Не отводя взгляда от непрошеной гостьи, Вар протянул руку и тронул Джолин за плечо.

— Чего ты?..

— Чш-ш.

Джолин выпрямилась. Секунды три она стояла с открытым ртом, будто глазам своим не веря. Потом крикнула:

— Эй!

Чужая девочка окинула их обоих спокойным взглядом, даже не остановилась. На углу она вытащила телефон, сфотографировала парковку. И тем же гимнастическим шагом двинулась дальше по бордюру.

Джолин будто очнулась. Размахивая совком, она решительно устремилась вперёд — даже шляпа слетела.

— Эй, это наш участок!

Вар отбросил лопату. Он ненавидел всякие разборки, от них его душа сжималась в крошечное зёрнышко. Но сейчас он поспешил за Джолин. Наш участок, только что сказала она. «Наш» — это значит его и её, вместе. Прямо так взяла и сказала.

Подходя, Вар понял, что чужая девочка, пожалуй, старше, чем ему сначала показалось: не меньше пятнадцати. Он провёл пятернёй по слипшимся от пота волосам и снова надел бейсболку.

— Во-первых, — сказала девочка, обращаясь к Джолин, — он не ваш. Участок 788 принадлежит «Саншорс-банку».

— А ты работаешь в банке? — вскинулась Джолин. — Банк эксплуатирует детский труд? Тогда я хочу поговорить с кем-нибудь из их руководства.

Девочка, смеясь, помотала головой.

— Я тоже хочу поговорить с кем-нибудь из их руководства. Или с тем, кто купит этот участок на аукционе. Но вот уж что он не ваш, это…

— На аукционе? Каком аукционе? — Джолин полыхнула глазами поверх солнечных очков, но в это самое мгновение Вар увидел её лицо: оно опять было испуганное. И сразу же его сердце часто-часто заколотилось — тук-тук-тук-тук.

Девочка отступила на шаг.

— Этот участок теперь… эм-м… взысканное имущество? По закону так. То есть…

— Когда? — перебила Джолин.

Девочка вскинула руки.

— Откуда я знаю? Всё, проехали. Я не работаю ни в каком банке, не забыли?

Она снова достала телефон и, подняв его над плечом Джолин, сделала ещё один снимок. Пробежалась пальцами по экрану, будто что-то проверила. И обернулась к Вару.

— Всё, я закончила. Так что можете продолжать свои… эм-м, грязевые бои?

Вар втянул шею в плечи. А мог бы — и лицо бы втянул под футболку. Надо было всё-таки вытребовать у Джолин шланг, хоть умыться.

— И чтоб ноги твоей тут не было, — буркнула Джолин себе под нос.

Девочка пожала плечами.

— Моей и не будет.

Джолин направилась к своим растениям с довольным видом, будто одержала победу.

Вар не был в этом уверен. Он догнал девочку, когда та собиралась подняться по ступенькам обратно на развалины.

— Подожди. Твоей не будет… но чьи-то ноги тут будут, ты это хотела сказать?

— Ну это понятно же? Люди из банка. И те, кто придёт устанавливать прожекторы с датчиками движения. И ещё я собираюсь связаться с Одюбоновским обществом…

— Нет! — крикнул Вар. — Никто не должен сюда приходить!

Получилось громко, поэтому через секунду примчалась Джолин.

— Кто сюда собирается приходить? — прошипела она. — Кто?!

Девочка запрокинула голову к небу и постояла так, будто решая в уме какую-то задачку.

— Ладно, — сказала она наконец. — Объясняю.

Поднявшись на заднее крыльцо, девочка села с прямой спиной и посмотрела на них сверху вниз, как учительница, ждущая, пока класс успокоится.

Джолин уселась на нижнюю ступеньку и тоже ждала, скрестив руки.

Вар примостился на перилах. У него внутри ещё не улеглось: их участок.

— При плохом освещении, — заговорила девочка, — водоплавающие птицы могут принять мокрый асфальт за пруд. Гуси, утки, журавли.

— Кто сюда должен прийти? — опять спросила Джолин. — Сюда нельзя, между прочим. Тут специально всё загорожено.

Девочка — опять по-учительски — вскинула тёмную бровь, немного помолчала и заговорила снова.

— Мокрый асфальт? И плохое освещение? Они думают, это вода, пытаются на неё сесть и ломают ноги.

— А хоть бы и так, — перебила её Джолин, — при чём тут наш участок?

— Эм-м… — Девочка закатила глаза. — Ну вот, опять: ваш участок?

Вот, опять: их участок.

Закатывание глаз Джолин проигнорировала.

— И что? Ты боишься, что сюда свалятся с неба какие-нибудь гуси?

— Не гуси. Это, — девочка указала пальцем прямо наверх, — миграционный путь канадских журавлей. Их тут пролетают тысячи, каждую осень. Ровно над этим самым местом. Теперь церковь снесли, освещения нет. Я только что измерила парковку: примерно девяносто на пятьдесят футов. Это большая площадь, и это проблема. Плюс ещё подъездная дорожка — видите, как она изгибается? Как река. А если птицы будут пролетать здесь ночью, после дождя?..

Вар оглянулся на парковку. И тут же — он ничего не мог с собой поделать — увидел, как она покрывается птицами: испуганными, искалеченными, кричащими от боли.

И застонал.

— Вот именно. Канадский журавль весит десять фунтов. Рухнуть такой тяжёленькой тушкой на две тонких ноги… — Она встала и отряхнула шорты. Хотя к ним и так неизвестно почему не пристало ни соринки. — Нет уж, этого я не допущу.

Когда девочка проходила мимо, от её волос пахнуло яблочной свежестью. Шампунь, понял Вар и опять пожалел, что не умылся из шланга.

— Ну и что ты собираешься делать? — спросила Джолин. — Вызовешь птичью полицию? Развесишь везде дорожные знаки, чтобы направлять твоих гусей-журавлей в облёт?

— Очень смешно. Не нужны канадским журавлям никакие знаки и никакая полиция. Они пролетают над этим местом миллионы лет. И скоро опять прилетят. Я составляю список всех опасных мест в городе. Мой папа — член городского совета. Я с ним поговорю, и он распорядится, чтобы владельцы участка установили тут освещение. И ещё позову сюда кого-нибудь из Общества Одюбона — они занимаются охраной птиц, вот пусть тоже посмотрят.

Джолин резко выставила ладони вперёд.

— Нет!

— Нет! — Вар спрыгнул с перил.

Девочка оглядела их по очереди.

— Эм-м… да? — Она перебросила конский хвост через плечо и накрутила концы волос на палец. — Я уже обо всём договорилась с папой.

— А ты раздоговорись обратно, — посоветовала Джолин. — Не нужны нам никакие люди из банка. И из охраны птиц тоже.