Стерва. Отобрала уже одного, второго не получит.

— Пойдем, — мы шли через проход, где нас осыпали лепестками роз разных оттенков. Они оседали у ног пестрым ковром и, возможно, в другой ситуации я бы воодушевилась или порадовалась. Но сейчас тело жгло от заинтересованных взоров. Когда мы проходили мимо Антона, я отчетливо услышала «Шалава».

Руслан тоже услышал, судя по его обостренному лицу и злобному взгляду, вперившемуся в парня. Но он уверенно вел меня под руку к ЗАГСу.

Конфетти продолжали волнами осыпаться на наши фигуры. Зайдя в помещение, я отряхнулась, а Руслан неожиданно собрал каждую блестяшку с волос.

— Вообще-то я думал, что этой хренью посыпают уже после выхода из зала бракосочетания. Извини, не подумал.

— Да все в порядке, — сняла с костюма Руслана несколько круглых сверкающих звездочек и пригладила воротничок. Внезапно нас осветила вспышка. Я дернулась и перевела взгляд на фотографа, который махнул нам.

— Представьте, что меня здесь нет!

Мы и представили, только пришлось сыграть счастливую пару, у которой от любви замкнуло лицевой нерв.

— Улыбайся, пожалуйста. Ты замуж выходишь, а не на гильотину поднимаешься, — нежно улыбнулся Каин и прошептал мне на ухо сквозь зубы вполне себе не нежную фразу.

— Я улыбаюсь, — прикусила губу и прислонилась к мужественному плечу щекой. Каин нежно коснулся подбородка и заглянул в глаза, со стороны это смотрелось более, чем прекрасно. Я уверена. А вот прямо сейчас из меня словно душу вытащили. На секунду мне показалось, что все не игра, и я действительно выхожу замуж за человека, который смотрит на меня вот так. Как он. Прям сейчас. До подрагивающих ног.

Мы прошли в зал, где сказали то самое «да» под громкие аплодисменты присутствующих гостей. На глаза наворачивались слезы, почему…не знаю. Все было так по-настоящему, что не хотелось вспоминать правду. Каин смотрел на меня с нежной улыбкой, так же нежно одел кольцо на палец.

Я сделала ровно тоже самое, но руки подрагивали от волнения, а кольцо все никак не одевалось на широкий палец мужчины.

— Все хорошо, Настя, не волнуйся, — спокойный баритон звучал у самого уха. Каин невесомо поддел подбородок так, что наши глаза были практически на одном уровне. Как ему удалось вселить в меня спокойствие за доли секунды? Он просто сощурился и прошептал: «Все хорошо».

Все ведь и правда хорошо?

— Объявляю вас мужем и женой. Жених, можете поцеловать невесту.

Внутри образовался эмоциональный ком и оглушающе громко упал в район живота.

Очнулась я только, когда Руслан вновь коснулся губами моих. Настойчиво, нежно и уже не так глубоко, как на улице, но все также неповторимо приятно. Как никто и никогда в моей жизни. Так, как будто все по-настоящему. Муж и жена.

Я неуверенно отвечала на поцелуй, поместив руки на массивную грудь. Правой ладошкой ощущала размеренное сердцебиение.

Мы разные. Мое сердце стучало со скоростью взмахов крыльев колибри. Его — спокойно. Я с трудом дышала, а он излучал уверенность.

Под улюлюканье толпы, Каин поднял меня на руки и вынес из зала. Так легко, просто и необременительно, как будто я весила два килограмма, а не шестьдесят два. Вцепившись за шею, испуганно прошептала на ухо:

— Это было обязательно? — страх сковал тело. Я все еще помнила, как Антон говорил мне о лишнем весе. Да, я не худышка, но и жирной себя не считала. А с последними событиями даже немного осунулась. Но я явно не из тех людей, кто может стать тростиночкой.

— Мужчина должен носить женщину на руках. Тем более, если он выходит из зала бракосочетания, — устремил на меня непоколебимый взгляд и сильнее прижал к себе. Моя грудь была нараспашку, и стоило опустить взгляд, как он мог лицезреть все в полной красе.

Настя. У него баб был больше, чем у тебя резинок для волос за всю жизнь. Что он там не видел? Вот что? Уверена, были экземпляры и с большим размером.

Вскоре к нам подходили люди. Разные. Взрослые мужчины, молодые парни. Все заинтересованно рассматривали меня, как будто я диковинка какая, и непременно делали с десяток комплиментов.

— Ну, Каин, ну чертяка! Скрывал такую красавицу. Настенька, вы прелестны!

— Афродита позеленела бы от зависти глядя на вас, милая Настенька, — еще один седовласый мужчина поцеловал мою руку и похлопал Руслана по плечу.

— Долгих лет брака! — звучало повсеместно.

Я уже не могла выдерживать это все. Градус напряжения перевалил за максимальну отметку. Жар в теле стал просто невыносимым.

— Я отойду, — прошептала на ухо, сжимая ладонь теперь уже супруга.

— Куда? — резко потемнел и вопросительно вздернул бровь.

Да уж, теперь мне и в туалет отпрашиваться.

— Пописать можно? — фыркнула ему в ухо, гордо продефелиров в сторону уборных.

Видимо, своей выходкой я все-таки вывела Руслана, потому что лопатки жгло немыслимо. Уверена, мне это еще аукнется. В туалете первым делом промыла руки под холодной водой и осторожно приложила к полыхающим щекам. Ужасно. Просто ужасно. Бросало из крайности в крайность. От слез к панике, от радости до горя.

Наклонившись еще раз к раковине, чтобы омыть еще и шею, услышала странный щелчок закрывающейся двери. Противный холодок скользнул по спине.

— Ах вот как ты страдаешь, да? Присела на хуй постарше? — в отражении старого зеркала с надколами я увидела Антона. Он вальяжно облокотился на стенку и удушливо мило улыбался мне. Оглядывая с ног до головы. Потом сощурился и брезгливо поморщился. — Да как тебя можно ебать-то в твердой памяти?

— Оставь. Меня. Одну, — кулаки сжались сами собой. Я с силой закусила щеку со внутренней стороны и задержала дыхание.

— Я-то уйду, а вот ты. Как жить с тем, что ты шалава подзаборная?

— Иди к черту! — Антон в два шага преодолел расстояние между нами и зажал меня между собой и раковиной. Бедра больно впивались в холодную поверхность умывальника, а пальцы норовили пробить кожу.

— Слушай, а ты скажи мне. Он как? На виагре долбит тебя? Или в коматозе? — противное лицо опустилось к самому уху, когда я попыталась вырваться. Как минимум, наступить на ногу. Но не вышло, он перехватил бедрами мои нижние конечности.

Тварь. Какая же ты тварь!

Внезапно давление на спину ослабло, и я услышала характерный хруст кафельного пола. Каин оттянул от меня Антона и швырнул его на пол лицом вниз. Нос разбит, губа лопнула, появившиеся на идеально белом полу багровые капли крови вызвали приступ тошноты.

— Сука! Тебе не жить, — Антон дернулся в нашу сторону, но Каин уверенным точечным ударом ноги в грудную клетку откинул его назад. Парень схватился за разбитое лицо и начал поскуливать. Отборный мат.

— Он сделал тебе больно? — превозмогая тошноту я смогла посмотреть на Руслана. Не было и капли того, что я видела совсем недавно. Глаза полыхали от злобы. Он как хищник осматривал каждый сантиметр моей кожи и затем остановился на лице. На глазах.