ерунда, непонятные люди — куда хуже. Я разделась и набросила халат. Подумав, сварила себе кофе и только вдохнула запах свежемолотых зерен, как показалось, что на кухню вот-вот войдет Эмиль…

Где он? Где ночует, хорошо ли спит?

Дома его беспокоили кошмары… Несколько раз слышала, как он стонал.

Я перелила кофе в его любимую чашку, но только до середины, остальное долила молоком, добавила ложку сахара. Импульсивно присыпала корицей. Кофе получился неожиданно приятным. Вкус возвращался, хотя еще был куцым — может быть, от стресса.

Слова Эмиля не шли из головы.

Он сказал, сегодня приезжают люди Федорова. Может быть, они и были в агентстве, кто знает.

«Все начинается».

Почему так быстро? Он говорил, через две недели.

Когда мы уходили из того страшного дома, участь встретиться с людьми Федорова и им самим, казалась незначительной. Но сейчас я волновалась. Об Эмиле, о том, как пройдет встреча. А главное — что будет потом?

Что будет, если Федоров не согласится? Новый ад? Война?

Хуже неизвестности ничего нет. Если впереди лишь темнота, живешь страхом.

Когда на город опустились сиреневые сумерки, я начала собираться. Натянула узкие джинсы и толстовку. В этой одежде я чувствовала себя в безопасности — почти бесполой. За пояс сунула пистолет… Мне нужна кобура, как у Эмиля… но где ее взять, я не знала. Придется у Андрея просить.

Но это потом. Сейчас я собиралась в «Фантом».

Вчера у этого окна я дала обещание, что спасу мужу жизнь. И я согласна за это заплатить, если придется. Тогда, в новогоднюю ночь Эмиль был прав: главное, что мы живы.

Впервые за год я ехала в клуб одна и немного нервничала.

Еще Лазарь говорил, что «Фантом» пользуется популярностью в криминальных кругах. Я уже поняла, что большая часть закулисной игры и «договоренностей» происходят в неприметных кабинетах и приватных комнатах. Как та, где мы купили оружие.

Так что думаю, если наблюдать и слушать, многое можно узнать. Люди Федорова тоже здесь появятся. Главное, зацепиться, чтобы не выглядеть странно. Я прошла по залам, присматриваясь.

За стойкой в главном зале я увидела знакомое лицо. Над коктейлем скучала блондинка — та самая, с золотыми тенями и дурным вкусом. Возлюбленные таких ублюдков, как наши мужчины, иногда становятся подругами. Главное — подход. Отлично.

— Привет, — я пристроилась рядом на барном стуле и улыбнулась. — Помнишь меня?

Если подружиться, у меня будет повод приходить и тереться рядом с ними. Я не хотела погружаться в криминальный мир. Тем более одна, без Эмиля. Но только благодаря тому, что я здесь была, он еще жив.

— Дина! — с восторгом ахнула блондинка. От нее сильно пахло алкоголем и сладкими духами.

Кто знает, может, со мной хотят познакомиться не меньше. Жену врага своего любимого лучше держать на виду.

— «Маргариту», — бросила я бармену. — Ну, что слышно? Как «мой» вчера погудел?

Она подняла брови и сделала губами букву «о», глаза остались настороженными.

— Катя, — подала блондинка руку, я пожала.

Передо мной поставили бокал. Я едва пригубила и вернула на место. Кислятина. «Маргариту» я заказала наугад.

— Говорят, с размахом, — Катя наклонилась ко мне, создавая ощущение доверительности. — Мы домой ушли, сама понимаешь, мой Эмиля не любит… Если хочешь, у Андрея спроси, он был.

Катя говорила кокетливо, но взгляд под длиннющими ресницами был циничным и прожженным. Прощупывает.

Такие девушки — особый контингент. Любят притворяться глупыми. Боясь сболтнуть про Эмиля лишнего, я решила перевести тему.

— Подонок, — в пустоту сказала я, имея в виду мужа. — Пусть катится… Кстати, ты не знаешь, что с Андреем?

Я дотронулась до уголка рта.

— А он не говорил? — Катя рассмеялась и сделала странные жесты, касаясь кончиками пальцев груди и живота. — Еще не видела?..

Она пошло и загадочно улыбнулась. Глаза заискрились, словно от меня скрывали тайну.

У них что-то было, да?

— Я теперь в разводе, если ты понимаешь намеки… — я вскинула брови, перемешивая трубочкой коктейль. — Мне Андрей понравился. Чем занимается, как с деньгами? Ну и там, — я глазами показала вниз, намекая на то, что ниже пояса. — Все нормально?

Я прямо говорила, что ищу нового покровителя. А нас таких ничего не интересует, кроме кошелька и члена. Девушки любят посекретничать, но Катя вдруг остыла.

— Знаешь, мне пора.

Она спрыгнула с барного стула и направилась к приватным комнатам. Я с недоумением смотрела вслед, а когда Катя открыла дверь — навстречу вышел Андрей.

Сердце подпрыгнуло от неожиданности. Я понятия не имела, что он здесь!

Прежде чем войти, Катя что-то сказала и кивнула на меня. Андрей обернулся и мне показалось, что я вижу разочарование.

— Развлекаешься? — Андрей бросил купюру на стойку, когда подошел, и подал руку, чтобы я смогла слезть с высокого стула.