Хотел прервать съемку и на фиг стереть ролик, но не успел: Артем опять схватился за телефон и сосредоточенно копошился в нем.

— Черт, не записалось, что ли, ничего? Ты мне что там натыкал?

— Ничего я не тыкал, дурак.

— Да пофиг! Ну я пошел, полоумная семейка!

И, гогоча во все горло, мой приятель хотел отчалить как ни в чем не бывало. Когда он уже напяливал кроссовки, Палашка внезапно подала голос:

— А в кармане-mo твоем, дурачина, не было ничаво. Пусто, пока Егоркин ключик не потырил. А вот, а вот, а вот потырил! Скрал, скрал, скрал!

Я бы вообще на это внимания не обратил, если бы Артем не полез как-то суетливо в левый карман, вытащил из него мою ключ-флешку, которая ему так приглянулась, и, грубо пихнув мне в руки, не начал оправдываться:

— Ничего я не собирался тырить. Не крал я! Просто решил проверить Алинку, вот и спрятал. Не спрятал то есть, а просто в карман положил. Машинально. Просто забыл, не потырил!

И еще таким тоном, будто я его обвинял, и обвинял напрасно.

Натянул кроссовки и вылетел пулей, хлопнув дверью, напоследок бросил презрительно:

— Полоумные!

Я так и остался стоять в полном обалдении с флешкой в руках. Мне от отца крупно попало бы, если бы она пропала. Я бы стопроцентно решил, что посеял ее где-то. И от мамы тоже влетело бы. Мозги бы полоскали неделю, не меньше. Отец еще и отрабатывать заставил бы. Мама плакала бы, что не ценю дорогие вещи, что мне плевать на их подарки…

Молодец, конечно, Палашка… Но лучше бы ее не было.

И еще я не очень уверен, что Артем так поступил бы, не появись в нашей жизни эта проклятая Палашка и будь Алина по-прежнему Алиной. Раньше же ничего такого не было между нами. Ну, таскал у матери своей, но это как бы из семьи-то не уходило, как бы все равно свое. А у меня — никогда. И Кешку помогал искать.

Хотя я у родителей не стал бы тайком брать. Как-то это гадко. У Артема, может, и были оправдывающие обстоятельства, а для себя я таких не находил.

И он скрывал от меня, что подсел на игры. Наверное, из-за них и воровал. Может, и не знаю я своего друга ни фига, только воображаю, что у нас с ним нет секретов друг от друга. У меня нет, а у него… Хотя… Что я вообще о нем знаю? И так ли я им интересовался все эти годы, чтобы он интересовался мной и моими делами?

Конечно, в свое оправдание я стал вспоминать все его косяки, неприятные, стыдные ситуации, которые, если уж по-честному, есть в истории дружбы у всех абсолютно людей.

Как Артем не поддержал меня в компании, когда все надо мной стали ржать. Я тоже смеялся, чтобы не потерять лицо, хотя самому было отвратно. А приятель хохотал, чтобы показать всем — он не со мной, лузером, он не такой. И выделывался перед девушками, которые тоже переглядывались и изображали, что прячут улыбки.

Такое бывает, правда? Я бы, может, забыл, если бы потом Артем не стал говорить, что они были не правы, когда издевались, и что он не хотел бы оказаться на моем месте.

Артем шел от нас домой, спокойно и безопасно, по тротуару, как вдруг неизвестно откуда взявшаяся огроменная ворона практически спикировала на него с левой стороны, даже крылом нос задела. Он отшатнулся, споткнулся и упал в какую-то крайне неудачно оставленную ремонтниками яму. Сломал одновременно руку и ногу. Левые. Теперь лежит дома загипсованный.

Все это я узнал от других, не от него. Артем же скинул мне сообщение: «Не пиши и не звони мне никогда. Жалею вообще, что знаком с тобой». Не такими словами, конечно. Это вольный перевод с матерного, так сказать. После этого он наглухо заблокировал меня во всех соцсетях. Так глупо и несправедливо, словно я в чем-то виноват.

Мы вообще в детском саду познакомились, если что. Даже смешно, что можно об этом жалеть. Как будто можно было этого избежать. С четырех лет до сегодняшнего дня не жалел, а тут вдруг опомнился, ага.

Вот был приятель, и нет приятеля.

Почему-то вспомнилась книжка, я пару лет назад читал, детский детектив. Про группу друзей — парней и девочек, которые все время вместе тусовались и во всякие интересные истории влипали. У одного из парней двоюродный брат в полиции работал. И тут происшествие прямо в их доме: нашли отравленной любимую кошку одной одинокой старушки. Полицейские говорили, что расследуют отравление кошки, но это же глупости, не будет полиция всерьез этим заниматься. И все равно только и разговоров было: как и чем могла отравиться любимица старушки, ее единственная радость. Ребята начали собственное расследование, и вскрылась жутковатая правда: кошка на долгое время оказалась заперта в квартире с мертвой хозяйкой, той самой старушкой. Когда кошачья еда закончилась, животное принялось за хозяйку. Так бывает, как ни печально. И отравилась кошка, потому что старушка тоже умерла от яда. Перепутала корзинки с пирожками — у нее в одной корзинке были съедобные пирожки, а в другой — отравленные. Специально. Старушка очень любила свою кошку, очень сильно, а вот детей ненавидела. Мешали они ей, видишь ли. И стукнуло ей в голову радикально от помехи избавиться. В итоге сама и поплатилась — перепутала корзинки. Да, книжка какая-то слишком жестокая для детской.

Так я к чему. Еще тогда, при чтении, думал: вот бы и мне таких друзей, чтобы поддержали в любой ситуации, помогли, чтобы все вместе, один за всех, и все за одного. Но, похоже, такое только в книжках бывает. Или мне не везет… Да и был ли я сам таким прекрасным другом, чтобы требовать дружбы от других?..

По крайней мере, у Артема хватит ума не болтать о настоящей причине произошедшего, потому что

правда в первую очередь выставит в крайне дурацком свете его. Никто не поверит ему, как он сам не поверил мне. Так что придумает для остальных какую-нибудь левую отмазку, почему я попал в черный список. Скоро я о ней услышу, хотя совершенно этого не хочу.

Не знаю, что там Палашка сотворила с его телефоном, но, по крайней мере, Алина избавлена от этого позора. Все, что попадает в Сеть, невозможно до конца уничтожить. Представляю, как бы это испортило сестре жизнь. Сестре и отвратительной Палашке… И мне, между прочим, тоже испортило бы.